Цена твоего прощения

Сдобберг Дина

– Зачем приехал?
– спрашивает Амиран, усаживаясь в кресло за своим столом. Кабинет, куда он меня привел, затемнен, окно закрыто плотной шторой.

– Хотел узнать, где тело жены и забрать.
– К чему скрывать?

– Спустя полтора месяца? К чему?
– удивляется он.

– Чтобы она не находилась среди сдохших от передоза нариков и забитых клиентами шлюх.
– До сих пор трясет от мысли от такого соседства.

– Значит, умирать в такой компании, став одной из тех самых, забитых клиентами шлюх, ей можно? А быть похороненной рядом с ними, нельзя? Я один не улавливаю логики?
– теперь я знаю, почему все так не любят вести переговоры с Амираном Тахмировым, предпочитая Расима, ныне покойного.

Тайгир

переговоров никогда не вёл, его за глаза звали палачом и извергом.

– Ты не знаешь ситуацию...

– А смысл мне её знать? Я знаю факт. Твоя мать привезла беременную девочку в бордель со словами, чтобы делали с этой шлюхой, что угодно. Всё. Историю про якобы измену и прочие ваши придумки оставь для других. Кира Агирова умерла в борделе от анафилактического шока. Всё!
– обрывает он меня.

– Моя мать верила, что я бесплоден. Поэтому пошла речь об измене и чужом ребенке.
– Объясняю ему.
– Но даже тогда, я просто отправил Киру домой. Остальное мать сама решила.

– А у вас она глава семьи?- справедливо ткнул он в самоуправство моей матери.
– Будь у Киры семья за спиной, за такие решения, появилось бы требование о наказании или кровная месть. Кира, беременная жена единственного наследника рода. За такое до ста ударов. Вряд ли выдержала бы старушка. Там после двадцати инвалидность давать можно. Хорошо, что Киры больше нет, правда?

– Нет. Кира жива! И хватит каркать.
– Слышать больше не могу, страх кровь леденит, слишком часто моя девочка рядом с гранью ходит.

– Вот тут ты не прав. Киры Агировой нет. Документы я тебе отдал. А моя сестра, незаконнорожденная дочь моего отца, Карина Алановна Тахмирова. Овдовела после традиционного брака. И никакого отношения к Сабиру Агирову в частности, и всей вашей семейке в целом, не имеет.
– Он достает свой телефон и, открывая сообщения, кладёт передо мной.
– И это её выбор. Я бы поддержал любое её решение, лишь бы оно ей ничем не грозило и не доставляло тревог. Беременность и так не самым благополучным образом проходит.

– Что?- мгновенно вскидываюсь, внутри всё сводит от тревоги.

– А ты чего ожидал? Такой стресс, оскорбления, обвинения в хрен знает чём, угроза жизни. Думаешь для нормальной девочки, когда её в бордель привозят отдавать, это как праздник? Отравление, переливание крови... Видно сестра очень хочет этого малыша, а там характер тот ещё проглядывает, раз даже в таких условиях выживает.
– Перечисляет Амиран.

– Какое ещё переливание?
– кажется, внутри крови не остаётся, один лёд.

– Чтобы снизить концентрацию аллергена в крови. Таблетка-то растворяется и отравляющие вещества через слизистые оказываются в крови, если вовремя не сделать промывание. Мы естественно этого не знали, и промыть желудок не успели. Капельницы чистить кровь не успевали.
– Охотно поясняет мне Тахмиров.
– Тайгир свою кровь отдал. Так что она мне по-любому сестра. А ты не стесняйся, не каждый раз я личную переписку почитать даю.

Читаю его вчерашнее сообщение Кире и её ответ... Её "нет" набатом в голове. Даже знать не желает. Заслуженно, но от этого ни хрена ни легче.

– Я хочу с ней поговорить...

– Агиров, ты совсем ничего не понимаешь?
– с нескрываемой злостью бросает Амиран.

– Мы оба знаем, что несмотря на новые документы, она моя жена.
– Указываю на то, что и так понятно.

– Оставь девочку в покое. Достаточно ты в её жизнь наигрался!
– ударяет по столу.
– А решишь надавить на то, что она твоя жена, я как старший её семьи, на сходе обнародую эту историю, и потребую от Агировых публичного исполнения наказания для твоей матери. Я тебя предупредил. Дёргать Кару, я не позволю! И тебя близко к ней не подпущу.

