Чакра Кентавра (трилогия)
Шрифт:
— Но вы все-таки пытались отнять у меня любовь к моему мужу?
Мона Сэниа услышала в собственном голосе такую беспощадность, что ей пришлось убрать пальцы с рукоятки десинтора.
— Нет, — прозвучало в ответ. — Все было несколько иначе. Прокуратор Джаспера, застигнутый врасплох вашим побегом, был вынужден пойти на крайнюю меру — он приказал твоему крэгу пожертвовать собой. Бесконечно жаль, ведь это было прелестное создание… И неукротимое в своей ненависти к землянам. Вот почему он вложил, не колеблясь, в нанесенный тебе удар каплю собственной крови.
— Разве у крэгов есть кровь?
— Всего
— Так, значит, Скюз… — Мона Сэниа задохнулась.
— Да. Он, как и все твои спутники, почитал тебя не только как командира, но и как прекрасную, вожделенную женщину. Неистовство, заключенное в капле магической крови, сделало это чувство неукротимой страстью, помноженной на жажду могущества, — ведь каждый солдат мечтает стать, как это у вас называется… генералиссимусом. Другое дело — ты. Мы не смогли бы погасить твою любовь к землянину…
— Ну, спасибо и на этом, — вырвалось у Юрга.
— Но мы внушили тебе, что ты слишком безобразна, чтобы он сам продолжал любить тебя.
Юрг шумно вдохнул воздух, пропахший гарью, по мона Сэниа стиснула ему плечо.
— Потом, — быстро проговорила она.
— Таким образом, — как ни в чем не бывало продолжал крэг, — мы устранили твоего мужа, потому что вдвоем вы бы не удержались от того, чтобы начать наводить здесь разумный, с вашей точки зрения, порядок.
— А зачем вы привязали ко всему этому Таиру? Разве девочка…
Из аристократического, с легкой горбинкой клюва вырвался звук, похожий на смешок:
— Для того же самого — чтобы тебе не пришло в голову устроить здесь то же, что на Джаспере. Нам не нужны войны и прочие катаклизмы. А две женщины, связанные воедино, никогда не способны предпринять что-либо путное.
— Не успели, извини, — сказала мона Сэниа. — Но еще не вечер.
— Твоя дерзость в данной ситуации безрассудна, — мягко заметил крэг. — И если ты полагаешь, что все это, — он повел клювом в сторону догорающего Пятилучья, и игольчатая корона оделась облачком голубых искр, — имеет хоть какое-нибудь значение, то ты ошибаешься. Кочевники быстро забывают об ушедших в небытие городах… И правителях тоже.
— Но ведь туда же должна была отправиться и я. Как же с вашими стратегическими планами?
— А им ничего не грозило. Кадьян хоть и не по годам мудр, но он по годам дерзок и скоропалителен в своих решениях. Ему показалось, что ты ему угрожаешь…
— Я?!
— Его образу жизни. Оцмар, обретя свою мечту, продолжал бы возводить для нее воздушные замки. Другое дело — ты. Он с первого взгляда угадал твой характер и, не желая оставлять тебя рядом с князем, нашептал ему какое-то предсказание.
— Но если бы не чудо, я…
— Чудо? Ты полагаешь, что это было чудом — и когда погас сигнальный огонь над темницей Рахихорда, и когда он сам вернулся к жизни, и когда ты вместо Берестяного колодца попала в золотой, и когда па твоих коленях очутился Неоплаканный зверь, которого ты потеряла в Орешнике?..
Мона Сэниа глядела на него со все возрастающим изумлением, но у
— Значит, Кадьян — тоже проклятый?
— Нет, этого не потребовалось. Он и без того был достаточно мудр, чтобы добровольно сотрудничать с нами.
— Знаешь, это звучит как-то уж чересчур по–земному, — заметил Юрг.
— Это одинаково звучит на всех планетах. Просто он знал, чего мы хотим на Тихри, и ему было интересно. Поэтому он по нашему совету похитил младенца…
— Кадьян? — вырвалось у принцессы с такой ненавистью, что стало очевидно — малый приговорен.
— А ты не догадалась? Странно. Когда мы только запланировали твою переброску сюда, я сообщил Кадьяну, что его положение при правящей особе будет зависеть от ребенка со светлой кожей и белыми волосами. Он нашел такого альбиноса. Перед тем как вас заманили сюда, я снова предупредил его о том, что он может получить в свои руки еще более ценный экземпляр, и особо подчеркнул, что с ним нужно будет обращаться с предельным бережением. Он, насколько я понимаю, прибыл к выходу из ущелья всего за несколько мгновений до вашего появления, а улетел тогда, когда вы направились в царство тьмы. Поэтому вы и не услышали его Гротуна.
— Но мы обыскали ущелье…
— Желтый туман, медовый туман… Кадьян не просто мудр — он, по здешним меркам, просто гениален.
— И ему очень нравится то, что вы собираетесь учинить на Тихри, — подхватил Юрг. — А кстати, что именно вы собираетесь здесь устроить?
— Это сложный вопрос, для освещения которого пришлось бы перейти на другой мировоззренческий уровень. Боюсь, что для этого у вас недостанет времени, а у меня — желания.
— Тогда другой вопрос: вскоре после того, как Юхан оказался на Джаспере, в доме его вдовы на земле…
— На это у вас тоже нет времени, — раздраженно оборвал его крэг. — И обсуждать происходящее на твоей планете можно только с разрешения ее недавно назначенного прокуратора. Так что вернемся к проблемам Джаспера, ибо я уполномочен говорить с вами именно об этом. А вас прошу иметь в виду, что Кадьян может с минуты на минуту прибыть туда, где спрятан ваш сын.
Мона Сэниа задохнулась.
— Я не могу торговать моим народом, — проговорила она хрипло. — Он сам должен выбрать, оставаться ли ему под владычеством крэгов или быть свободным.
— Быть свободным для народа — не значит ли это, что не всему народу, а каждому джасперянину в отдельности должно быть предоставлено право выбора, не так ли?
— Да, так.
— Ты можешь поклясться, что сделаешь все, чтобы эти слова стали для Джаспера законом?
— Клянусь.
— Так, — сказал Венценосный крэг. — Ничего другого от тебя и не требуется. Тебя провели твоим путем ради этой клятвы.
— Значит, ты теперь откроешь нам…
— Нет, не значит. Ты нанесла оскорбление крэгам, подняв свою дружину на борьбу с ними. Ты увела свой народ из сказочного времени грез, безоглядной верности крэгам, рыцарских подвигов на просторах неизведанных планет. Ты спросила, не хочу ли я вернуть Джаспер к тем временам, когда ты еще не приблизилась к Чакре Кентавра? Даже если бы я пожелал такого чуда, все крэги Вселенной не смогли бы этого сделать. Время не возвращается. Поэтому за содеянное тобой ты должна понести кару.