Церера
Шрифт:
Я была в самом разгаре лекции, увлеченно рассказывая о последних открытиях в области биологии, когда краем глаза заметила движение у входа в зал. Сначала я не придала этому значения.
Однако через несколько минут я не могла не обратить внимания на то, что происходило в задней части аудитории. В зал начали входить люди в форме, которую я не могла опознать. Их одежда была темной, без каких-либо знаков различия и эмблем. Они двигались тихо и организованно, занимая места у стен и возле выходов.
Я почувствовала, как по
Я попыталась не подавать виду и продолжила свой рассказ, но часть моего внимания теперь была приковано к этим незнакомцам. Я заметила, как некоторые кадеты тоже начали оглядываться, их лица выражали смесь любопытства и беспокойства.
Нонна, сидевшая в первом ряду, тоже заметила происходящее. Я увидела, как она выпрямилась в кресле, её взгляд стал острым и внимательным. Она едва заметно кивнула мне, словно говоря: «Продолжай, я разберусь».
Я сделала глубокий вдох и постаралась сконцентрироваться на лекции. Но теперь каждое моё слово давалось с трудом. Мысли путались, а в голове крутился вопрос: кто эти люди и зачем они здесь?
Инструкторы в задних рядах тоже заметили незваных гостей. Я видела, как они обменивались быстрыми взглядами и тихими репликами. Атмосфера в зале становилась все более напряженной.
Когда один из людей в форме без опознавательных знаков начал продвигаться к сцене, я почувствовала, как сердце забилось быстрее. Я старалась говорить спокойно, но внутри нарастала тревога.
Внезапно я вспомнила утреннюю истерику Стеллы. Неужели она что-то почувствовала? Неужели её эмпатические способности предупреждали о чём-то, чего я не могла предвидеть?
Я продолжала говорить, стараясь не показывать своего беспокойства, но внутренний голос кричал, что что-то не так. Очень не так. И я не знала, чем это может закончиться.
Внезапно ситуация резко обострилась. Люди в форме без опознавательных знаков одновременно достали оружие. Их движения были быстрыми и слаженными, словно они отрабатывали этот момент множество раз.
— Всем оставаться на своих местах! Не двигаться! — прогремел властный голос, эхом разнесшийся по всему залу.
Я застыла на месте, чувствуя, как холодный пот выступает на лбу. Мой разум отказывался верить в происходящее. Еще секунду назад я читала лекцию о моей любимой биологии, а теперь оказалась в центре какой-то опасной ситуации.
Кадеты в зале отреагировали по-разному. Некоторые инстинктивно подобрались, готовые к драке, но быстро остановились, осознав, что они в меньшинстве. Другие замерли, ошеломленные происходящим. Я заметила, как некоторые из старших кадетов пытались прикрыть собой младших.
Инструкторы, сидевшие в задних рядах, напряглись, но не сделали резких движений. Их взгляды были сосредоточены
Мой взгляд метнулся к Нонне. Она сидела неподвижно, но ее глаза были полны решимости. Я видела, как она почти незаметно двигает рукой, возможно, активируя какое-то скрытое устройство связи.
Один из вооруженных людей направился ко мне. Я почувствовала, как сердце готово выпрыгнуть из груди. Что им нужно? Почему они здесь? И что будет дальше?
— Доктор Соколова, — обратился ко мне мужчина, его голос был холоден и безэмоционален, но я отчётливо слышала незнакомый акцент. — Не делайте глупостей, мы знаем, что вы из себя представляете.
Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в горле. Мысли лихорадочно метались в голове. Что делать? Как защитить кадетов? Как выбраться из этой ситуации?
В этот момент я вспомнила о своей семье, о детях, об Августе. Я должна была выжить, чтобы вернуться к ним. Но я также не могла позволить, чтобы кто-то пострадал из-за меня.
Собрав всю свою волю, я сделала глубокий вдох и постаралась говорить спокойно:
— Прошу, не причиняйте вреда никому в этом зале. Могу ли я узнать, что происходит?
Я надеялась, что мой голос звучит спокойно, хотя внутри я была охвачена страхом и неуверенностью. Ситуация казалась нереальной, словно кошмарный сон. Но я знала, что должна оставаться сильной, ради всех присутствующих и ради своей семьи.
Хмурый мужчина уставился на меня буравящим взглядом, а потом соизволил ответить:
— У нас на родине это называется агрессивные переговоры. Садитесь на пол, держите руки на виду, — и подтолкнул меня дулом излучателя.
Я послушно села.
Я внимательно разглядывала оборудование на пришельцах. Я довольно много знала об оружии (спасибо, братец Марк!), но их излучатели и бластеры не были деметрианского производства. Более того, у террористов не было нейроэмпатических регистраторов. Значит, они не поймут, если я что-то сделаю.
Минуты тянулись за минутами. Младшие кадеты были сильно испуганы, некоторые дети всхлипывали, но сидящие рядом старшие старались их успокоить.
Напряжение в зале росло.
Оставаясь внешне неподвижной, я сосредоточилась и начала ментально прощупывать зал и прилегающие территории. Мои способности эмпата, отточенные годами практики, позволили мне быстро оценить ситуацию.
В зале я насчитала двадцать вооруженных пришельцев. Их эмоции были сдержанными, но я чувствовала напряжение и решимость, исходящие от каждого из них. За пределами зала обнаружила еще двадцать человек, вероятно, охрана или подкрепление.
Сорок человек. Я никогда раньше не пыталась контролировать такое количество людей одновременно. Это было рискованно, но, оценив свои силы, я поняла, что могу справиться. Годы тренировок и опыт воспитания трех маленьких эмпатов не прошли даром.