– Угрожаешь?
– искренне удивляюсь услышанному.
– Наши отцы были побратимами...

– Ух, ты, чего

вспомнил! Сколько лет назад наши отцы погибли? Сколько тебе тогда было, пять? Мне - десять, Тайгиру - четыре. Где были Агировы когда полезли из щелей все те, кого наш отец давил по приказу Фахрата Агирова, не жалея себя, своих сыновей и бойцов? Когда пытались устроить передел территорий? Когда погиб отец и трое наших старших осталось девять! Девять Тахмировых. Нас с Тайгиром можно в расчёт не брать. Но где они все? Хоть раз Агировы поинтересовались как там дела у детей побратима сына и мужа?
– Амиран говорил тихо, но в его голосе звучала застарелая боль.
– Ты себе даже не представляешь, как я удивился, получив звонок от твоей матери! И с чем она мне позвонила? Опять подчистить за вами хвосты? Сделать самую мерзкую и грязную работу, которую я только могу представить! Я не поленился сам приехать, думал пересидит девчонка и ладно. В моем клубе давно уже ничего подобного не происходит! Но откуда бы твоей матери это знать? А сейчас ты мне тут пытаешься напомнить об отношениях отцов? Серьёзно? Ты мне никто! Как и любой из Агировых! А Кара, напуганная, уверенная, что её ждёт страшная смерть, бросилась спасать ребёнка своего предполагаемого палача! Не задумываясь, просто потому что могла и знала, а тут, на её глазах было больно ребёнку! И потом, зная, что таблетки уже действуют, да её Тайгир еле успел поймать, когда повело, а она успокаивала Арлана. А потом именно она предотвратила отравление моего сына по приказу Расима, к сожалению этот торчок на радостях от ожидания устроил себе передоз. А сейчас, когда сын проходит очень неприятные и порой болезненные процедуры, Кара ездит с ним каждый раз. Потому что при отце и дяде надо быть сильным мужиком, а с Карой можно даже немножко поплакать и она никому не расскажет. И беременная девочка, через день встаёт в шесть утра и едет с моим сыном! И вот знаешь, если завтра меня и Тайгира не станет, она моего сына не бросит на произвол судьбы! Эта девочка, часть моей семьи, и я тебя предупреждаю от-ва-ли!

– Амиран, дай тебе небо, когда ты встретишь свою женщину, не совершить ни одной ошибки.
– Возразить мне на его слова нечего, потому что всё, что он говорил, было правдой.

Мы не интересовались, как они живут и какие у них дела, только новости доходили порой. А Кира она именно такая, светлая, чистая, с огромным сопереживающим сердцем.

– Ошибки? Ты что несёшь? Ты хоть представляешь себе последствия этих вот ошибок?
– повысил голос Амиран.
– И уж я конечно, как встречу свою женщину руки распущу! Да чего мелочиться? Сразу лицо в кровь, чтоб значит, знала, что я мужик, да? И нажраться надо, чтоб себя не помнить и мозг не соображал. Это ты интересно, по каким законам за пойло схватился, по каким таким традициям? Может, я не те порядки знаю? А ещё изнасиловать обязательно! Как же без этого? Со своей-то женщиной именно так ведь и поступают! Тут уж извини, в бордель под клиентов не повезу, я тут слабину дам, своими силами обойдусь! И бабу нужно в доме завести, чтоб поперёк моего слова тут верховодила и решала, что хотела. Ошибки, бл@, у него! Ты к деду своему приди, и попроси представить, что на месте Киры, его дочь, если бы она у него была. И послушай, что он тебе о твоих ошибках скажет. Всё, разговор окончен!

До ворот меня проводил лично хозяин дома. Киры видно не было, да и явно не горит она желанием меня после всего видеть и знать. Но я шёл и снова чувствовал вкус этой жизни. Мне есть ради кого жить, а то, что придется из шкуры вывернуться, это не беда. Оно того стоит! Босиком по горящим углям и битому стеклу! Да хоть на коленях через весь город!

– Ты чего весь светишься, словно тебя к розетке подключили на двести двадцать вольт?
– удивился Влад, когда я сел в машину.

– Сейчас сам засветишься! Кира жива!
– рассмеялся я, чувствуя, как лопаются обручи мешавшие сердцу биться.