Чаша отравы

Герасимов Игорь Владимирович

— Пойдем, покажу столовую, — предложил Борис.

— Ага, с удовольствием.

Взяв каждый по подносу с блюдами, они разместились за одним столиком.

— А чего это ты уволился с прежнего места? Ты ведь в «Ньюслайне» работал? Там вроде новый главред пришел — Стоянов? Не поладили? — спросил Зайцев.

— Можно и так сказать, — ответил Денис. — Только он не пришел с улицы, а его у нас же и повысили, до этого тематический отдел возглавлял. Прикинь, двадцать с небольшим лет от роду, и вдруг главным назначили. И он сразу стал требовать от новостников, чтобы писали преимущественно про всякую мерзость, различные истории

со всего мира про криминал, расчленёнку, извращения, причем выносить это на самое видное место, аж на главную страницу. То есть, по сути, резко меняется жанр издания — какой-то желтушный таблоид получается. Я и не вписался, честно признаюсь, упорно держался старого стиля — меня и попросили по собственному.

— Даже так? И что сказали?

— Его заместитель вызвал меня и стал втирать, что на самом деле неважно, что люди предпочитают читать, неважно, какие показатели просмотров — то есть это не мы должны подстраиваться под аудиторию, а, напротив, сами, своей волей, формировать ее вкусы.

— Ничего себе! Прямо так и заявил? — удивился Борис.

— Да, именно так!.. Но тут-то хоть прилично в этом плане?

— Наше СМИ — государственное, поэтому пошлятины, конечно, нет, и шараханий из стороны в сторону тоже. Правда, постоянно идет много инструкций насчет того, как надо и как не надо. Нужна максимальная внимательность. Особенно — про пенсионную реформу сейчас, точнее, «изменения в пенсионном законодательстве». Называть только так, не иначе. И только в позитивном ключе. Ты же знаешь, что тут произошло?

— Ну да, было в интернете, две недели назад. Так это прямо здесь было, в этой интернет-редакции?

— В том-то и дело! Ты сейчас работаешь на месте той, которая это и присобачила. За тем самым компом. Ольга Гриднева ее зовут. На следующий рабочий день, в понедельник, ее прямо утром, в начале смены, не позволив даже сесть за стол, вызвали к главному — и тут же уволили. Вышла от него вся в слезах, жалко даже.

— Надо же!.. Какой эпик фейл получился. Надо, конечно, внимательно всё делать.

Они пообедали и вернулись в редакцию. Зайцев предложил Дашкевичу начать уже потихоньку работать самостоятельно, осваиваться:

— Я тут рядом, по любым вопросам обращайся в чате или подходи. Удачи!

Денис помнил этот скандал, прокатившийся по соцсетям и даже попавший в кое-какие некрупные интернет-СМИ. Якобы в тексте одной из новостей, выпущенных на сайт «Первого российского ТВ», некоторое время висел короткий абзац, представлявший собой указание начальства: «Это пояснение должно быть в каждой новости про пенсии. Следующего, кто его забудет поставить, ждет штраф». Этот абзац в той новости был предпоследним, а последним, соответственно, то самое объяснение — про повышение пенсионного возраста во всём мире, про соотношение между работающими и пенсионерами, и так далее, и тому подобное. Само это начальственное напоминание — с тем самым объяснением — рассылалось всем редакторам централизованно по рабочей электронной почте. По-видимому, эта Гриднева просто в спешке скопировала из письма сразу два абзаца, а не один, и вставила в окно редактирования, слишком поспешно нажав на сохранение.

Правда, один нужный абзац выделяется мгновенно тремя быстрыми кликами, и соседний абзац при этом не затрагивается. Так что два абзаца сразу, если так уж спешишь, можно выделить, только если... только если сам этого

захочешь...

Дашкевич открыл журнал, то есть протокол изменений в тексте той злосчастной новости. Выяснилось, что Гриднева сначала выпустила ее, а спустя всего лишь две минуты отредактировала — убрала тот «указующий» абзац, где грозились штрафом, оставив только нужное «объяснение».

Денис задумался. На нескольких популярных форумах, где анонимные авторы впервые одновременно рассказали про это, была одна и та же фотография, явно сделанная с экрана. Выходит, она могла быть запечатлена только в пределах этих двух минут? И почему именно фотография, а не скриншот? Ведь фото не столь удобно для этой цели. Кто же тогда ее сделал? Просмотров за две минуты тут в это время набирается не так много, десять-пятнадцать от силы. Кто же тогда погнал волну? Кто-то из них, тех десяти, кто первым это успел прочесть? Маловероятно.

И тут Дашкевича, как говорится, «по совокупности» осенила догадка. Ну конечно!.. Это — наиболее правдоподобная версия... Только зачем? Это же явное нарушение трудовой этики и контрактных обязательств, попрание служебного доверия. Одно дело — собственное отношение к происходящему, лично ты как угодно можешь крыть власть... а совсем другое — делать вот так... А, может, она — «хомячок Увалова», может, ей не дают покоя его лавры автора многочисленных расследований, сливов и разоблачений? Теперь-то этого уже не узнать — а сама она, конечно, всё отрицала и будет отрицать. И не подкопаешься, кстати. Спешка и невнимательность — и всё тут. Поди докажи обратное.

Впрочем, не его это дело. Хотя сама по себе эта подлая и грабительская реформа, конечно, касается и Дениса тоже. И его жены. И дочери, которой всего девять лет. Ей в этом жестоком мире жить дальше. Но что тут поделаешь, прямо скажем? Надо сейчас только самим выкручиваться, только своей семьи сейчас и надо держаться, дабы выживать, сводить концы с концами, растить детей. По-другому никак...

Денис привычно припарковал свою «октавию» во дворе и поднялся на лифте. Жена Вика и дочка Настя радостно встретили его в прихожей.

— Ну как прошел первый день? — нетерпеливо спросила супруга после того как они поцеловались.

— Отлично! Очень нравится. И коллектив замечательный. И добираться на пятнадцать минут меньше.

— Прекрасно! А мы только что из музыкальной... Настюш, расскажи сама!

— Пап, я на конкурсе танцев первое место получила!

— Ах ты моя умница! — Денис радостно приподнял дочь на руки и поцеловал два раза. — Поздравляю, поздравляю! Горжусь тобой, продолжай и дальше так же!

— Ладно, давай уже, мой руки — и к столу, мы тут всё приготовили уже, отметим... — сказала Вика.

Мытищи, 25 августа 2018 года

Жаров запер за собой дверь и начал спускаться по лестнице. Тут, на даче, в отличие от открыто используемой московской квартиры, было его основное «гнездо». Сюда подполковник не приглашал вообще никого и никогда, даже тех женщин, с которыми сходился. Именно сюда он по большей части вкладывал свой немалый доход на протяжении многих лет.

Здесь, в подвале, размещался довольно богатый арсенал — автоматы, пистолеты, гранатометы, снайперские винтовки, гранаты, мины. С боеприпасами и высокотехнологичными аксессуарами.