Час до конца сентября
Шрифт:
– А что с ней? Она с Кащеем, - и резко дернул машину так, что пристегнутый ремнем безопасности пассажир едва не «поцеловался» с бардачком.
– Э, не дрова везешь! У меня еще дела на сегодня запланированы, возмутился друг.
– Слушай, я хотел спросить…
– Вываливай.
– Ты, когда, ну, после госпиталя, с женщиной, шрамов своих не стеснялся?
– Так я в госпитале уже, чего там стесняться?
– заржал друг.
– Как шевелиться начал, так и пополз до ближайшего тела в юбке. А что?
–
– Тут я тебе не помощник, не знаю, как она отреагирует. Сам, хохол, свои шишки набивай.
– Цветы надо купить, конфеты вкусные, кольцо, мерку я снял, - резюмировал Назар, помялся немного и добавил.
– И презервативы, наверное. Слушай, Ярканат, мне тут суммы аховые на карту упали, ты не в курсе, ху из Бахтияр Каренович А.? Я в банк звонил, сказали, что не ошибка. Фио знакомое.
– В курсе. Это руководитель небольшого фонда для поддержания штанов таких, как мы, мой командир, от меня и слышал, контуженный, - услышав дорогое имя, улыбнулся Решад. Деньги Салиха пригодились на добрые дела, он тут ни при чем. Даже не прикасался к тем толстым пачкам долларов, и командир распорядился ими по-своему.
– Каких?
– Косых, хромых, увечных, - уже в голос заржал друг.
– Не парься, отчета не потребует, я его знаю.
– А Александр Хрен-пойми-что-за-отчество Г.?
– Ну, какое-то Г. Тут я не в курсе. Хотя, Александровна и Г.
– соседка между нами, спроси на досуге, - вспомнив свою рыжую занозу, Решад нахмурился.
– Они с Бахой, как оказалось, практически, родня. Мир тесен, на углу с кем-нибудь да столкнешься.
– Дела…
(1 августа, среда, +28)
– Алло, Ярканат, тут такое дело, - Лешка замялся, дыша в трубку.
– Вываливай. Я уже спать лег, правда, завтра в комиссариат назначено, сегодня съездил зря.
– Дай машину, - попросил тот.
– Надо очень.
– Что случилось, не тяни коту яйца.
– Девчонки наши в «Трюме». Ужратые до состояния некондиции, местные уже начали приставать. Давай я съезжу, привезу дур.
– Одеваюсь. Вместе поедем. Если что - ты один от шпаны не отмашешься. Выходи на дорогу.
– Принял.
Быстро оделся, прикинул, вместо летней обуви надел тяжелые ботинки. Когда вышел из дома, Леший уже стоял у крыльца.
– Ты как узнал?
– Костян позвонил. Фарик Иру знает, там часто бывали с Кащеем. А этот поц в Казани, не успеет, хорошо еще, догадался мне позвонить. У меня столько бумаг по пожару навалилось, разгребал до упора. Домой пришел с работы, Танюшка спит, моя мама с ней, а Наты нет. Я еще и нагоняй от матери получил, что бедные девочки одни, вот мать и отпустила Натку развлечься. Твоя Ирка Натусю подбила на приключения.
– Понятно. И да, Ирина
– Ой, Ярканат, передо мной устань выебываться, а?
– переживая за свою Натусю, Леша не выбирал выражений, рикошетом вымещая злость на друге за поведение его зазнобы.
– Задолбали уже оба. Совет тебе, брат: запрись с ней в четырех стенах, ключ выкинь, и, пока не поговорите, не выпускай! Орите друг на друга, деритесь, трахнитесь уже, но поговорите!
– Ты в сланцах или ботинки надел? Если толпу месить, в сланцах неудобно, - перевел разговор друг.
– Берцы.
– Ок.
– У-у-у, девочки, да вы совсем угашенные!
– Лешка подошел к столику, пока Решад рассчитывался с хозяином «Трюма».
– Так, ребята, поднимаем задницы, валим подальше, а девочки едут домой.
– Ты чо, мент, не на своей земле, чтоб барагозить!
– самый наглый из местных встал вровень с Лешкой.
– Мы тебя уважаем, но тут другая тема, кто девах ужинает, тот их и танцует!
Решад подошел к столику, шпана притихла, узнав давнего оппонента. И что с ним спорить - выйдет дороже. Сам вежливо руки-ноги сломает, сам в гипс закатает с участливой улыбкой.
– Леший, я за девочек расплатился. Парни, без обид, но эти дамы с нами.
У молодых людей резко нашлись неотложные дела - утюг выключить дома, заплатить за водоснабжение, пожарить картошечки с салом, позвонить маме.
– Леша, я не думала, что ты умеешь вызывать дьявола! Долго пента… ик…грамму чертил?
– демонстративно подняв бокал, Ирка посмотрела сквозь стекло на соседа, выпила до дна, налила еще.
– Вставай, поехали домой, алкашонок!
– Я. С тобой. Никуда. Не. Поеду. Лучше пешком, и заблужусь, чтоб тебя больше не видеть!
– Завтра расскажешь. В машину - марш!
– А ты чего раскомандовался? Указывай своим Регинам-Альбинам в леопердовых трусах. Жене своей несостоявшейся… Даже та от тебя сбежала! О, у тебя еще Лара есть! Крофт, блядь. Ненавижу тебя! Вот уедешь, кого они дружно облизывать будут? Как провожают парохо-о-оды, совсем не так, как член врача! Лети, Мышь, могу пнуть для ускорения!
– решив не откладывать обещание в долгий ящик, попыталась пнуть из-под стола, бестолково замахиваясь ногой.
– Уезжай!
– Ревность - плохой советчик, зайка.
– Никогда не называй меня так! Не смей! Оставь это гребаное животноводство для своих куриц!
– попыталась встать девушка, пылая праведным гневом.
– Хорошо, матурым. Нифига тебя мотает! Тихо, не падать!
– Решад легко поднял пьяненькую тушку, перебросил на плечо, засунул себе в карман ее телефон, и, не обращая внимания на удары кулачками по спине, понес к выходу.
– Фарик, доброй ночи.
– Сумочки, Решад Маратович!
– Вижу, забрал. Спасибо.