Цена твоего прощения
Шрифт:
– Ну, ты поосторожнее!
– заволновался Сабир.
– Я сплю с женой! Попытаешься влезть, жить будешь на улице, понял? Пошли в машину.
Сразу после этого мы попрощались с дедом, пообещав приезжать почаще. Князь, с видом победителя, разлёгся на заднем сиденье. По дороге Сабир распорядился привезти миски, лежанку и несколько килограмм костей и мяса для собаки на первое время.
– Едрит твою мать!
– встретил появления Князя Влад.
– Сабир, ты девочке собачку решил подарить? Или медведя? Там чихуахуа или корги не было?
– Она сама выбрала!
– развел руками
Лежанку Князь проигнорировал, зато с удовольствием вытянулся на ковре поперёк комнаты. Сабир вышел из душа, откуда пока он мылся, периодически доносилось его шипение, когда вода попадала на царапины, весь мокрый и в одном полотенце. Но мне даже смущаться было некогда.
Аккуратно промокнув влагу на спине, обработала каждую рану. Ещё и продезинфицировала, чтобы наверняка. Дождавшись, когда я закончу со спиной, Сабир притянул меня в изголовье кровати и прижался лицом к бедру. А я сидела, боясь шелохнутся и спугнуть такой тихий и уютный момент. А вот Сабир не боялся, потому что, уже через пару мгновений его голова оказалась лежащей на моих коленях, лицом к животу. Рука сама потянулась к его голове. Тут же почувствовала, как он целует живот.
– Наконец-то!
– голос мужа был очень довольным.
– Да, а чего тогда у врача хмурился?
– спросила про ещё один зацепивший меня момент.
– Потому что какая-то левая баба может послушать сердце нашего ребёнка, а я нет!
– говорит между поцелуями.
– Чего такая задумчивая? Сразу говори, а то вторая жена у меня уже была! Без моего ведома, правда.
– Так ты меня в жены тоже брал, не ставя в известность. Вот кольцо, вот паспорт на новую фамилию!
– ответила ему.
– Но вообще про эту девушку думаю. Может, действительно я зря налетела на неё? Она так плакала...
– Кир, знаешь, мне вот Влад любит говорить, что когда бог раздавал всем мозги, меня он пропустил.
– Сабир укладывается на бок и меня к себе притягивает.
– У тебя таже история, только у тебя богов много, и когда раздавали доброту, каждый по ходу одарил. Ты видела, какими глазами она на тебя смотрела на крыльце? И так она боится возвращаться и жизнь прям, разрушится, и детишек мечтает учить. Ну, конечно, чтоб ещё сказать беременной девушке, как не о детях речь завести? Только не вписывается в эту историю звонок её отца деду с оскорбленными визгами. Как это возвращают, если она столько времени прожила в доме с мужчиной? Не по-родственному, видишь ли, так девушку опозорить. И, мол, не важно, что я там не живу, все ж будут думать... Короче, давайте решать вопрос. Ну, дед и сказал, что раз её прислали в дом, заранее зная про мужчину, значит терять ей уже нечего. А ему тем более это в доме не надо. У него охрана, сплошь мужики. Я поэтому сразу за тобой и пошёл.
– А я ей поверила...
– обидно было ощущать себя такой дурой.
– А спину уродовать всё равно не надо было!
– Да дед успел пару раз ударить-то всего. Чего ты переживаешь? Меня отец сильнее порол!
– говорит он.
– Что? Ты же говорил, что тебе лет пять всего было?
– возмущаюсь я.
– Ну вот так воспитывал. Ты не думай, он был очень строгим и властным, но он был очень хорошим отцом. Я скучаю
– Признался Сабир.
– Сабир пообещай, что наших детей ты воспитывать так не будешь! Никаких кнутов, хлыстов, плетей и всего прочего!
– требую я.
– Обещаю, моя родная. Обещаю. И на будущее...
– он помолчал, прежде чем продолжить.
– У Агировых только одна жена! Никаких вторых-десятых, по нашим законам или по не нашим! Всегда одна!
– Но ведь...
– По нашим законам, я могу! Но после того, как у моего предка одна жена погубила нескольких детей от других жён, ни один Агиров не приведёт вторую женщину в свой дом.
– Добивает он меня.
– Так что запомни. Ты у меня единственная!
Глава 38.
Кира.
Такого утра, с ощущением, что всё правильно, у меня уже давно не было. С удовольствием потянулась, вытянула даже пальцы на руках и ногах, и прогнула спину. Правда, не сильно, живот не позволял. Горячая ладонь тут же погладила поясницу в месте прогиба, усиливая удовольствие от потягушек, затем скользнула на живот. Сабир перевернул меня на спину и довольно улыбаясь, наглаживал живот, замирая в те моменты, когда чувствовал толчок изнутри.
– С добрым утром!
– уткнулся носом в мою щёку.
– С добрым! А где Князь?
– спрашиваю, вспоминая, что, наверное, ему пора на прогулку.
– Гулять пошёл. Вот скажи, собака твоя, хозяйкой считает тебя, а для того, чтобы выпустить его на улицу, будит меня! Это вот как?
– притворно возмущается Сабир.
– Слушай, ну неужели тебе дедушка не объяснил, что у алабаев один хозяин? Все остальные члены семьи считаются собственностью хозяина. Двигающимся имуществом.
– Улыбаюсь я.
– Да уж скорее не собственностью хозяина, а обслуживающим персоналом!
– говорит Сабир, и тут до него доходит окончание фразы. – Имущество, значит?
И он самым бессовестным образом начал меня щекотать.
– Тебе очень идёт улыбка, - выдаёт, замерев надо мной, через пару минут.
– У тебя глаза гореть начинают. И кажется, становятся ярче.
Последние слова он практически шепчет мне в губы, нас разделяют миллиметры, но он застывает, не шевелится, хотя думаю держать такое тело на весу, не так-то легко, особенно после вчерашнего. Ждёт. Опять даёт мне самой решать. Но только до того момента, как я прикоснулась своими губами к его.
После этого он превращается в вихрь, лавину, оголодавшего зверя, что с рычанием набрасывается на меня с поцелуями. Отрывается от моих губ, только чтобы оставить горячие отметины на шее и плечах. Прижимается своим лбом к моему, как он любит это делать, а потом с тяжёлым вздохом поднимается с кровати.
– Я в душ.
– Говорит он, направляясь в ванную комнату.
– Потом тебе мяска поджарю.
И вот вроде он улыбается, и вот этот поцелуй, жадный и голодный... Но он опять уходит! Почему, что не так? Несколько минут сижу, обняв подушку, и тупо смотрю наверх, где сквозь окно видно небо, и слушаю шум воды в ванной.