Чарли
Шрифт:
– Да, - откинулся на спинку кресла и вяло улыбнулся.
– Спасибо.
– Загорелые такие. Как отдохнули?
– Неплохо. Погонял на доске, поплавал, повалялся на песочке.
– А я батрачил на ранчо, - подключился к разговору Джон.
– Научился метать лассо. Как-то раз бык протащил меня футов двадцать на проклятой веревке. Пузо до сих пор саднит.
– А ты чем занималась?
– О, гостила в имении дедушки в Англии. Обрывистый берег, кругом луга и объятые туманом холмы. Столько пейзажей нарисовала! Много читала, попробовала себя на литературной стезе, написала
– Да...
– Весело...
Мы с Джоном переглянулись и кисло ощерились.
– Кстати, готовы к занятиям?
Щелкнул пальцами:
– Блин, у меня же расписания нет.
– Я напомню, - оживленно ответила Лора. Стоит говорить, с каким усердием она училась?
– Первая лекция - объемные тени. Вторая - анатомия. Потом практическое занятие - рисовка с натуры. Представляешь, мистер Андерсен предложил позировать кому-нибудь из группы. Вчера добровольцев не нашлось, но многие обещали подумать.
– Лора густо покраснела и замахала ладошкой перед лицом словно веером.
– Это так стыдно... и возбуждающе одновременно. Как представлю: я совершенно нагая, посреди полной аудитории, под алчными взглядами десятков глаз. Кошмар!
Девушка взяла чашку, оттопырила мизинец и смочила губки чаем с лимоном.
– Ну, мне пора. Надо кое-куда забежать перед занятиями. Увидимся на лекции!
Когда мисс Бейкер ушла, Джон наклонился ко мне и тихо спросил:
– Как думаешь, рискнет позировать?
Я уверенно качнул головой:
– Исключено.
– А она вообще красивая без одежды? Есть на что поглядеть?
Пожал плечами:
– Не знаю.
– Как так?
– удивился друг.
– Вы же вместе почти месяц жили.
– Вот так. Пижамки, закрытые ночнушки. Высшее общество...
– Лол. Неудивительно, что вы расстались.
– Ага. Идем, гранит науки зовет.
Пары прошли без особых происшествий. Стать натурщицей никто не захотел, поэтому мистеру Андерсену пришлось позировать самому. Раздеваться уже немолодой хипстер с поставленными гелем темными волосами и недельной щетиной, разумеется, не стал. Просто принял позу древнегреческого метателя диска и замер, пока подопечные водили стилусами по черным гладям планшетов.
После учебы мы с Джоном зашли в молл и вскладчину купили целую тележку относительно здоровой пищи. Никаких полуфабрикатов, только свежие овощи, сыры, выпечка и фрукты. Разложив все по четырем пакетам, взяли каждый по два и потопали домой, наслаждаясь пронизывающим ветром и постоянно срывающимся дождем. В Сент-Крузе кроме как в центре и так днем с огнем никого не сыщешь, а в такую погоду городок будто вымирает. Глядя на опустевшие подернутые маревом улицы то и дело жалеешь, что карман не отягощает верный ствол.
Впрочем, не менее верная полиция всегда рядом и готова прийти на помощь по первому же зову. Не сразу обратил внимание на шелест шин за спиной, и обернулся лишь когда на миг взвыла сирена. "Крейсер" поравнялся с нами и сбавил скорость. Сидящий за рулем шериф Брэдли опустил стекло и учтиво спросил:
– Все в порядке, господа?
Не удержался от остроты:
–
Джон "случайно" задел мой пакет своим и многозначительно кашлянул. Я лишь улыбнулся, внимательно следя за реакцией типа в крохотных круглых очках. Но страж порядка хранил удивительное спокойствие.
– Уверен, им воздастся по заслугам. Но это уже решать суду, не мне. Если бы вы не обезоружили подонков, я бы кончил их на месте.
– Да? А я вот в интернете читал, что братьев Джефферсонов уже кончили. Ровно двенадцать лет назад.
Коп криво ухмыльнулся:
– В интернете правдивы только анекдоты, мистер Фэйд. Всего хорошего.
Автомобиль резво ускорился и скрылся за поворотом.
– Вот на кой наезжать?
– злобно бросил Джон.
– Будто проблем и без того мало.
– Путь знает, что мы тоже не пальцем деланы. И водить нас вокруг оного пальца не выйдет.
Войдя в дом, с порога крикнул:
– Чарли, это мы! Как дела?
Но ответом была лишь тишина. Разувшись, вошел в кухню и поставил пакеты под стол. Огляделся - никаких следов бродяжки. Только веник не на положенном месте в кладовке, а прислонен к холодильнику.
– Чарли!
– Спит, наверное, - отозвался друг.
– Или в ванной.
Взбежал по лестнице и осмотрел этаж - девушки и след простыл. А на кровати лежал аккуратно сложенный вдвое лист а4. На лицевой стороне, словно на конверте, каллиграфическим почерком вывели: Максиму Фадееву.
Ладони вмиг покрылись холодным потом. Неизвестный писал на чистом русском, а гостья, задумай столь глупую шутку, не знала ни единого слова из моего родного языка. Дрожащими пальцами развернул бумагу и увидел следующее:
39°24'24.1"N 105°28'47.5"W
Приезжай один.
Никому ни слова.
Иначе Ч. конец
Глава 6
– Чел, что случилось?
– Джон отложил пакет и подошел ко мне.
– На тебе лица нет.
Я молча протянул ему письмо. Крепыш уткнулся в листок, нахмурился, почесал бороду, несколько раз прочел строки и тоном Шерлока выдал: - Чел, я не понимаю по-русски.