Чародей с гитарой. Том 1
Шрифт:
— Теперь понятно, шеф, куда они намылились. В Кранкуларн? Потому и сперли карту.
— Но для чего? — Розарык недоумевающе покачала головой. — Почему они не захотели идти вместе с нами?
— Господи, милашка, да ты такая же бестолковая, как и он. Неужто до вас обоих еще не дошло? Яльвар — деляга. Он задумал скупить все запасы лекарства, а потом отправиться к его волшебной милости и заломить бешеную цену. И Клот согласится, потому как иначе ему придется отбросить коньки. — Выдр посмотрел на Джон-Тома. — Кореш, мы напрасно доверяли
— Ну, насчет Яльвара, может, ты и прав, — с горечью промямлил Джон-Том, — но чтобы Глупость...
— А почему бы и нет, парень? Или ты думаешь, она в тебя втрескалась? Да ей такое пришлось пережить... Разве можно осуждать девчонку за то, что она решила маленько позаботиться о себе?
— Но ведь о ней заботились мы! Хорошо заботились!
Мадж пожал плечами.
— Выходит, не очень хорошо. Я ж говорю: старикашка черт-те чего мог ей наобещать в награду за помощь.
— И как тепехь быть, Джон-Том? — мягко спросила Розарык.
— Не назад же поворачивать... Можно было бы вернуться в волшебную деревню за другой картой, но на это уйдут недели. Если Мадж прав в своих подозрениях, времени терять нельзя, иначе Яльвар и Глупость наверняка доберутся до лекарства раньше нас. Ничего. Я успел очень внимательно изучить карту и многое запомнил.
— Мура это все, кореш. — Мадж наклонился и чуть не ткнулся носом в землю, а когда выпрямился, у него топорщились усы. — Осталось бы хоть чуточку запаха, а уж выдра унюхает его и на суше, и на воде, вот так. А этот след — крепкий, как от шлюхи в течке. Пока нет дождя, мы с него не собьемся. А впереди — пустыня, и если не будем считать ворон, запросто догоним чертовых ренегатов.
— Я с тобой, мой сахахный. Джон-Том, не вешай нос.
— А я и не думал вешать, Розарык. Я думал о том, как мы с ними поступим, когда догоним.
— Главное — догнать! — Она наклонилась к нему и обнажила ослепительно белые клыки. — А уж остальное пхедоставь мне.
— Розарык, я не уверен, что ты обойдешься с ними галантно... — Хоть Джон-Тома и провели, мысль о Глупости в лапах тигрицы ничуть его не утешила.
— Джон-Том, любой мой поступок соответствует кодексу чести, котохый свято соблюдается на моей ходине, — произнесла тигрица ледяным тоном. Затем нахмурилась — у нее возникло подозрение. — Только не говохи, что все еще питаешь симпатии к маленькой стехве.
Юноша надел котомку.
— У нас еще нет доказательств, что она ушла с Яльваром добровольно. А вдруг он ее заставил?
Мадж уже ждал на краю бивуака — ему не терпелось пуститься в погоню.
— Ну, пошли же, чувак! Даже если тебе наплевать на возраст, вспомни хотя бы, что девчонка крупнее и сильнее старого хорька. И вполне могла заорать.
— Необязательно. Например, если Яльвар приставил нож к ее горлу. Да, я согласен: все выглядит так, будто она ушла по своей охоте. Но мы не можем обвинять ее, пока не
Мадж сплюнул.
— Еще одна благоглупость твоего мира?
— Не только моего, — возразил Джон-Том. — Это вселенский трюизм.
— Моя вселенная, приятель, о нем и слыхом не слыхивала.
Розарык оставила спорящих и пошла впереди, то отыскивая на тропинке следы, то высматривая в зарослях признаки засады. Время от времени Мадж обгонял ее и тыкался носом в землю. Иногда следы беглецов исчезали под проточной водой или смешивались со следами других существ, но ничто не могло сбить Маджа с толку.
— Похоже, они смазали пятки, как только мы все задрыхли, — заключил выдр после полудня. — Опережают нас часов на шесть, а то и поболе.
— Догоним. — Джон-Том шел широким, легким, размеренным шагом.
— А может, хорек не так уж стар, как прикидывался? — предположил Мадж.
— Все равно догоним.
Но и на следующий день они не догнали девушку и хорька.
До позднего вечера они шли за тигрицей, пока накопившиеся ушибы и царапины не вынудили Джон-Тома объявить привал.
Спали они беспокойно и еще до рассвета двинулись дальше. Во второй половине дня последние деревья сменились чахлым кустарником и голыми камнями. Впереди широкая, чуть всхолмленная желто-коричневая равнина переливалась в чистейшую гипсовую белизну, простершуюся от горизонта к горизонту. Пустыня лежала довольно высоко над уровнем океана, и потому жара В ней была не смертельна, а всего лишь изнурительна. Стоял мертвый штиль, и тонкий покров песка хранил отчетливые следы Яльвара и Глупости.
И это было хорошо, поскольку песок намного хуже удерживал запах, чем сырая почва, и Маджу было все труднее отличать его от запахов обитателей пустыни.
— Кореш, надеюсь, ты неплохо запомнил карту.
— Это Полновременная пустыня, если не ошибаюсь.
Мадж нахмурился.
— Я думал, пустыни бывают только безвременные.
— Не смотри на меня так, не я придумал это название. — Джон-Том показал за низкие дюны. — Воду мы найдем наверняка только в центре пустыни, в городе Красный Камень. Пустыня не очень широка, но все равно сумеет прикончить нас, если собьемся с пути.
— Да, парень, умеешь ты успокаивать. — Выдр поглядел на Розарык. — Эй, длиннохвостая, друзей наших не видать?
Сверхъестественно зоркий взгляд тигрицы обшарил горизонт.
— Никого и ничего. Один песок.
— А, черт! Вы как сговорились. — Мадж вытряхнул песок из сапога.
К утру оставленные позади горы превратились в бугры. Напрасно Джон-Том высматривал вокруг зелень и влагу. Неужели эта земля абсолютно бесплодна? Даже зачуханный кактус порадовал бы глаз.
Они не увидели ничего. Конечно, из этого не следовало, что Полновременная пустыня необитаема. Но жизнь, если и была, не спешила поставить об этом в известность трио путешественников.