Час до конца сентября
Шрифт:
– Только еды нужно взять с собой на всю ораву, и кофе в термосы. Компот детям, нам - минералки. Цены там далеко по шкале от обычных, - предупредила Азаля.
– Сейчас разбегаемся и спать?
– До завтра!
– Ира, заметив свет в окнах соседей, нашла номер в телефоне, нажала кнопку вызова, пока подошла к соседской калитке.
– Наиля-апа, простите, что поздно, доброй ночи.
– Да я не ложилась еще, кызым, телевизор смотрю. Заходи, почаевничаем, мне компанию составишь, скучно, Танюшка уже десятый сон видит.
Тень, не вставая,
Открылась дверь, и женщина широким жестом пригласила внутрь:
– Не стесняйся, заходи, а то, как приехала, не бывала у меня.
– Да я сперва Тени боялась, Потом как-то некогда было, Наиля-апа.
– Вот и посмотришь, как мы живем. Что, у Лешки не сидится?
– женщина открыла перед гостьей внутренние двери, провела на кухню.
Видно было, что дом недавно перестраивали, стены обшиты вагонкой, еще не успела потемнеть. Пол полосками светлого ламината, новые двери, большие окна. Никаких ковров и дорожек на полу, чем обычно грешат деревенские жилища. Высокий потолок, что тоже непривычно в деревенских домах, но норма для этой семьи, чтоб головой не стукаться.
И, о, одинаковые чашки для чая, сахарница и заварочный чайничек! Чего Ирина терпеть не могла, так это разномастье на столе, безжалостно разбивала «на счастье» кружки с дурацкими надписями, невесть откуда проникающие в дом.
– Мы уже посидели, Наиля-апа. Завтра едем на Каравон, Вы хотели, так едем со мной, Натой и Танюшкой, как Вам компания?
– Замечательная компания, я с удовольствием!
– К стыду своему, я и не знаю, что это за праздник, спрашивать ребят неудобно было, - повинилась девушка, развернув конфетку.
– Так это фестиваль русской песни в Никольском, недалеко, в соседнем, Лаишевском районе. Вернее, русского фольклора. Говорят, завтра Надежда Бабкина выступит. Я, конечно, не фанат ее, но почему бы не послушать?
– А я все боюсь, что слова забуду, Наиля-апа, опозорюсь на весь свет на Гыроне, вас опозорю!
– честно призналась Ира.
– Ночью вскакиваю, повторяю, язык не привык к таким словам.
– Ничего, кызым, справишься. Ты душой поешь, сердцем, люди это чувствуют. Если поймешь, что слова забыла, ты тихонько сзади знак подай, хор подхватит, никто не заметит.
– Не подумала, что так можно, а, действительно. Ох, Наиля-апа, легче стало, спасибо! Пойду я домой, поздно уже, сейчас ваш Решад придет, наверное, с работы, не буду мешать.
– Уехал сын, еще в среду, в Питер, на встречу выпускников. Хотел вернуться завтра, но задерживается, сегодня звонил. С Назаром беда случилась, другом его по учебе, вот они с Яшей поехали его забирать из Горловки. Как там получится, на границе встретят, или как. Сама знаешь, война там…
– Знаю. Страшно.
– Да, кызым, будто с ума сошли. Назар домой в отпуск прилетел, родителей похоронил, и под обстрел попал, все, что знаю пока.
– Имя интересное. Назар.
– Парни учились вместе в академии,
– Ой, Наиля-апа, а у Вас когда?
– Второго марта, кызым.
– Буду знать! И, все-таки, Наиля-апа, пойду я, до завтра!
– Июнь-
(2 июня, суббота, +10)
Под утро Ирка замерзла. Долго уговаривала себя встать, сбегать в туалет, потом достать теплое одеяло и доспать еще пару-тройку часов. Уговорила. Под уютным тяжелым одеялом согрелась, разомлела, проспала все на свете.
М-да, погодка, в шортах не походишь. Ира вспомнила, что вчера закончилось средство для мытья посуды, придется топать в магазин. Достала сапоги, куртку, подумала, и шарф с тонкой шапочкой тоже достала с верхней полки. Теплицы сегодня открывать не надо, вообще в огород высовываться не с руки, лучше в тепле, и пельменей налепить впрок.
Муки на донышке пакета. Хорошо еще, сейчас проверила, второй раз бы пришлось бежать к Натке.
– Натусь, привет! Холодина какая на улице! Пока к тебе бежала, думала, нос отвалится, - пожаловалась Ира, залетая в магазин.
– И не говори, я плащ достала. Привет. Чего хочешь?
– Мне муки, закончилась, какое-нибудь средство для мытья посуды.
– Вчера изюм привезли, чистый, крупный, киш-миш, насыпать пакет?
– Давай.
– Киш-м-м-миш!
– вдруг хихикнул кто-то за дальней витриной.
Ира перегнулась через прилавок на звук. На табуретке в углу сидела белобрысая худенькая девочка, подняла глаза от книжки, вежливо поздоровалась:
– З-з-здравствуйте.
– Привет, Танюша, как ты уютно устроилась!
– Ох, Ирка, ума не приложу, что делать!
– между делом, проворно оборачиваясь за товаром, пожаловалась Ната.
– Садик закрыли на две недели, Альбертовна только руками разводит, ремонт не делали давно, а тут деньги появились, обещала, что в две недели уложатся. У Азали сегодня родня приехала с Сабана, у Светика тетя Оля внуков забрала. Наиля Ильдусовна в школе пропадает, тоже ремонт затеяла, столы новые привезли сегодня. Некуда Танюшку девать, не с Санькой же оставить.
– А свекровь?
– Ира вспомнила даму, вечно восседающую на лавочке у администрации, и тут же пожалела, что вспомнила.
– Она нас с Таней не привечает особо, - тихо ответила подруга.
– Да и некогда ей, не все еще сплетни по поселку собрала в кузовок.
– Так я могу с Танюшкой посидеть! Вечером заберешь. И чем заняться, найдем.
– Танюш, пойдешь к тете Ире до вечера? А я тебя сразу, как магазин закрою, прибегу, заберу, - спросила мать, понимая, что предложение подруги - лучший вариант на данный момент.