Цепной щенок. Вирус «G». Самолет над квадратным озером
Шрифт:
Д.Д. заинтересовал стол посередине праздника. Какая-то колбаса, какой-то сыр, початая бутылка водки… Рядом с тарелками — Д.Д. не мог не заметить — хорошее серебро… Салат в облупившейся эмалированной миске… Остатки двух грильных куриц сразу в нескольких тарелках, похоже, их рвали руками, и обглоданные кости валялись тут же, на скатерти…
В углу, на низенькой кухонной табуретке возле музыкального комбайна сидел широкоплечий парень. Одетый в отутюженный светлый костюм, он немного выделялся среди остальных. Он не снимал с головы большие красные наушники и выглядел трезвым.
В короткой музыкальной паузе голоса собравшихся звучали неестественно: то смущенно, то нарочито развязно:
— Ну, может, хватит надираться по одному? Коллективно! Коллективно надо выпить. Может, кто-нибудь тост скажет?
— Ребята, давайте лучше танцевать!
— Дедушку забыли!
— А дедушка не танцует, он только смотрит.
— Лиль, где ты такого симпатичного предка отрыла?
— Мы вместе путешествовали… в троллейбусе.
— А она у нас в принципе гуманистка!..
— Точно, — крепкие женские ногти щелкнули по столу. — Угадал. Гуманистка!
Лиля на минуту вырвалась из общего веселья и исчезла на кухне. Скоро вернулась с широкой глупой улыбкой. В руке ее было небольшое голубое блюдечко. На блюдечке стояла маленькая рюмочка с корвалолом. Лиля протянула Д.Д. лекарство.
— Извините, — она поежилась от смущения. — Забыла на минуточку.
Д.Д. кивнул и хитро подмигнул девушке. Он запил корвалол большим глотком теплого томатного сока. Капля сока упала на брюки. Д.Д. даже не огорчился, хотя сохранить эти брюки в порядке в поезде стоило немалого труда.
— Спасибо, это было очень кстати.
В динамике потрескивало. Голоса звучали все громче и возбужденнее. Разноцветные лампочки музыкального комбайна весело подмигивали.
Мешая танцевать, с визгом и криками носились среди дергающейся под музыку молодежи два одинаковых мальчика в белых комбинезонах. Они прятались за мебель, повторяя чужие движения, прятались за живыми людьми и с большой точностью стреляли друг в друга из игрушечных пистолетов.
Сквозь щелочки полуприкрытых век Д.Д. с удовольствием наблюдал за мальчишками. В отличие от остальных собравшихся здесь людей они хотя бы не вызывали в нем раздражения. Но он не успел увернуться, когда детские возбужденные глаза сверкнули, и граненый пластмассовый карандаш с присоской влепился в стену рядом с ухом. Следующий выстрел выбил из его рук стакан.
Тонкий стакан, не разбившись, покатился по полу.
Больше никто к старику не приставал. Он отдыхал в кресле после своих приступов и, если бы не близнецы, мог бы и подремать. Но он и не хотел заснуть, он находился в чужом доме, и всякое могло случиться, близнецы помогали удерживаться в сознании. Но через некоторое время раздался звонок, за ними кто-то пришел. Кажется, их забрала мать.
— Вы извините, — Лиля опять остановилась перед Д.Д. Но вы не думайте, я про вас не забыла.
Она присела на подлокотник кресла. От
— А я думаю там, в троллейбусе, ну куда вас?.. — Щеки девушки пылали от возбуждения. — А меня ждут, сами видите… Можно было «скорую», конечно, вызвать… — Она улыбалась, и ее пьяненькие глупые глаза смотрели совсем близко через стакан. — Но, наверное, вы бы обиделись, если бы я «скорую помощь»?..
Д.Д. кивнул.
— Обиделся бы.
— Да, а между прочим, мы с вами и незнакомы.
Она вскочила. Встала перед креслом по стойке смирно, шаркнула туфлей и приставила синие острые ногти к виску.
— Разрешите представиться, — она расхохоталась, и следующие слова выговаривала уже с трудом сквозь приступы смеха. — Меня зовут Лиля Павловна, а вас, дедушка, как зовут?
Она хотела еще что-то спросить, но опять сменилась музыка, и пьяную хохочущую хозяйку потащили танцевать сразу несколько рук. Тут же в прихожей коротко позвонили.
— Извините, — Лиля указала в сторону входной двери, ей явно хотелось вернуться, присесть на ручку кресла рядом со стариком. — Извините, но вы видите!.. Кто-то пришел! Гости какие-то еще!
Чувствуя слабость во всем теле (после двух за день приступов слабость — дело обычное), Д.Д. неподвижно сидел в кресле. Его почти не заинтересовали громкие пошлые поздравления ворвавшихся в квартиру солдат. На грязном столе рассыпали цветы и тут же, добивая бутылку водки, наперебой кричали тосты, потом звонил телефон, кажется, соседи по дому.
— Чего они хотят?
— Соседи снизу! — зажимая микрофон рукой, объяснила Лиля. — Говорят, чтобы мы потише…
В ответ, потеребив кончиками пальцев свои рыжие усы, парень, сидящий возле музыкального комбайна, повернул какую-то рукоятку, и новый прилив звуков оживил танцующих.
Пьяные гости все более расходились, они дергались перед глазами Д.Д. так, будто в эти неустойчивые тела подавали ток переменного напряжения. Они плохо держались на ногах и падали друг на друга, хватались за стены, обрушивая застекленные фотографии и оставляя на обоях жирные отпечатки пальцев. Ему надоело разглядывать эту компанию — пустое место, стандарт. Д.Д. смотрел в окно. Теперь он не хотел слышать ничего и не слышал, ему стало тихо.
Окно выходило во двор, видно было плохо освещенную кирпичную стену противоположного дома, кусочек черного звездного неба над ней и сбоку, почти под шторой, часть пожарной лестницы — круглые черные металлические перекладины. Разглядывая эту лестницу, Д.Д. вдруг ощутил опасность.
Вечный одиночка, находящийся в постоянном конфликте с миром, он привык доверяться своим предчувствиям.
«Нужно сейчас же подняться и уйти отсюда, — сказал он себе. — Нужно искать ночлег в другом месте».
Некоторое время он взвешивал свое состояние и пришел к заключению, что не сможет этого сделать. Слишком слаб. Если нельзя уйти, значит, нужно понять причину беспокойства. Д.Д. попытался еще раз профильтровать набившихся в комнату гостей, рассмотреть их по одному, перепроверить детально каждую мелочь.