Чародейка
Шрифт:
Во-вторых, откуда автору послания известно, что произошло на самом деле? Рассудить можно было двояко: либо это хороший друг мамы, либо тот, кто причастен к её исчезновению. От второго варианта меня каждый раз бросало в дрожь, поэтому я была безгранично рада, что Шейн предложил (ага, как же! категорично настоял) отправиться на судьбоносную встречу со мной. В письме не ставилось условий приходить одной, и всё же я решила не привлекать посторонних, опасаясь спугнуть информатора. А если что-то пойдёт не так, мы сможем переместиться с помощью кристалла.
Ну, и в-третьих, выбранное место встречи мягко говоря шокировало.
В общем, как я и сказала: задуматься было над чем.
— Эй. — Тёплая ладонь заботливо погладила меня по спине. Я удивлённо вздрогнула, отмечая, что умудрилась проморгать момент, когда мой обольстительный союзник подобрался ко мне впритык и заключил в объятия. — Всё будет хорошо, — пообещал Шейн, заправив выбившуюся из хвоста прядь мне за ухо. — Я могу привлечь Айзека и Брайана, для твоего спокойствия. Ты же знаешь, им можно доверять.
— Знаю, — подтвердила, тут же поймав себя на мысли, что это я Шейну доверяю, его мнению о законниках. Сама же вряд ли могу дать объективную оценку, опираясь всего на пару встреч с ними. — Но я не хочу рисковать. Вдруг у нашего анонимного адресанта проблемы с законом. Не спроста же он выбрал нейтральные земли местом встречи.
— Согласен. Этот пункт мне тоже не даёт покоя. И ведь как удачно подгадано время: ни Брэма, ни Тоббса не будет в столице до следующей недели, — рассуждал Шейн и, кажется, совсем не торопился покидать аудиторию. Его будто вовсе не смущало беседовать стоя в обнимку.
— Угум-с, — многозначительно изрекла, выводя пальцем невидимый узор на груди собеседника. Совпадение было и впрямь поразительным. Оба мужчины, предположительно способные пролить свет на ситуацию, попали в список откомандированных профессоров, и уже на следующее утро умчали делиться накопленными знаниями с адептами соседнего городка.
Так, в томлении от неведения, прополз и следующий день. Все лекции пронеслись где-то вдали от моего сознания. Концентрация и сосредоточенность напомнили о своём существовании лишь во время отработки защитных чар.
Ложилась спать с приятной усталостью и довольная достигнутыми результатами, но скребущееся волнение, точно кошка, просящаяся в дом с дождливой улицы, не дало как следует отдохнуть. Казалось, я только прикрыла глаза, как слуха коснулся тихий, но настойчивый стук в дверь.
Не нужно было обладать даром провидицы, чтобы понять, кого я за ней встречу. Распахнула глаза, убедилась, что Беллс умиротворённо обнимается со своей подушкой, после чего откинула одеяло в сторону и бодро вскочила с кровати. Сила предвкушения разгадки наполняла каждую клеточку моего тела движущей энергией и изгоняла из мышц усталость.
Я стрижом пропархала к двери, выглянула в небольшую щёлочку, удостоверилась, что там ожидает единомышленник-авантюрист, и, пообещав в скором времени порадовать своим обществом, вернулась к шкафу.
Оперативно переоделась в удобные джинсы и лёгкую футболку, приготовленные с вечера, сунула подаренный отцом складной нож в один из задних карманов, во второй же пихнула сложенную пополам записку.
— Доброе утро, — поздоровался Шейн, имея удовольствие лицезреть мою особу перед собой уже в полный рост, а не один сонный глаз, показавшийся на секунду в проёме двери. — Готова? Вижу, что да, — хмыкнул мужчина, наблюдая, как я с уверенностью ледокола уплываю вперёд по коридору.
Опомнившись, что кого-то забыла, я притормозила и виновато прикусила губу. Прохлада подступающей тревоги вытеснила последние остатки сна.
— Прости. Чувствую себя одним сплошным комком нервов, — честно поделилась, потоптавшись на месте и дождавшись, когда мой бесстрашный, но сейчас слегка дезориентированный спутник, подойдёт ближе. — Даже не знаю, что страшит меня сильнее, — продолжила исповедь, уткнувшись лбом в гладко выбритую щёку приобнявшего меня мужчины. Втянула запах его кожи и терпкого аромата одеколона, набираясь решимости. — То, что мы можем попасть в западню, или то, что я могу узнать про маму. Боже, я такая трусиха! — рассердилась на себя, пряча лицо в ладони.
— Это совсем не так, — не поддержал мои сетования Шейн. Вместо этого бережно дотронулся до пальцев и повёл мои руки в стороны, словно шторы на рассвете, желая впустить в комнату робкие лучи восходящего солнца. Небесное светило не показалось, зато неуверенная физиономия одной струсившей студентки предстала во всей красе. — Никакая ты не трусиха, — попытались мне внушить с настойчивостью опытного психиатра. — Кассандра Блэквуд, которую я знаю, может быть невыносимо упрямой, чрезвычайно безрассудной, безудержно вспыльчивой, но точно не трусливой.
Я наградила мальфара взглядом, спрашивающим: «а ты точно пытаешься меня поддержать?»
— Ты очень смелая девушка, — смилостивился Шейн, мягко улыбнувшись и одарив задорными ямочками на щеках.
— Вовсе нет. Я так боюсь…
— Бояться это нормально. — Временный преподаватель по нежителогии оборвал поток сомнений и будто для убедительности посильнее сжал мои пальцы. — Все чего-то боятся, Кассандра. Но разве не в этом кроется смысл? Как бы ты ни боялась, ты идёшь и делаешь. Вопреки вгрызающемуся в душу страху и трясущимся поджилкам. Это и называется быть смелым.
Шейн собирался сказать что-то ещё, но я уже привстала на носочки и прижалась к его губам своими. Всего на краткий миг. Даря лёгкий, но оттого не менее волнующий поцелуй. Волны счастья растеклись по телу. Взгляд Шейна потемнел, а лицо приобрело подозрительно хитрое выражение. Он потянулся к моим губам, рассчитывая на новую порцию наслаждения, уже не такую крохотную, но я ловко выскользнула из его рук и шустрым шагом пустилась к лестнице.
— Если ты по-прежнему планируешь сначала заскочить к себе домой, то стоит поторопиться, — выкрикнула, оглядываясь на остолбеневшего мужчину, и широко улыбнулась. До того было умилительно смотреть на его растерянную моську, словно у кота, не понимающего, куда делась ящерка, ещё секунду назад трепыхавшаяся в его лапах. А та вильнула хвостом у соседней лужайки и скрылась в густой траве.