Цена преодоления

Luna Tu

Падме прибавила скорость до предела, но удары неизвестного метательного оружия царапнули, а затем пробили машину в двух, трех местах. Затем что-то застряло в рулевом управлении и женщина почувствовала, как вместо движения вперед ее просто раскручивает на месте.

За спиной Падме раздались неразборчивые крики и топот большого количества ног. Последнее, что она почувствовала, был сильный удар тупым предметом по голове, потом еще один, перед лицом мелькнули какие-то темные развевающиеся тряпки, и все померкло.

***

Они

говорили уже больше двух часов. Больше говорил, если быть точным, Люк. Вейдер же слушал, медленно отмеряя шагами пространство кабинета, время от времени задавая отрывистые вопросы.

На грустном для Люка рассказе о том, как мать годами запрещала им с сестрой обращаться к своим способностям, и только благодаря Оби-Вану они немного чему-то научились, ситх опустил голову.

Люк почувствовал, что на его плечо падают какие-то мелкие осколки. Вейдер в досаде вновь взорвал изнутри какие-то вещи на столе, видимо подставку для датапада и часть самой столешницы.

Ему очень захотелось как-то утешить отца, и он взглянул на него, пытаясь коснуться своей Силой его мыслей и чувств. На секунду его обдало ледяным, страшным холодом, так, что казалось, задрожали руки. Люк выдержал это и мысленно произнес: «Все это позади, и я рад, что нашел тебя». И холод отступил. Ярость Вейдера схлынула, и он очень пристально посмотрел на сына.

— Сейчас мне придется отвезти тебя на Корусант. Я и так задержался здесь, — медленно произнес он. — Скорее всего, тебя захочет видеть мой Повелитель, — отвечая на немой вопрос Люка, ответил он, скрипнув зубами.

Скрыть от Дарта Сидиуса сына ему вряд ли удастся. Несмотря на состояние последнего… его эмоции в Силе Император все еще видит достаточно хорошо. Что будет с Люком тогда? … Предугадать невозможно. Но выхода нет.

— Что касается твоей матери и сестры, то позже нужно будет сделать вылет на Алдераан, чтоб…

Вейдер почему-то замолчал, сжав зубы и нахмурившись, и сосредоточился, уходя в себя.

Странное, выворачивающее душу наизнанку чувство.

Как на Корусанте в Сенате четырнадцать лет назад.

Что происходит?

— Планы поменялись. Мы не летим никуда, — коротко произнес он через минуту, быстро глянув на Люка. — По крайней мере — сейчас.

— Ты изменил решение насчет меня и полета на Корусант, отец? — удивился мальчик. — Но почему?..

По лицу Вейдера вновь пробежала тень. Он содрогнулся, глядя куда-то на юго-восток, в пески Татуина, оперся на стол и положил руку в черной перчатке на грудь. Казалось, оттуда исходила невидимая нить, за которую кто-то резко и грубо потянул. Лицо его исказила гримаса боли.

— Она здесь, — хрипло сказал ситх. — Нет сомнений, я знаю эту боль.

— Кто? О ком ты?

— Твоя мать. Она в страшной опасности, — Вейдер опустился в сохранившееся кресло и глубоко задумался.

— Мама? Но она же… Но ты… — Люк не стал договаривать, чтоб не

причинить отцу новой боли своими словами о той, которая была его женой.

— Я понял, что она скрывала вас от меня и сейчас ненавидит меня, но я не могу так оставить ее, — глухо ответил Вейдер. — Ты не знаешь всего, что связано для меня с этим чувством тревоги за близкого человека. И еще, Люк… спасти ее и просто увидеть для меня важнее, чем дышать.

В дверь кабинета постучали. Вейдер быстро надел шлем, возвращая себе привычный вид.

— Милорд, вас ищет некий поселенец Адри, — доложил вошедший солдат-клон.

— Я не знаю таких, — холодно произнес Главком. — Прогони его прочь.

— Отец… — нерешительно вмешался мальчик, — ты ошибаешься. Ты знаешь Бена…

Вейдер все понял по его тону и посланному мыслеобразу — и сделал клону знак впустить пришедшего.

Через пять минут в кабинет вошел его бывший учитель, тот самый человек, с которым они расстались при самых страшных в жизни Дарта Вейдера обстоятельствах, — Оби-Ван Кеноби.

========== 7. Интерлюдия. История родителей Мелоди (почти R) ==========

Охватывает 17 лет: примерно за два года до действия Пролога — до года действия Глав 3-5

— Эйжи, — спокойно и нежно позвал мужской голос в темноте коридора цитадели. Рука коснулась ее сведенных лопаток, заставляя расслабленно выдохнуть.

Только одно дурацкое существо на свете могло додуматься звать ее так. Заявиться почти два года спустя со своими джедайскими нежностями и…

— Кеноби… — нарочито равнодушно протянула она. — Мне изобразить щенячью радость от встречи?

— Почему бы нет? Разве не так встречают сердечного друга? — весело усмехнулся наглый рыжий джедай, выходя из тьмы на свет луны.

— Не обольщайся, — сквозь зубы ответила охотница за головами. — Что мне до твоего сердца и твоей дружбы?

— Жестокая и холодная Эйжи, — он схватил ее за талию. — А тогда, когда вы из-за меня рассорились с Дуку, ты говорила совсем не так. — Губы нетерпеливо и жадно коснулись шеи рядом с ухом, оставляя отметку.

Асажж, замолчав, вспомнила.

…Те два дня его плена полтора года назад и все, что за этим последовало. А началось это месяц спустя после того, как она вначале пленила, а затем, поддавшись ситх знает чему и плюнув на задание Дуку, отпустила Кеноби.

С банального нездоровья началось.

Сделав обычный анализ крови, Вентресс долго ждала выползающий бланк.

А потом еще дольше перечитывала напечатанное. Черные буквы вот никак не складывались в слова. А из слов вот никак не слагался общий смысл.

Асажж положила обе руки на живот и расширила глаза. Обыденность и реальность случившегося не укладывалась в голове датомирки.

«Молодец, рыжий нахал… Молодец, Кеноби… Удружил, ну», — почти прошипела она. — «Нет, обломайся. Мою жизнь так легко не изменишь».