Цепи его души
Шрифт:
— Леди Лавиния, не возражаете, если мы пойдем помедленнее?
— Нет! — это прозвучало так, что я вздрогнула. Впрочем, Лавиния тут же добавила уже тише: — Разумеется, я не возражаю. Просто… немного задумалась, со мной такое бывает.
Улыбка на лице Лавинии смотрелась неестественно, словно приклеенная. Да и не было особого повода улыбаться. Об этом подумалось отстраненно: точно так же, как и о том, что анфилада уже закончилась. Прозрачный стеклянный коридор, окутанный зимней тьмой, вел прямо в оранжерею. Странная тишина, укрывшая зимний сад де Мортенов, сейчас
Оранжерея.
«Он хочет заманить агольдэра в оранжерею в Мортенхэйме», — слова Эрика прозвучали, как набат.
Я остановилась: прямо под нависшими над стеклянным переходом ветвями. Остановилась так резко, что Лавиния чуть не улетела вперед, а меня дернуло следом за ней.
— В чем дело? — глаза виконтессы недовольно сверкнули.
Нет.
Нет, ну правда же. Этого не может быть!
Не мог же его светлость использовать сестру, чтобы привести меня сюда? Или мог? Иначе почему она так торопилась?
— Зачем мы здесь? — спросила холодно, глядя Лавинии в глаза.
— Я хочу показать вам оранжерею…
— Не лгите! — выдохнула я, чувствуя, как изнутри поднимается волна гнева. — Ваш брат велел привести меня сюда, верно?!
Лавиния нахмурилась: недоумение, мелькнувшее в ее глазах, было настолько искренним, что я опешила.
Ошиблась?
Сомнениями и стыдом меня накрыть не успело, потому что за спиной раздались поспешные шаги и голос Майкла:
— Лавиния, милая, я вас везде обыскался! Куда же вы так внезапно исчезли?
Обернулась: раскрасневшийся, запыхавшийся виконт подлетел к нам. На его бледном лице заплясали тени, когда деревья за стеклом хлестнул ветер.
— О… мисс Руа… Лавиния? — взгляд заметался с жены на меня. — Вы разве не знаете, что ее величество и принц-консорт вот-вот будут объявлены? Пойдемте, нам пора…
Договорить он не успел: Лавиния сжала кулаки, и метнувшаяся мимо меня тень ударила в Майкла. Я даже не сразу поняла, что произошло, когда тянущийся из оранжереи вьюн хлестко обвился вокруг шеи виконта, с силой дернул его за собой и, протащив по полу, впечатал в ближайшее остролистое деревце.
— Слабак, — прошипела Лавиния, а затем обернулась ко мне.
Искаженное злобой некогда хорошенькое лицо сейчас напоминало страшную маску.
Широко раскрытыми глазами я смотрела то на нее, то на обмякшего виконта: удерживающий его вьюн обтекала искрящаяся зелень.
Знакомая мне зелень магии искажений.
— Идите к нему, мисс Руа.
Что?
— Я сказал: иди к нему, — в высокий голос Лавинии вплетались незнакомые резкие нотки, уродуя его до неузнаваемости. В подтверждение сказанных ей слов Майкла вздернуло над землей, и виконт захрипел.
Не в силах поверить в увиденное, я на миг замерла, чувствуя, что мне не хватает воздуха, а потом бросилась к виконту. Попыталась ухватиться за впивающийся в его шею отросток въюна, и магия с шипением ужалила перчатки. Вздрогнув, отпрянула: руки прошило болью, на серебристой ткани и на коже остался длинный опаленный след.
— Отпустите его! — вскрикнула
— Надеюсь, — она направилась ко мне широким, совершенно не женским шагом, на ходу сдирая перчатки вместе с тонким браслетом и отбрасывая их в сторону ненужными тряпками. — Магия жизни в сочетании с магией искажений — потрясающе, правда? Говорят, покойный герцог де ла Мер практиковал слияние магии искажений и знаний армалов.
Майкл дергался, тщетно пытаясь избавиться от жалящей шею удавки, и я сделала то единственное, что могла: направила свою магию в гибкий стебель, расслабляя его. Изумрудные всполохи на миг стали ярче, а затем погасли. Растение безжизненной плетью упало на пол, и виконт рухнул вслед за ним. Кашляя, задыхаясь, с вытаращенными глазами попытался отползти назад, укрыться за мной, но в грудь его ударил поток искрящейся зелени, и Майкла отбросило назад.
— Не надо! — вскрикнула я, но поздно.
Звук, похожий на разрывающий воздух удар хлыста, раздался совсем рядом.
Мои запястья захлестнуло лианами, как кандалами, подтащило к дереву и оплело, словно веревками. Зелень по стеблям текла ядовитой кровью, пока что не обжигая, но шипя, точно клубок готовящихся напасть змей.
— Неплохо, — Лавиния кончиком туфельки отбросила ставший бесполезным вьюн, перешагнула через него и направилась ко мне.
Пальцы ее, подчиняясь странному ритму, словно игре на фортепиано, двигались быстро-быстро. Я даже ахнуть не успела, как земля оранжереи вздыбилась и фонтанами ударила ввысь, осыпая меня комьями земли и мраморной крошки. Плиты крошились под ногами, корни растений устремились ввысь, оплетая купол оранжереи страшной, искрящейся изумрудной паутиной. Густой и непроходимой, как дремучий лес: не прошло и минуты, как мы были укутаны внутри непроницаемого светящегося страшной магией кокона.
Взглянув на неподвижно лежащего Майкла, сдавленно всхлипнула.
— Зачем? — прошептала отказывающимися слушаться губами.
— Зачем? — Лавиния приблизилась ко мне вплотную. — Когда эта рыжая дрянь меня убила, я мечтал только об одном: добраться до нее и свернуть ее хрупкую белую шею. Сколько раз она заявлялась сюда… со своим муженьком под ручку или со вдовствующей герцогиней! Разряженная в пух и прах шлюха, которой самое место гнить на кладбище для бездомных бродяг. В отличии от этого невинного цветочка, в котором я сейчас обитаю, она совершенно не боялась плохих воспоминаний. Мерзкая тварь! Змея!
Последние слова сорвались с ее губ с шипением, но раньше чем я успела их осознать, на меня обрушилась страшная мысль.
Аддингтон.
Аддингтон в теле Лавинии!
Как такое возможно?!
— Сначала я думал только о том, чтобы ей отомстить. Нет, думал — не то слово, изначально меня вели инстинкты существа, одержимого местью. К счастью, у меня было время, чтобы набраться сил, — хмыкнул Аддингтон. — Эти нищенки, жизни которых послужили мне, недостойны даже того, чтобы о них говорить. Вы, мисс Руа, настоящая драгоценность. Именно вы сделаете меня неуязвимым.