Чары кинжала (Дэверри - 1)
Шрифт:
– Он не узнает. Я помог ему уже однажды, почему бы и теперь не помочь?
Родри попытался улыбнуться в ответ на добрую шутку, но на это было больно смотреть.
– Постарайся сосредоточиться, мальчик, - сказал Каллин.
– У нас мало времени. Что ты собираешься делать?
– Ехать к одному из соперников Райса и просить у него убежища?
– Я лучше умру с голоду.
– И я так думаю. Тогда я дам тебе свой серебряный кинжал. Если кто-нибудь спросит, почему у тебя моя эмблема, скажи, что я взял тебя в отряд.
Родри уставился на него, потрясенный, и не мог произнести
– Если не хочешь, что тогда еще тебе остается?
– удивился Каллин.
– Или ты намерен делать то, что когда-то даже я посчитал для себя недостойным, просить работу в таверне или на конюшне?
– Я не смогу делать ни того, ни другого, но...
– Прах и пепел, ты думаешь, я не знаю, как тяжело взять проклятый кинжал? Ты думаешь, я не плакал, когда увидел, что это - единственное, что мне осталось, - продать свой меч и получить взамен презрение порядочных людей, которые плевали в мою сторону, когда я попадался им на глаза? Но сражаться и завоевать негромкую славу - это выход для человека, который хочет выжить. И ты выживешь, как выжил я. Ты - первый человек на моем пути, кто так же хорошо владеет мечом, как я, и даже лучше.
– Ты действительно думаешь, что я неплохо владею мечом?
– Да. А теперь говори, возьмешь ты этот кинжал или нет?
Родри поколебался, потом ухмыльнулся и тряхнул головой, в его глазах появился блеск.
– Была не была. И буду носить его с гордостью.
– Ну вот и хорошо. И мы все вместе будем бороться за твое возвращение. Вспоминай об этом, когда "длинная дорога" покажется тебе особенно трудной.
Первой обязанностью Джилл было прислуживать Ловиан, поэтому она помогла Даниан отвести госпожу наверх в ее комнаты, а потом пробралась сквозь толпу возмущенных лордов. К тому времени, когда она спустилась во двор, возле ворот уже никого не было, кроме пары гвардейцев. Когда она появилась рядом с ними, они посмотрели на нее с искренней жалостью.
– Родри уехал?
– спросила она.
– Да, - ответил один гвардеец.
– Тебе лучше возвращаться назад со своими людьми, госпожа, и, если сможешь, забудь его поскорее.
Возвращаясь назад через сад, Джилл остановилась возле фонтана с драконом. Она наблюдала за бесконечной игрой брызг и удивлялась тому, что с ней случилось, - она не смогла заплакать даже тогда, когда Родри уехал, не поцеловав ее на прощанье.
Каллин нашел ее буквально окаменевшей. И даже когда он обнял Джилл, ее глаза оставались совершенно сухими.
– Он уехал, потому что не хотел, чтобы ты видела его униженным, сказал Каллин.
– Но он просил меня передать тебе, что всегда будет любить тебя.
– Я не вижу ничего позорного в том, что произошло. Родри вел себя очень достойно.
Они вместе вернулись в крепость. Все в большом зале - и слуги, и знатные гости - взволнованно обсуждали случившееся. Люди из отряда Райса собрались в кружок, и поносили Родри за то, что он осмелился поднять руку на их господина.
Но во всем этом шуме присутствовал один мотив, который никто не хотел развивать: может быть, действительно, Родри был прав, когда утверждал, что Райс позарился на деньги? Джилл сразу смекнула, что зерна сомнения,
В приемной Ловиан никого не было. Невин и Даниан о чем-то разговаривали с ней в опочивальне. Оскорбленные поступком Райса, они в гневе собирали вещи и собирались как можно скорее покинуть двор. Джилл устало опустилась на стул, Каллин ходил по комнате взад-вперед, часто останавливаясь возле двери и прислушиваясь к тому, что происходило в коридоре. Наконец он улыбнулся и открыл дверь. Амир прокрался, как вор, неся в руках одежду и другое имущество.
– Я забрал все, даже его меч, - сказал Амир.
– Ты был прав насчет серебра. Всего за несколько монет слуги вернули одежду его милости и все остальное. Но зато за меч пришлось отдать гвардейцам все деньги, которые ссудил мне лорд Слигин.
– Я улажу это, - сказал Каллин.
– Мы поедем сегодня, капитан?
– Это зависит от ее милости, - Каллин бросил встревоженный взгляд на закрытую дверь спальни.
– Если придется остаться, то главное - избежать ссор этой ночью, понял! Запомни это.
– Тогда, капитан, может быть, мы лучше поужинаем в казарме?
– Амир свалил все имущество Родри на стол и поспешно ушел, пока слуги не отыскали его.
Каллин взял со стола меч Родри и вытащил его из ножен. Джилл увидела двойную эмблему, выгравированную на лезвии: Дракон Аберуина и Лев материнского клана.
– Я бы не простил себе, если бы позволил Райсу повесить меч в зале суда как свидетельство позора Родри, - сказал Каллин.
– Проблема теперь в том, как нам вынести его отсюда.
– Очень просто, отец. Я вынесу его.
– Ты, как всегда, что-нибудь придумаешь.
– Если я надену мою старую одежду и Данн подстрижет меня покороче, я поеду с отрядом, держа меч в старых ножнах, - кто заметит?
Каллин засмеялся, тихо приговаривая:
– Никто, конечно. Исключая нашего проницательного травника. Ну и хорошо, моя дорогая. По всему видно, что ты - моя дочь.
Тут Невин вышел из спальни и сообщил, что Ловиан слишком измучена, чтобы выезжать сегодня. Когда Каллин заметил, что было бы лучше, если бы отряды Родри и Райса ужинали отдельно, Невин согласился.
– Я сам хочу поскорее убраться отсюда, - произнес Невин.
– Очень скоро все вспомнят о том маленьком представлении, которое я устроил на заседании. Я поговорю с Даниан, а ты скажи людям, чтобы были готовы к отъезду, пока на наши головы не свалилась очередная ссора.
– Хорошо, я все сделаю, - ответил Каллин.
– Джилл, переоденься.
Так как все в крепости знали Джилл только как красивую любовницу Родри, никто не обратил внимания на молодого серебряного кинжала, который выехал вместе с людьми ее милости.
Они двинулись на север по дороге к Аберуину, Джилл напоследок обернулась и увидела знамя с серебристо-голубым драконом, развевающееся высоко над башней.
– Даст бог, я больше никогда не увижу злого лица Райса.
– Еще только разочек, - сказал Амир.
– Когда он перед всеми объявит о возвращении лорда Родри.