Чародейский рок. Чародей и сын
Шрифт:
— Вот именно… — встревоженно протянул Магнус. — Почему, интересно, они мне не нравятся? — Где–то поблизости нарочито громко прозвучала басовая нота. Магнус отскочил в сторону, и почти на то самое место, где он только что стоял, упал новый музыкальный камень. — Чума возьми эти трескучие камни!
— Да они сами и есть чума. — Грегори вытаращил глаза и уставился на сестренку. — Корделия! Не надо!
А Корделия уже легко переступала с ноги на ногу в такт музыке и плавно раскачивалась.
— Почему не надо? Вот теперь я понимаю, почему у этой
— У меня напрочь отбило всю охоту танцевать с тех пор, как мы повстречали тех свихнутых плясунов. Перестань, Делия! Пора идти!
— В танце как таковом особой опасности нет, Магнус, — сказал ему Векс. — Пусть позабавится несколько минут. На самом деле особо торопиться нам некуда.
Магнус изумленно посмотрел на робота, а потом в его взгляде появился нескрываемый упрек. «Предатель!» — вот что ясно читалось в этом взгляде. Но Векс просто наблюдал за Корделией — неподвижный, застывший, будто выкованная из стали статуя.
— Ничего глупее в жизни не видел, — фыркнул Джеффри. — Выплясывать под какое–там «ДУ–ДУ–ДУ»!
И он принялся хрипло напевать мелодию, под которую танцевала Корделия, нарочито подвирая, и стал неуклюже подпрыгивать, пародируя пляску сестры. Девочка возмущенно взвизгнула:
— Ах ты противный мальчишка! Как увидишь, что кому- то хорошо и приятно, так сразу надо навредить, да?
— Осторожнее, братец, — предупредил Джеффри Магнус. — Ты можешь оступиться и угодить в трясину.
— О нет, я могу угодить только в прекрасную страну! — с нескрываемой издевкой прокричал в ответ Джеффри. Однако он забыл о своем нарочито плохом пении и продолжал танцевать. И конечно же, его шаги тут же стали изящными и ровными, а по лицу расплылась блаженная улыбка.
— Да тебе точно так же нравится этот танец, как и мне, — насмешливо проговорила Корделия.
Джеффри резко остановился и оскорбленно побледнел.
— Ни за что на свете! Это… Это девчачья забава, вот!
— Когда ты подрастешь, Джеффри, тебе понравится танцевать, — заверил мальчика Векс. — Точно так же ты станешь находить особое удовольствие в обществе юных дам.
— Если так — не желаю становиться взрослым!
— Не говори так, умоляю тебя! — вскрикнул Грегори. — Ты же знаешь, что у нас в Грамерае мечты часто сбываются!
Джеффри гневно зыркнул на младшего брата, но промолчал.
— Мы и так задержались, — поспешил встрять Векс. — Пойдем, Корделия. Заканчивай свой танец. Нам пора продолжить путь.
— Ой, ну какой ты зануда! Все веселье испортил, — пожаловалась Корделия. — Ну да ладно. Солнце садится. Так уж и быть, пойду с вами.
— Идем, идем, — повторил Магнус. — Хватит танцевать!
— А я и не танцую уже!
— Да что ты говоришь? — язвительно произнес Джеффри. — А мне сдается, что ты подпрыгиваешь!
— Не может быть, чтобы ты сама верила, что уже не танцуешь, — испуганно глядя на сестру, проговорил Грегори.
— Нет… не верю, — в тревоге отозвалась Корделия. — Но поверьте мне, братья, мне так хочется остановиться!
Векс глубокомысленно кивнул.
— Все дело в туфельках. Они танцуют сами и не позволяют ей остановиться!
— Как такое может быть? — возразил Грегори. — Они же не живые!
— Вероятно, какое–то живое существо прячется где–то рядом и оживляет туфельки. А может быть, они все же действительно живые — насколько может быть живым все, что сотворено из ведьмина мха!
— Туфельки из ведьмина мха! — недоверчиво воскликнул Магнус. — Они не могут быть долговечны!
— Им достаточно продержаться столько, на сколько хватит сил у Корделии, чтобы совершить свое черное дело, — сделал вывод Грегори. — А ну–ка, Магнус, надави на мыски туфель. А ты, Джеффри, держи ее за ноги! Я помогу тебе!
С этими словами Грегори бросился к Корделии. Туфельки немного подались, а она возмущенно закричала:
— Не наступайте на мои синие замшевые туфли [10] ! Я не знаю, что я с вами сделаю, если вы их испачкаете!
— Если так, то придется тебя повыше ухватить!
Грегори крепко обнял сестренку за талию, и в это же самое время послышалось победное восклицание, и из–за валуна выскочила женщина необычайно высокого роста. Женщина вертела над головой сеть. Она была одета в платье с неприлично низким вырезом и пышной юбкой, ее лицо украшали многочисленные слои румян и пудры.
10
«Don’t you step on my blue suede shoes» — рок–н–ролл из репертуара Элвиса Пресли.
— Двое сразу! — хрипло крикнула женщина. — Вот уж отхвачу–то за них золотишка! — Сеть подлетела вверх и распрямилась благодаря подвешенным к ее краям грузилам, а в следующий миг накрыла Корделию и Грегори. — Попались! Попались! — радостно завопила женщина и бросилась к детям, отчаянно брыкавшимся и пытавшимся высвободиться из сети. Мало того — туфельки остались на ногах у Корделии, и девочка продолжала дико извиваться и дергаться под музыку!
Корделия взвизгнула, а Грегори прокричал:
— Братья, помогите мне!
Магнус и Джеффри нырнули под сеть. Магнус крепко обнял Корделию сзади, а Джеффри взлетел, подплыл снизу и подставил сестре ловкую подножку. Корделия рухнула наземь, и Магнус вместе с ней, а туфельки у девочки на ногах все продолжали остервенело колотить по земле, пытаясь продолжить танец. Джеффри подобрался к туфелькам и вцепился в них.
— А ну кыш! Кыш! — свирепо прокричала размалеванная женщина. — Это моя, моя добыча!
— Нет, это моя сестра! — Джеффри, побагровев от ярости, развернулся и одарил толстуху гневным взором. Та завизжала и попятилась назад так проворно, словно на нее на полной скорости налетел футболист–полузащитник. Джеффри же только презрительно скривил губы, отвернулся, сильно дернул — и одна туфелька оказалась у него в руках!