Часовые Вселенной
Шрифт:
— Я оказал вам услугу. Теперь я хочу, чтобы вы оказали услугу мне.
— Ну вот! — Кейдер уставился на него с нескрываемым подозрением.— Что за услуга?
— Я хочу, чтобы вы убили Торстерна, если в том возникнет необходимость.
— Ах, хотите? Послушайте, вы меня от чего-то спасли, хотя я не знаю, от чего именно. Максимум, что мне грозило,— семь лет тюрьмы, но я мог отделаться и шестью месяцами. Предположим, вы сэкономили полгода моей жизни — по-вашему, это стоит того, чтобы совершить убийство?
— Вы невнимательно меня слушали: если
— И кто будет решать, когда наступит такой миг? — мрачно спросил Кейдер.
— Вы.
— В таком случае я никогда не приду к такому решению.
— Что-то не припомню, чтобы вы были столь же щепетильны несколько недель тому назад.
— С меня хватит. Я намерен продолжать свой торговый бизнес и вести себя примерно, если меня оставят в покое. Более того, хотя власти настаивают на том, что я землянин, я до сих пор считаю себя венерианцем и не собираюсь убивать другого вене-рианца лишь затем, чтобы выразить признательность какому-то землянину.— Кейдер сунул большие пальцы в карманы жилета, лицо его приобрело непроницаемое выражение.— Я был бы рад оказать вам услугу, но вы просите слишком многого.
— Если бы вы только знали, как мало я, по сути, прошу...
— Слишком многого! — повторил Кейдер.— И скажу вам еще кое-что: если речь идет об убийстве, вы вполне в состоянии справиться с этим сами. Почему бы вам не выполнить грязную работу самому?
— Хороший вопрос. На то есть две великолепные причины.
— Да?
— Во-первых, я уже привлек к себе слишком много внимания, и мне отнюдь не хочется привлекать лишнее. Во-вторых, если возникнет необходимость устранить Торстерна, первым признаком такой необходимости, скорее всего, будет то, что я покину эту юдоль слез.
— То есть?..
— Меня уже не будет в живых.
— Вы знаете, что у меня на уме,— сказал Кейдер.— Я у вас в долгу, поэтому, если вы умрете, меня это особо не обрадует. Но нет никакого смысла делать вид, будто я стану о вас сожалеть.
— Вы пожалеете! — возразил Рэйвен.
— Не будете ли так любезны сказать — почему?
— Потому что моя смерть может означать, что вы станете следующим.
— Следующим? В каком смысле?
— Следующим в очереди на тот свет.
Кейдер встал и тяжело оперся о стол.
— На что вы намекаете? — резко спросил он,— Кто собирается меня убрать? Зачем? Учитывая, что мы с вами по разные стороны баррикад, почему я должен оказаться в том же списке, что и вы?
Рэйвен махнул рукой.
— С точки зрения широкой публики,— сказал он, дождавшись, пока Кейдер снова сядет,— у нас с вами одна общая черта — ни вы, ни я не являемся обычными людьми.
— И что с того?
— Обычные люди с подозрением относятся к мутантам. Нельзя сказать, что они сильно их любят.
— Я вовсе не жажду любви и привык к такому отношению. — Кейдер небрежно пожал плечами.— Люди видят, что кто-то лучше одарен природой, и завидуют таким личностям.
—
— Я не могу читать чужие мысли,— проговорил Кейдер, угрюмо обдумывая услышанное,— но это не означает, что я дурак. Я понимаю, к чему вы клоните. Вы считаете, что Торстерн может попытаться вернуть себе власть, подняв массы на крестовый поход против мутантов?
— Он вполне на такое способен. Прежде он использовал способности мутантов — в том числе ваши — для того, чтобы проводить в жизнь свои планы. Теперь же, с его точки зрения, те же самые способности помешали ему, не дали одержать победу, даже поставили под угрозу его жизнь. Будучи обычным человеком, он поймет, что сможет добиться власти над себе подобными, только если все они тоже будут обычными людьми.
— Это просто отвлеченные рассуждения,— возразил Кейдер, не в силах скрыть беспокойство.
— Да, и не более того,— согласился Рэйвен,— Возможно, вообще ничего не произойдет. Торстерн может направить свою энергию в совершенно невинное русло — в таком случае не понадобится предпринимать против него никаких мер.
— Если он попытается проделать то, о чем вы говорили, это будет крайне опасной игрой. Мутанты, может, и не столь многочисленны, но, объединившись против общей угрозы...
— Раньше и я так думал,— кивнул Рэйвен.— Но уже давно так не считаю.
— А как же?
— Торстерну пятьдесят восемь лет. В наше время множество людей доживают до ста и остаются здоровыми до девяноста с лишним. Поэтому, если он не станет жертвой несчастного случая или убийства, у него еще все впереди.
— И что же?
— Он может позволить себе выждать, чтобы достичь желаемого результата более простыми средствами.
Кейдер моргнул.
— Может, выразитесь немного яснее?
— Когда-то давно один мудрец заметил,— сообщил Рэйвен,— что самое эффективное — не сражаться с врагом, но заставить его собственные войска сражаться друг с другом.
Кейдер потрясенно уставился на него.
— Попробуйте мыслить иначе,— предложил Рэйвен.— Идите от общего к частному. Не существует стандартных мутантов. «Мутанты» — это собирательный термин, описывающий целый двуногий зоопарк.
Он взглянул на Кейдера, словно желая понять, какой эффект произвели его слова, после чего продолжил:
— И, зная вас, могу побиться об заклад, что вы считаете инсектоведов сливками общества мутантов.
— Такого же мнения придерживаются о себе телепаты,— многозначительно заметил Кейдер.
— Укол в мой адрес, но неважно. Каждая разновидность мутантов считает себя выше прочих. Каждый из них столь же подозрителен и завистлив, как и обычные пешки.
— И что?
— Подобные умонастроения можно использовать. Мутантов одного типа можно натравить на других. Запомните одну вещь, друг мой: выдающиеся паранормальные способности вовсе не означают наличия выдающихся мозгов.