Час до конца сентября

Меандр

– Дошло!

– Нет, ты не поняла! Да, я - дура, что решила извинения в коробочке нести! Не хочу я секса с первым встречным, вообще секса не хочу, почему я должна прыгать от радости, раз какой-то мужлан соизволил обратить на меня внимание? А потом? Мне же жить рядом, здороваться, с его мамой общаться. Если для здоровья мужиков пользовать, то получится, как сорока - этому дала, этому дала. Фу!

– М-да, крепко тебе по мозгам Пингвиненком ударило. Хорошо хоть сосед целуется?

– Не спрашивай, сама не поняла. И не хочу вообще на мужчин смотреть, -

жалобно протянула подруга.
– Виталик бревном звал, что, с очередным тоже опозориться? Не умею я изображать радость от десятка нудных фрикций… Можно и без секса жить, поверь.

– И сколько ты уже без?

– Ну, - смутилась девушка.
– Мы где-то в начале марта последний раз… Да, восьмого. Подарком, угу. Потом как-то было не до секса, свадьба, все такое.

– Алина, - напомнила Женька, и нахмурилась, вспомнив.
– И как можно было от Саши налево бегать! Твой отец же идеальный мужчина!

И сама осеклась, испугавшись собственного пыла. Не время сейчас рассказывать подруге, что случилось после ее отъезда. Еще не время.

– Алина. А мне доставалось: «Зайка, я так устал!» Сука…

– Так, может, не ты - бревно, а он - буратино?

– Да нет, наверное, проблема во мне. И, знаешь, мне чаще всего не хотелось, а он потом и спрашивать перестал, - и Ира быстро уточнила.
– И сейчас не хочется.

– Вот что с людьми делает половое воздержание и алкоголь! В монастырь бы тебя, обязательно в мужской. Кстати, Натка про Решада рассказала подробности, пока вы на лавочке ворковали. Кобелино вульгарис твой сосед, местная знаменитость с ореолом героя. Альбины-Регины дружною толпой бегают за его хвостом. Я ни на что не намекаю, а то и меня покусаешь, - сразу подняла руки вверх Женя, будто сдаваясь, - но, Ирусь, для здоровья - отличный вариант! Он ведь не отстанет. Ты, кстати, надолго целибат объявила?

– Навсегда! Все, завтра с тобой в Казань поеду.

– Нафейхоа?

– А как еще ему дать понять, что он мне не интересен? Что я его не хочу? Как вообще в глаза ему смотреть?

– Прямо! Нагло! Вытворяй до последнего, и ни разу не от слова «творить», чтоб понял, что с головой не дружишь, сам отстанет, зачем ему в постели баба с прибабахом?

Решад остановился в паре метров от террасы соседки, услышав задорный смех. Пришел просить прощения, угу. Кто ждет его покаяния, ржут, и наверняка - над ним.

Скоро флеш соберет из мелких неприятностей от нее и из-за нее. И на работе, за чаем, только и разговоров у девчонок, что о рыжей городской, что посадила, в чем в магазин пришла, что кому сказала. И зачем она сюда приехала, до ее появления все нормально было. Никогда об одной женщине столько времени не думал, еще и впервые поперся извиняться, было бы за что, просто поцеловать хотел. Нашлась, недотрога городская, и не таких гордячек в постель укладывал.

– Да пошла ты!
– в сердцах прошептал мужчина, осторожно тронув опухшую губу. Развернулся, и исчез в кустах.

Вслед ему снова раздался взрыв девичьего

смеха, заставив мужчину сплюнуть зло и матом пожелать всего хорошего.

– Май-

(14 мая,

п

онедельник, +23)

– Это Вы у нас по Озерной дом москвичей купили? А чего не зайдете, не обозначитесь?
– женщина лет сорока остановила машину на обочине, резво спрыгнула с порога внедорожника.

Невысокая, резкая, порывистая, с короткой прической каштановых волос, практически в два сантиметра, компенсировала недостаток роста устойчивыми высокими каблуками.

Простые джинсы, футболка, минимум косметики на лице, от того и выглядела женщина моложе своих сорока семи, порой бравируя и вгоняя в неловкое положение мужчин, что пытались познакомиться с очаровательной дамой, заметив отсутствие кольца на безымянном пальце. Хотя и была замужем, давно и прочно, ну что делать, не любила Мария украшения. И не кольцо держит брак.

Подошла магазину, пока Ира с Натой болтали-курили на крыльце:

– Здравствуй, Наташа, здравствуйте, девица-краса, давайте знакомиться.

– Здравствуйте, меня зовут Ирина, - непонимающе та взглядом спросила Нату, что происходит.

– А я - Мария Альбертовна, заведую этим всем поселком, - женщина широко повела рукой, обозначая свои полномочия, хитро улыбнулась.
– Вчера мне про Вас рассказали, что Вы, Ира, петь любите?

– Ой, Мария Альбертовна, у Ирки такой голос! Заслушаешься!
– не дала ответить новой подружке Ната, затараторила новостями.
– Вот бы вместо тети Кати к нам, запевалой!

– Да я просто… - смутилась девушка.

– Вот мы как решим, Ирочка, - не обращая внимания на смущение рыжей, Мария принялась рассказывать свои планы.
– Через часик Вы в клуб зайдете, я позвоню Сергею Ивановичу, привезу его сейчас, прослушает Вас, оценит возможности, и от этого и топтать дорожку будем. Ирочка, Гырон Быдтон[1] на носу, выступить надо, а у нас запевалы нет. Каравон[2] мы уже в этом году пропускаем, заявку не подали, только в следующем. Вы же совсем у нас обосноваться хотите?

– Думаю, да, Мария Альбертовна.

– Вот и отлично. Еще замуж Вас выдадим, есть кандидатуры, - пообещала на прощание дама, села в машину и унеслась по дороге на дальнюю улицу.

– Что за навязчивое желание меня замуж отправить у всех, кому не лень?
– пожаловалась Ира приятельнице, подкурив новую сигарету.

– Деревня, что ты хочешь, - меланхолично откликнулась продавщица.
– Странно им, что девка одна с хозяйством управляется. Поможешь нашим бабусям выступить?

– О, выйду за вашего деда знаменитого, то-то подавятся местные кумушки, - заметила Ира приближающегося к магазину нетвердой походкой местного скомороха в трикошках вытянутыми коленками назад, и в рубахе, явно с чужого плеча.
– Помогу, если подойду им. Да и самой попеть охота на публику, мне нравится.