Цезарь: Крещение кровью
Шрифт:
«Толпа» привела Валеру в состояние телячьего восторга. Они приехали на пяти вконец разбитых мотоциклах, ни у кого не было шлема. Часть панков стыдливо повязала головы банданами, усыпанными маленькими черепами, остальные гордо подставляли ветру шикарнейшие «ирокезы», выкрашенные решительно во все цвета радуги. Они были живописны, ободранны, причудливы; чего только не свисало с остатков их одежды! Цепочки из канцелярских скрепок и пивных пробок, брелки, булавки — все, что только можно было пришпилить к клочкам ткани. Девчонки выглядели точно так же. Особенно понравилась Валере красотка с длинными, выкрашенными в белый цвет волосами, в которых пестрели ярко-зеленые, красные, синие и фиолетовые пряди. Пряди эти были разной длины, причем отсутствовал даже намек хоть на какую-то
Панк Виктор уселся за спину Валеры. Серега пригласил к себе Ванессу, и потеха началась. Старт был дан на площадке перед центральным входом ВДНХ, где они при-нялись носиться друг за другом, ставить тачки «на козла» и плеваться жеваной бумагой из воздушных трубочек. Панкам не дали порезвиться: буквально через сорок минут они углядели угрожающе быстро приближавшуюся машину ГАИ. На площадке тут же не осталось ни одного мотоцикла — бросились в разные стороны, как стая воробьев, в ко-торую кинули камень. Однако через полчаса теплая компания собралась в прежнем составе, но уже в другом месте — перед гостиницей «Космос».
Здесь простор в выборе развлечений был побогаче. Например, можно приставать к прохожим. Иностранцы, насмотревшись у себя дома на таких типов, смеялись над панками; панки не обижались, клянчили у них валютную мелочь на пиво, требовали сувенирчик на память. Русские ругались, а иностранцы только посмеивались, что-то спрашивали, панки отвечали, мешая русский сленг и английские нецензурные выражения. Милиция остервенело гоняла попрошаек, панки разбегались, чтобы через десять минут вновь приняться за старое. К «Космосу» их будто магнитом тянуло.
Потом они придумали новую забаву — гоняться с воплями и улюлюканьем за проезжавшими по проспекту Мира машинами. Догоняли, предлагали покататься наперегонки, обстреливали мокрыми бумажными шариками и отставали. К этому моменту в кармане Виктора гремело несколько валютных «копеек», на голове Ванессы красовалась мужская шляпа, подаренная ей кем-то из веселых иностранцев, у многих на самых неожиданных местах болтались новые значки.
От стоянки машин отделился серый «Мерседес», плавно развернулся и направился в сторону центра. Панки проводили его взглядами, потом с гиканьем кинулись вдогонку. Они облепили машину, как мухи сладость, гоняться за иномаркой их прикололо гораздо больше, чем дурачиться у гостиницы. Панк Виктор, от которого за версту разило дешевым портвейном — успели накушаться, — наклонился к водительскому окошку, предлагая погоняться друг за другом. Водитель послал его... нет, не к чертовой матери — гораздо дальше. Витя ужасно обиделся, обозвал грубияна жирной свиньей, мерзкой харей и прочими, менее вежливыми словечками. Затем «Мерседес» усеяли шариками из жеваной бумаги. Витя извлек из-за пазухи игрушечный лук, натянул тетиву и выпустил в «Мерседес» пластмассовую стрелку с присоской. Стрелка прилипла к стеклу. Витя на ходу пытался отлепить ее, чтобы выстрелить еще раз. Потом принялся клянчить сигарету, уверяя, что забыл дома свой золотой портсигар. Водитель сунул ему пачку
«Мальборо», где оставалось две сигарета. Виктор угомонился.
Обитателям роскошной машины соседство с панками, естественно, доставляло мало удовольствия, но они не усматривали в их действиях ничего, кроме забав обнаглевших скучающих недорослей.
