Цена жизни
Шрифт:
– Конечно, - ответил один из советников.
– Я подготовлю отряд, - с готовностью сказал Мелистей.
Афинский министр по безопасности был хорошим и исполнительным служащим, и, смотря на него, Лина в очередной раз убеждалась, что Максимилиан очень тщательно выбирал приближённых к себе людей.
– Не нужно, я отправлюсь одна, - ответила ему она.
– Куда?
– Агатон недоверчиво нахмурил брови. Его мысли были написаны на лице, и не только на его...
– Этого я не могу сказать.
– На три дня?
–
В зале воцарилось молчание...
– Лина, поправьте меня, если я не прав, - начал говорить Хрис.
– Беременная жена царя, собралась уехать в неизвестном направлении на три дня и без охраны. Правильно?
– Всё верно Хрис. И покинув Афины, я хочу быть уверенна, что вы не будете сидеть сложа руки и ждать меня, а займётесь делом.
– Я тебя не отпущу, - уверенно сказал Агатон и все остальные, молча, его поддерживали.
– Уважаемые, у меня мало времени, и тратить его на уговоры я не хочу. И дорогой Агатон, вы не сможете меня остановить, - произнесла Лина, а мужчины нахмурились и даже солдаты за её спиной напряглись, готовые кинуться на девушку и связать.
– Да не переживайте вы, я вернусь ровно через три дня, в целости и сохранности, мне действительно нужно отъехать.
Все молчали, и это начинало её нервировать.
– Так, Изот и Ил - вы занимаетесь восстановлением города. Миней - на тебе помощь населению и помощь горожанам в погребении. Агатон, возьми себе в помощь Юлиана - на вас солдаты. Помогите с отправкой армий обратно в свои города, скажите спасибо, Максимилиан вернётся и отблагодарит, как полагается. Мелистей - забирайте моих конвоиров и попробуйте выяснить, была ли утечка информации от нас, или римляне решились на эту атаку, основываясь на общеизвестных фактах. Все свободны. Свободны, я сказала!
– крикнула Лина на мужчин, которые даже не сдвинулись с места, и толкнула к министру по безопасности его солдат.
– Кыш!
Все начали неуверенно кланяться, и пошли на выход. Агатон и Хрис остались стоять на месте. Лина уставилась на них, прося объяснений.
– Я не уйду, пока не узнаю, куда ты собралась, - уверенно сказал Агатон и скрестил руки на груди. Хрис утвердительно кивнул, соглашаясь с ним.
– Я... я не уверенна, что имею право говорить это, - отвела взгляд она.
– Лина, пожалуйста, всё, что ты скажешь, останется тайной.
Она глубоко вздохнула, понимая, что мужчины настроены решительно и действительно никуда не уйдут, так как волнуются за неё.
– ... к мужу, я хочу встретиться с Максимилианом, - тихо сказала Лина.
– Он во Фракии.
– Хрис посмотрел на девушку перед собой так, как будто сомневался в её здравомыслии.
– Я знаю!
– выкрикнула она и отвернулась от мужчин.
– Но я не собираюсь туда ехать на лошади.
– А как?
– Не спрашивайте меня, я не могу говорить об этом. Вы хотели знать, куда я направляюсь, я сказала...
– Когда вы отбываете?
–
– В полдень.
– Хорошо, не переживай, мы проследим чтобы в твоё отсутствие ничего не случилось, - утвердительно кивнул Агатон, и она благодарно улыбнулась ему.
Ровно в полдень Лина стояла в своей комнате и судорожно вспоминала, всё ли сделала. Вроде всё... Со всеми поговорила, все возможные дела сделала и даже успела переодеться и перебинтовать руку. Да, Максимилиан будет недоволен увидев свою жену с ссадинами на лице и ранениями на руке. Царапины конечно, но всё же...
– Ты готова?
– перед Линой появилась Афина, и, не дожидаясь её ответа, щёлкнула пальцами.
На секунду ей показалось, что она потеряла сознание, голова закружилась, пол под ногами исчез, но уже через мгновение ощутила твёрдую почву. Лина моргнула, пытаясь сфокусировать зрение и, заметив за собой дорожную лежанку, села на неё.
– Ага...
– сказала она сама себе, осматриваясь по сторонам. По всей видимости, это был шатёр Максимилиана. Интересно где он сам...
Немного посидев, Лина решительно поднялась на ноги и, чуть приоткрыв полог, высунула голову. Солдат, охранявший вход, почувствовав движение за своей спиной, резко развернулся и, увидев девушку перед собой, начал глотать воздух от изумления.
– Успокойся солдат, где Максимилиан?
– обратилась она к нему, еле сдерживая улыбку. Но мужчина явно был не в состоянии говорить, а только показывал пальцем на низкие серые навесы, под которыми располагались солдаты и что-то невнятно мычал.
Стояла жаркая погода, и солдаты очень устали. Но они, конечно же, этого не показывали, а только спешно разбивали лагерь, в надежде отдохнуть от долгой дороги. Большая армия шла пять дней, практически не останавливаясь, и всю предыдущую ночь тоже провели в пути, чтобы к рассвету быть уже на месте. Максимилиан позволил римлянам осадить Фийу, небольшой город на севере Фракии, но это ненадолго, завтра он их планировал выкурить оттуда, и сомневаться в своём успехе не приходилось.
Кастор - царь Фракии, порой очень возмущался тактикой боя Максимилиана, и тем, что он позволял римским войскам заходить так далеко, но ему было всё равно. Лина оказалась права. Не дать римлянам войти во Фракию и освободить её это две большие разницы.
Если он останавливал армию противника на подходе, то селяне совсем не радовались греческим войскам, они были для них захватчиками. Но всё было совсем, совсем иначе, когда их город освобождали от оккупации.
Максимилиан обошёл лагерь, убедился, что все заняты своим делом, обустройство идёт полным ходом и оставалось полчаса, не больше. Но солдаты, активно занятые разворачиванием лагеря, вдруг замерли и, открыв рты, смотрели куда-то за спину царя.