ЦеронРоман. Том II

Цевловский Федор

На высоте куполов храма над лужайкой навис огромный черный предмет. Проникнуть внутрь взгляду не удалось. Что-то мешало. Напряжение утомило фигуру. Образы извне стали становиться все расплывчатее. Фигура впала в забытье.

«Церон» осторожно снизился на лужайку. На опоясывавшей его площадке появились люди. Первым на землю сошел Орлицкий, за ним с портфелем в руках сошла Рита. Остальные остались на «Цероне», с любопытством рассматривая долину.

— Рита! — улыбаясь, обратился Орлицкий к девушке.

Девушка поравнялась с

ним, не спуская глаз с благообразного старика, вышедшего на паперть храма.

— Сейчас мы проверим, насколько вы заслужили ваш диплом лингвиста.

— Вы опять смеетесь, — обиженно произнесла Рита.

Заунывный звук рога прервал их разговор. К храму со всех концов долины начали стекаться ламаиты. Солнце ушло за горы. Начинались сумерки. Не спеша, Орлицкий и Рита подошли к храму. Старик, окруженный ламаитами, спустился с крыльца и, сделав несколько шагов в их направлении, остановился. На почтительный поклон Орлиц-кого ему ответили легким кивком головы.

— Скажите им, Рита, — произнес Орлицкий, — что я хочу говорить с Осаки.

Рита бегло перевела слова Орлицкого. Знание Ритой их языка поразило ламаитов не меньше, чем появление «Церона». Первым пришел в себя от удивления старейшина.

— С братом Осаки нельзя говорить, — отрицательно покачав головой, сказал он, — это запрещает наш устав.

Ответ старейшины рассердил Орлицкого.

— Я хочу видеть Осаки, — вспылил Орлицкий.

Старейшина, улыбнувшись в ответ, снова отрицательно покачал головой. Обернувшись к «Церону», Орлицкий подал знак. Стоявшие на его палубе сейчас же скрылись внутри.

— Спросите, пожалуйста, старейшину, — обратился к Рите, овладев собою, Орлицкий, — разрешает ли их устав быть им убийцами?

Волнуясь, Рита перевела слова Орлицкого. Ламаиты возмущенно заволновались. Побагровев от злости, старейшина замахнулся на Орлицкого посохом. Рите стало страшно от искаженных злобой лиц. Экипаж «Церона» с площадки озабоченно следил за происходящим внизу. Вдруг все вздрогнули. С треском за кельями откололся большой кусок скалы. Из образовавшегося отверстия заструился густой черный дым. Ламаиты, объятые ужасом, жались друг к другу. Старейшина выпустил из рук посох. Страх, обуявший ламаитов, привел Орлицкого в хорошее настроение.

— Рита, — обратился он к побледневшей от испуга девушке. Голос Орлицкого и его прикосновение вернули девушке бодрость. Как только ламаиты немного очнулись от пережитого страха, Рита передала им распоряжение Орлицкого: передать ему письменный договор, заключенный ими с Джильотти, и привести Осаки. Срок Орлицкий дал до полночи.

Пропустив впереди себя Риту, Орлицкий поднялся на палубу. Взойдя на нее, он жестом пригласил бывших на ней последовать за ним во внутрь «Церона». Не дожидаясь вторичного предложения, толкая друг друга, все устремились за Орлицким. Когда в просторной кают-компании воцарилась тишина, Орлицкий начал присутствующим объяснять цель ихнего рейда.

— Я

хочу, сказал он, — чтобы каждому из вас было бы все происходящее здесь настолько же ясно, насколько оно ясно мне. Ламаиты, не знаю точно когда, превратились, благодаря Джильотти, в наших заклятых врагов. Они стали врагами, не зная нас, с трудом представляя себе, где находится наше государство. Джильотти эту группу, даже в прошлом не отличавшуюся святостью, превратил в одно из самых страшных своих оружий. Не выходя из этой долины, они умудрились убить Стеверса, они убили ее отца, — при этом Орлицкий глазами указал на Риту.

Рита, уронив голову на стол, рыдала. Нежно гладя ее по волосам, Орлицкий продолжал:

— Их предшественники, — рукою Орлицкий показал на силуэт храма, видневшийся в люк, — умели овладевать своей плотью. Научились этому и они. Зная тайну волевого импульса, они свое знание употребили для убийств. Случайно, чисто случайно, мои друзья, я напал на след этой адской лаборатории. На нас лежит не столько ее уничтожить, сколько обезвредить навсегда и для всех.

Орлицкий кончил. Присутствующие, подавленные его словами, молчали. Ламаиты, казавшиеся дикарями, приобрели вдруг жуткое значение. Плечи Риты вздрагивали все реже. Подняв заплаканное лицо, она спросила Орлицкого:

— Что это был за взрыв?

— Мы взорвали их оружейный склад и станцию, с помощью которой они поддерживали связь с Джильотти.

— В безопасности ли мы здесь от этих волевых импульсов? — спросил сверстник Риты.

— О, да! — улыбнулся Орлицкий, — мы достигли большего. Помните, друзья, опыт в лаборатории перед отъездом?

— Вы нашли вовремя противоядие! — прозвучал из глубины бодрый, самоуверенный голос. — Он исходил от белокурого молодого человека, пытавшегося утешить Риту.

V

С готовым планом действий Арнольд остановился у дома, в котором жила Бэби. Произнеся: «Сейчас или никогда», он, нервно поправив галстук, вошел в подъезд. Когда, подойдя к лифту, Арнольд распахнул дверцы, он ощутил на своем плече чью-то руку. Раздосадованный неожиданным препятствием, Арнольд круто повернулся. Перед ним стоял, протягивая ему письмо, пожилой, невзрачного вида человек.

— В чем дело? — грубо спросил Арнольд.

— В письме сказано; прочтете, увидите.

Тон человека покоробил Арнольда. — Как будто бы сыщик, — мелькнуло у него в голове. Как бы угадывая мысли Арнольда, человек отвернул борт пиджака. На нем блестел значок тайной полиции. Перестав обращать внимание на сыщика, Арнольд углубился в письмо. Сыщик же, увидя, что на него перестали обращать внимание, встал перед лифтом. После этого на лице сыщика появилось выражение нагловатой самоуверенности. Арнольд, пробежав письмо, попросил сыщика передать, что он сейчас не может прийти, а придет позже. Сыщик отрицательно покачал головой. Арнольд попытался упрашивать, но уговоры не помогли.