Час абсента
Шрифт:
— Вы опасный человек, — улыбнулась Инна. — Прекратите захваливать. Тщеславие — не самое лучшее человеческое свойство. Я могу позвонить?
— Да, конечно. — Артем придвинул к ней телефон.
Инна звонила Коротичу. Олег ответил быстро, на ходу. Он торопливо дожевывал какой-то бутерброд и недовольным голосом спросил, чего понадобилось Пономаренко.
— Приятно поговорить с вежливым человеком, — сдержанно съязвила Инна.
— Я с ног валюсь, твою Надежду разыскиваю, а ты, судя по всему, снова с поручением!
— Угадал. С Наденькой я уже поговорила, — с
Коротич поперхнулся:
— Ты хочешь сказать, что нашла ее?
Инна молчала, наслаждаясь произведенным впечатлением. Она не стала посвящать Олега в подробности. Пусть думает что хочет, воображение у него богатое.
— Неужели нашла? Уела ты нас с Романом! Хорошо, твоя взяла, говори, чего надо на этот раз. — Приятно было слышать, что Коротич признал собственное поражение.
— Необходимо разыскать Шпунтика и задать ему один-единственный вопрос, даже не вопрос… — Инна задумалась. — Надо заставить его сознаться в том, что он убил Любунчика. Расколоть его так быстро, чтобы он и опомниться не успел. Есть подозрение, что на фотографии Алекс договаривается со Шпунтиком именно об убийстве Любы. Советую разговаривать с ним таким образом, чтобы этот пройдоха почувствовал, что вы и сами все знаете. Хорошо бы выбить из него явку с повинной.
— Не учи ученых, — буркнул Коротич.
— Как это «не учи»? Вы дважды его ловили и дважды с ним разговаривали. Больно много он вам сказал. Олежек, вы все время гоняетесь за одним и тем же человеком. Он, наверное, уже помирает со смеху, рассказывая, как умудрился оставить с носом опытных сыскарей.
— Пономаренко, не добивай, — взмолился Олег. — Между прочим, еще неизвестно, кто прав. Ты тоже можешь ошибаться. Ведь это только догадки, так?
— Разыщи Шпунтика и проверь.
Что еще могла ответить Инна? Конечно, это была лишь гипотеза, гипотеза безумной Надежды, но безумцы очень часто оказываются правы.
— Поговорили? — ожил Артем Иванович. Во время разговора он усиленно занимался изучением бумаг на своем столе.
— Спасибо, а где Серпантинов? — Инна вдруг вспомнила, что он отправился пить чай с Артемом.
— Его заинтересовали наши порядки, он сейчас осматривает некоторые палаты.
— О господи, а ему зачем?
— Ну, уважаемая Инна Владимировна, говорят: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». В нашем мире я бы добавил: и от психдиспансера тоже. Кто знает, куда может занести нелегкая? Алексей Вадимович поступает мудро, присматривается.
— Нам пора. Нельзя ли его выудить побыстрее!
— У меня один вопрос. — Артем пристально посмотрел на Пономаренко. — Вы верите, что Наденька не виновна?
— Я постараюсь найти виновных, — дипломатично ответила Инна.
— Хорошо, примите от меня подарок. — Артем достал из ящика стола уже знакомый баллончик. — Возьмите, на всякий случай. Успокаивает мгновенно, любого. Вы убедились, он безвреден и весьма эффективен в действии. Приятный запах, дизайн флакона как у дезодорантов, держите его всегда при себе, вдруг пригодится. Нужно только слегка нажать; на пульверизатор и постараться не дышать. Пусть дышит тот,
— Спасибо, Артем Иванович, жаль, что у вас нет эликсира правды. Очень бы пригодился, — засмеялась Инна.
Но врач не смеялся. Он раздумывал о чем-то. И смех у Пономаренко прекратился. Кто знает, чего ждать от этих засекреченных субъектов в белых халатах?
— Отчего же, можно обсудить, — то ли в шутку, то ли серьезно ответил Артем. — А пока действуйте по Фрейду, Инна Владимировна. Помните? «Ни один смертный не способен хранить секрет. Если молчат его губы, говорят кончики пальцев; предательство сочится из него сквозь каждую пору».
С ними разговаривали вежливо и предупредительно. Отвезли туда, откуда похитили, на служебной машине с мигалками и сиреной. Долго извинялись за применение спецсредств, расшаркивались и заглаживали вину, как могли. Но холодок в желудке исчез, только когда Серпантинов и Пономаренко оказались в собственной машине.
— Ух, не хотел бы я там оказаться, — поежился Алексей.
— У Надюнчика мощная защита, — размышляя о чем-то, произнесла Инна. — Ей повезло. Повезло.
— Повезло нам, что мы оттуда выбрались. Ну что, поедем смотреть квартиру?
— Сначала звонок другу, — отмахнулась Инна.
Бедный Коротич. Похоже, он никак не мог доесть все тот же бутерброд.
— Капитан Коротич, — давясь, ответил он.
— Я вот подумала, Олег, хорошо бы изучить окружение наших атомных кошек.
— Каких кошек? — раздраженно переспросил Коротич. — Ты мне поесть дашь?
— Ну, ближайшее окружение Верунчика, Марины, Катерины…
— С тобой не соскучишься! Они же бизнесвуменши, да у них тысячи знакомых, десятки бой-френдов. А нас всего двое с Романом.
— Шпунтика нашли?
— Иди к черту, Пономаренко. Ищем, ищем, он как сквозь землю провалился. А тут ты еще со своими гениальными прозрениями. По мере возможностей изучаем их круг общения, изучаем. И дай мне поесть спокойно.
— Заодно узнайте, кто из них «беременная крыса», — не сдавалась Инна.
Коротич зарычал, как голодный зверь, и отключился.
— Так мы едем смотреть квартиру? — без всякого энтузиазма спросил Серпантинов.
— Ты, Алеша, посмотри сам, — виновато сказала Пономаренко. — Я, пожалуй, еще поработаю. Извини, у меня возникли некоторые соображения, хочу проверить. Я побежала, а ты посмотри, посмотри сам. Как ты решишь, так и будет. — Она чмокнула его в щечку, вылезла из прохладного салона машины и умчалась куда-то в полуденное пекло.
Серпантинов недовольно ворчал: «Я уже и так квартиру смотрел. Что за жизнь?» — но его уже никто не слышал.
Инна со всех ног бросилась в родной кабинет. Ей очень хотелось заняться решением одной проблемы. У нее блеснула простая, до гениальности, догадка. До кабинета оставалось несколько метров. Она так быстро бежала, не видя никого в округе, что чуть не сбила с ног женщину.
— Инна, вы как вихрь летите. Смерч, так и убить недолго.
Пономаренко присмотрелась. Перед ней, потирая плечо, стояла Зита-всевидящая.