Чакра Кентавра (трилогия)
Шрифт:
Юрг почувствовал, что здесь запахло какой-то изощренной формой самопожертвования. Нет, все-таки Стамен не в состоянии был представить себе мелочную и подлую душонку этого отрицательного героя варварского фольклора. Самопожертвование годится в том случае, когда в противнике теплится хотя бы капля благородства. Скудоумный дэв был лишен его изначально.
— И не думай, — проговорил он твердо. — Все земное барахло нам ни к чему, так что берем один кораблик, другой пока бросаем здесь под охраной Сорка; тебя страхует Ких как наиболее освоившийся, меня — Флейж. На
— Тогда скорее!
Ад встретил их столбом огня, протаранившим кристаллическую черноту неба и рассыпавшимся мириадами искр. Какой-то залетный камешек, не утративший тусклой желтизны подземного накала, шлепнулся точно в середину пестрорисунчатого блина; все пятна и полоски незамедлительно пришли в движение и бросились к точке его падения, как пираньи на каплю крови. По поверхности заходили концентрические волны, словно в глубине кто-то смачно пережевывал съестное.
— Уф–ф-ф… — удовлетворенно выдохнул дэв. — Горяченькое…
Четверка людей замерла на краю выемки.
— Я сыт и благодушен, потому и не убиваю тебя сразу, — пророкотал дэв.
— А с какой это стати? — возразил Юрг. — Я ж ответил на твой вопрос. Не имеешь права.
— Ты привел с собой чужака. Я с тобой еще не посчитался за прежнее, а тут еще…
— Минуточку, минуточку! — прервал Юрг рокочущее многоголосие. — Если я в чем-то перед тобой виноват, то готов немедленно извиниться. Только вот ума не приложу, в чем именно.
— А твой дурацкий совет — разорваться пополам? — склочным бабьим голоском выкрикнул дэв. — Я разъял себя на восемь кусков, и они теперь лаются без устали друг с дружкой…
Если бы не присутствие Стамена, Юрг позволил бы себе не вполне лестные комментарии по этому поводу. Но сейчас пришлось ограничиться конструктивным предложением:
— Но ты же у нас самый мудрый из всех дэвов — возьми и воссоединись!
— Не могу! — теперь голос был низким, как орган на басовом регистре, и в нем слышалось неподдельное страдание. — Я уже привык, не вынесу одиночества!
— Ладно, — сказал Юрг, — обещаю, что мы по очереди будем навещать тебя и рассказывать свежие анекдоты… несвежие, впрочем, тоже сойдут. Конечно, если ты не откажешь нам в одной пустяковой просьбе.
И тут Стамен не выдержал:
— Прости меня, о могучий дэв…
— А тебе еще негоже в разговор встревать, чужак неучтивый! — взревел трубными голосами в очередной раз взъярившийся монстр. — Я тебе еще заветного вопроса не задавал! Скажи-ка, что есть белое среди белейшего?
Юрг похолодел: он совершенно забыл о том, что нужно проинструктировать Стамена по поводу сфинксова комплекса этого слабоумного. Нужно было отвлечь его любой ценой…
— Ну, как мужчина мужчине, могу сказать тебе, — затараторил он с гаденькой улыбкой, выступая вперед и заслоняя собой Стамена, — если па свеженьком снежку да начать раздевать…
Тяжелая лапища Стамена, обхватив его вокруг шеи, заткнула рот, а потом мощным толчком отбросила в сторону — космодромный эскулап недаром славился тем, что мог легко поднять на руки любого из своих пациентов.
—
Блеклые пятна, начавшие собираться у самого края, внезапно суетливо перестроились и образовали один широко раскрытый глаз, который в немом изумлении уставился на коленопреклоненного гиганта. Где-то по диаметру наметился медленно растущий гребень, лоснящийся жирными огненными отсветами. Юрг, потирая ушибленное плечо и переворачиваясь на живот, чтобы иметь возможность одним толчком вскочить на ноги, с ужасом увидел, что Флейж, как зачарованный, уставился на дэва и его рука больше не касается землянина, который продолжал говорить негромко, почти безнадежно:
— У меня нет сил играть с тобой в загадки…
— НЕТ?! — проревел дэв, взметываясь на дыбы, точно невероятных размеров бронзовая монета, поставленная на ребро.
То, что было глазом, вдруг выпятилось ледяным жерлом, откуда с пронзительным свистом выметнулся, как из брандспойта, тугой ураганный поток снежной пыли, сметающий все на своем пути. Реакция землян была мгновенной и скорее автоматической, чем обдуманной: они включили вакуумные присоски, что позволило им удержаться на месте; джасперян понесло прочь точно перекати–поле.
— Стамен, беги! — крикнул Юрг, стараясь перекрыть оглушительный разбойничий свист; он видел, что верхняя кромка циклопического диска начала вибрировать, набирая размах, потом разъяренный монстр изогнулся, точно лосось над речным перекатом, и вся верхняя половина многотонного блина неудержимо понеслась на людей, в неправдоподобной своей стремительности отметая напрочь сопротивление воздуха и прочие условности земной физики. “Ну все. В лепешку…” — мелькнуло у Юрга в голове, и наступила темнота.
III. Игуана, остров изгнания
Земля ухнула и ударила его снизу, совсем как три года назад, когда на летное поле обрушился беспилотный грузовик. Однако сверху он не ощутил никакого прикосновения — его словно прикрыли невесомым одеялом. Но не прошло и двух секунд, как это одеяло взметнулось ввысь и заплясало, постанывая:
— О! О! О!
Левый край подпрыгивающего диска, как раз там, где удар должен был прийтись по Юргу, свисал бессильными лохмотьями. Командор сел, озадаченно глядя на дэва — тот уж очень напоминал недотепу, ударившего по булыжнику вместо футбольного мяча.
— Подымайся, Стамен, — устало проговорил он. — Больше нас не тронут. Не знаю, каким чудом, но похоже, что маэстро фокусник саданул сам себя по… Стамен?!
Вулкан услужливо полыхнул, и в отраженном тучами блике Юрг увидел темные пятна, забрызгавшие изнутри щиток шлема.
— Флейж! Ких! Где вы, черт вас подери?
Они появились почти мгновенно — слава богу, оба целые и невредимые. Ох как кстати, что он не объяснил им про вакуумное закрепление! Лежали бы тут рядком…
Темный пузырь на губах Стамена вспух, лопнул, на щитке появилось новое пятно — значит, Стамен дышал.