Цепной щенок. Вирус «G». Самолет над квадратным озером
Шрифт:
— Куда я звоню?.. — Он усмехнулся. — Мне кажется, нужно прибрать трупы.
— Кого убрать? — Зубы Лили щелкнули. — Куда убрать?..
— Нет трупов, и нет преступления, — охотно объяснил Д.Д.
— Что вы хотите сделать? — почти крикнула Лиля.
— Я же объясняю, должен же кто-то их отсюда унести, если этим не занимаются официальные органы.
— А кто же этим будет заниматься? — но вопрос Лили на этот раз остался без ответа.
Лампочки в небольшой люстре горели с неодинаковой яркостью, и лицо девушки, побелевшее от ужаса
— Мама в командировку уезжала, как чувствовала!.. — Лиля всхлипнула. — Как чувствовала!..
— С мамой вдвоем живете? — спросил Д.Д. и хитро посмотрел на нее.
От этого ехидного взгляда девушка немного успокоилась.
— С мамой, — сказала она. — Вообще я мертвых не боюсь… Насмотрелась на практике, во!.. — Она чиркнула себя ногтем по горлу. — Выпить бы чего-нибудь.
Пока Д.Д. изучал телефонную книжку, Лиля взялась сливать остатки из бутылок в один высокий и узкий стакан, потом разбавила получившуюся рубиновую смесь приличной порцией томатного сока из кувшинчика, вытянув предварительно горелую спичку. Она резко выдохнула воздух и залпом проглотила адский коктейль.
— Только я никого не убивала! — выдохнула она и закусила маленьким кусочком оплавленного засохшего сыра.
— Это можно было не говорить, это как раз понятно, — пальцами Д.Д. разглаживал стертый листок. Кроме того, что потерялся номер дома, не хватало еще и двух последних цифр телефонного номера. Палец его задержал уже повернутый диск. — У вас есть машина?
— Машина?
— Ну конечно. Откуда у вас? Вы можете одолжить где-нибудь машину?
— Какую машину?
— Легковую машину. Лучше, конечно, «рафик» или фургон.
Д.Д. восстановил в памяти цифры и отпустил диск, тот с треском пошел назад, и в трубке громко прозвучал первый гудок.
— А зачем вам машина?
— Во-первых, не мне, а вам. А во-вторых, вы же видите, я стар и болен. Или вы считаете, я в состоянии на себе их перенести? — Он подсчитывал гудки в трубке. — Может быть, вы сами в состоянии? Поверьте, мы с вами даже по лестнице вашего Шурика не спустим.
— Ну, если очень нужно…
— Очень нужно.
— Ладно, — Лиля пожала маленькими плечами. — У брата можно попросить на пару дней, даст, наверное. Только все равно я плохо поняла, зачем.
Д.Д. сделал ей знак замолчать, потому что на том конце провода сняли трубку. Голос на том конце провода не был сонным, но нарочито изображал раздражение разбуженного человека.
— Ало, Чебрисов слушает! Ало, кто это? Ну зачем же было звонить, если вы молчите?!
— Чекан, это я, — сказал Д.Д. — Ты меня узнал?
— Боже! — голос на том конце демонстративно обрадовался. — Давид Денисович!.. — Он подышал, посопел в трубку, так он выражал восторг. — Сколько мы с тобой?..
— Тебе лучше знать, — сказал Д.Д. — Догадываешься, зачем я приехал?
— Как тут не догадаешься, — голос сразу
— Это не важно, — Д.Д. смотрел на Лилю, пытаясь проследить за ее реакцией. Микрофон был сильный, и она все слышала. — Я, собственно, по делу, мне, понимаешь, нужно в течение этой ночи обслужить двух товарищей.
— Прямо-таки сразу двух? — на этот раз искренне удивился голос. — И в течение ночи? А товарищи не будут возражать?
— Товарищи спокойные, против ничего иметь не будут, — сказал Д.Д. и перевел взгляд с лица Лили на ее руки, руки дрожали.
— Ну ты меня прямо в самое сердце поразил! — голос Чекана уже никак не напоминал голос только что проснувшегося человека. — Столько лет не виделись, и сразу дела, дела, никакого спасения от этих дел. Где товарищей нужно взять? В том смысле, если они действительно уже спокойные, то где они меня ждут? Можно их к Высоцкому, а можно и дешевле… Надеюсь, таксу ты помнишь? — Д.Д. кашлянул. — Так вот, она теперь вчетверо.
Когда Д.Д. повесил трубку, телефонный аппарат бесшумно распался в его руках прямо по трещине. Подобрав под себя ноги, Лиля устроилась на диванчике. Она ни о чем больше не спрашивала. Д.Д. взял в руку и осмотрел ее пустой грязный стакан. Улыбнулся.
— Зачем вы улыбаетесь? — спросила Лиля.
Д.Д. запустил руку назад за спинку кресла и вытянул початую бутылку коньяка. Поднялся, взял в серванте пару чистых рюмочек. Ботинок попал на застекленную фотографию, сорванную со стены во время пьянки, стекло хрустнуло. Д.Д. поднял фотографию и пристроил на место на стене. Освещенные люстрой, в паутине трещин на фотографии барахтались разноцветные пушистые котята. Он плеснул коньяк в рюмки и одну вложил в руку девушки.
Лиля проглотила коньяк и спросила:
— А что означает «к Высоцкому»?
— В Москве так говорят, — усмехнулся Д.Д. — Подхоронить к Высоцкому — это значит зарыть бесхозный труп на кладбище, в соседстве с каким-нибудь великим человеком. — Медленно сухими тонкими губами он высосал свою рюмочку. — Ну, насчет Высоцкого не скажу, он с краю, у ворот лежит, а у Есенина точно приличная компания собралась…
Лиля протянула руку, поставила пустую рюмочку рядом со стаканом и повернулась лицом к окну.
— Зачем вам все это? Вам-то опасаться чего? Вы можете встать сейчас и уйти, — к губам девушки возвращался естественный цвет.
Ответил Д.Д. не сразу, он поудобнее устраивался в кресле, под левой лопаткой невыносимо чесалось. На этот раз при всей усталости глаз комната не имела ни крупицы желтого. Нужно было лгать, а лгать с чувством он не любил. Но вариантов не было. Если без чувства, то девочка просто не поверит ему.
— Понимаете ли, я старичок, — сказал он и похлопал себя по колену, по испорченной томатным соком брючине. — Зачем мне бояться? Я и так скоро умру.
Лиля не поворачивала головы, смотрела в окно.