Панкам надоело переругиваться с водителем «Мерседеса», они увлеченно гонялись друг за другом, норовя наградить пинком. Это было сложное акробатическое упражнение, но пьяным панкам море казалось по колено. Они носились по трассе, подрезая друг друга, размахивали руками и ногами, гоготали, оглашали воздух матерщиной и вели себя самым отвратительным образом. Они совсем перестали обращать внимание на заплеванный «Мерседес», иногда отставали, иногда обгоняли его, иногда — когда впереди появлялись гаишники — исчезали вовсе,
«Мерседес» свернул, принялся плутать по закоулочкам Марьиной Рощи, и панки подхватили игру. Им тоже нравилось плутать. Недалеко от конечной станции панков как ветром сдуло, и обитатели «Мерседеса» наверняка вздохнули с облегчением, избавившись от хамов-попутчиков. Но рано они обрадовались — разноцветная стайка рокеров вдруг вывернула из-за жилого дома, едва не столкнувшись с машиной лоб в лоб.
Машина остановилась перед подъездом стандартной шестнадцатиэтажной башни, и мимо нее с гамом и ревом пронеслась хохочущая стая молодняка. Два мотоцикла — "Чезет» и «Ява» - - столкнулись, в образовавшуюся свалку въехало еще два мотоцикла. Пассажиры «Мерседеса», с легким презрением наблюдая за кучей попадавших друг на друга и отчаянно ругавшихся панков, прошли в подъезд.
Без понуждения со стороны Валеры панк Витя придумал очередной прикол: сорвав шляпу с головы Ванессы и нахлобучив ее на свой тщательно залаченный «ирокез», он бегом бросился в подъезд вслед за двумя толстыми мужиками в дорогой одежде. А Валера заметил сидевшую на лавочке кучку местной молодежи. О такой удаче и мечтать не
Приходилось; можно было не сомневаться, что общительные панки немедленно вступят в переговоры с аборигенами, напьются вместе с ними до неприличия, и Валера под пьяный базар выведает все данные о Пеликане, не возбуждая лишних подозрений и не тратя лишнего времени.
Витя вернулся минут через пятнадцать, размахивая шляпой и победно восклицая: «Народ, гуляем!» Оказалось, он пристал к Пеликану, как липучка: «Дай рубль на пиво. Ты богатый, у тебя «Мерседес», от тебя не убудет, а я повеселюсь». Пеликан, конечно, не стал пререкаться с ним, но от искушения прочитать нотацию не удержался. Панк выслушал его с должным почтением, скромно опустив бесстыжие глаза, скорбно свесив гребешок и держа шляпу обеими руками на уровне ширинки. Дав клятвенное обещание отмыть машину от всякой пакости, сходить всей «толпой» в парикмахерскую и привести себя в человеческий вид, бросить курить и даже устроиться на работу, Витя получил «аванс». По возвращении он первым делом поинтересовался у местных, кто это такой щедрый. Почуяв дармовое угощение и не видя причин к запирательству, местные сообщили, что это настоящий мафиози, держит Рижак, имеет толпу качков под рукой и живет на пятнадцатом этаже в самой первой хате.
Водка появилась как из-под земли. Пьянствовали до утра, орали на всю округу под гитару: «Перестройка все идет... Все идет по плану» и «Мы уйдем из зоопарка». Пели «Таганку», «Извозчика», «Мусорный ветер» и «Музыканта». Серега в совершенно залихватской манере исполнил знаменитых «Нинку», «Гоп-стоп» и «Налетчика Беню». Ва-лера отдавал предпочтение более серьезным вещам, поэтому пел «Группу крови», а потом пронял всех до слез, вспомнив аккорды «Свечей» Звездинского.
Довольны были все. В предрассветном полумраке панки сгрудились вокруг «Мерседеса», вспомнив Витино обещание помыть машину. И когда они отошли, местный молодняк присел от хохота. Машину было не узнать, трудно оказалось даже представить, что за такой короткий промежуток времени ее можно так видоизменить. Панки написали на злосчастном «мерсе» все, что думали о качках и зажравшихся мафиози, причем для своих художественных изысканий они пользовались всем, что под руку попалось:
Слюнями, грязью, жеваной бумагой и металлическими предметами — для гравировки. Панк Витя, обладавший бурной фантазией, старательно приклеивал к лобовому стеклу кусочки бумаги, выкладывая контур полового члена с крылышками. Ванесса гвоздем выцарапала на дверце тот же девиз, что был написан на ее ноге, остальные изощрялись кто во что горазд.
В серой утренней дымке мотоциклы разъехались в разные стороны. Притомившиеся галдеть, трезвеющие, а потому понурые панки укатили в свое Чертаново, получив обещанную плату, а Валера повез Серегу к себе домой. С утра предстояло много работы, да и Валера чувствовал себя поуверенней, когда напарник рядом.