Часовые Вселенной
Шрифт:
— Тогда кто? — вызывающе спросил Джеймсон.
— Ага! — Харпер многозначительно посмотрел на него.— Похоже, вы начинаете добираться до сути. Кто убил Элдерсона и зачем?
— И?..
— Трое на «тандербаге». Трое, которым, вероятнее всего, крайне не понравилось, что Элдерсон вмешался в критический момент, когда они овладевали Уиттингэм.
— «Овладевали»?
— Не смотрите на меня так. Откуда мне знать, как в точности все произошло? Мне известно только, что случившееся привело к тому результату,
Джеймсон был явно сбит с толку.
— Трое,— с напором продолжал Харпер.— В зеленых костюмах, зеленых галстуках, серых рубашках с воротниками. Трое в форме, которая никому не знакома. Почему эту форму никто не опознал?
— Потому что то была вовсе не форма,— рискнул предположить Джеймсон.— Просто покрой их одежды, скажем так, смахивал на официальный.
— Или потому, что эту форму никто не знает,— предположил Харпер.— Потому что правительство никому ничего не говорит, ни единого слова. Разве налогоплательщикам всегда рассказывают, куда идут их деньги?
— К чему, черт побери, вы клоните?
— Мы раздираем Луну на куски, и никто не обращает на это внимания. Это продолжается слишком долго, поэтому давно стало привычным делом. Лунный корабль сейчас столь же примечателен, как некогда пароход судоходной компании Кьюнар-да. Мы настолько искушены в подобных вещах, что утратили способность удивляться.
— Мне все это известно не хуже вас — я тоже как-никак живу в нынешнем веке,— слегка раздраженно ответил Джеймсон,— Что с того?
— У кого возникла идея об исследовании Венеры и Марса? Вы посылали туда кого-нибудь, и если да, то когда? Вернулись ли посланные назад? Не были ли они тремя парнями в зеленой форме с серыми рубашками?
— О господи! — воскликнул Джеймсон.
— Трое куда-то отправились, нашли там нечто большее, чем предполагали, и невольно доставили его сюда, чтобы оно распространилось по всему миру. Такова моя теория. Подумайте.
— Если я обращусь в соответствующий отдел с подобными фантазиями, меня сочтут сумасшедшим.
— Я знаю, почему вы боитесь,—я ведь могу читать ваши мысли, помните? Во-первых, вы лично не знаете ни о какой космической экспедиции и ничего о ней не слышали. Во-вторых, вы не можете поверить в мои выводы. Верно?
— Нет смысла это отрицать.
— Тогда взгляните на дело так: я знаю — даже если не знаете вы,— что на мгновение прикоснулся к по-настоящему чуждому разуму, завладевшему человеческим телом. Это существо не могло возникнуть ниоткуда. Оно каким-то образом тайно прибыло к нам. Кто-то должен был его сюда доставить. Единственные подозреваемые — те трое.
— Продолжайте,— сказал Джеймсон.
— У нас нет ни малейшего понятия, как долго троица здесь ошивается. Может, неделю, может, год.
Харпер укоризненно посмотрел на собеседника.
— Так что Уитгингэм могла быть не первой и отнюдь не
Джеймсон беспокойно шевельнулся, бросив неуверенный взгляд на телефон.
— Брокман из Особого отдела,— сказал Харпер.— Именно о нем вы только что подумали.
Он махнул рукой.
— Ладно, свяжитесь с ним. Что нам терять? Возможно, он скажет вам то, что никогда не сказал бы мне. Спросите его, отправлялась ли экспедиция в космос и когда она должна вернуться.
— Десять к одному, что он проигнорирует вопрос и захочет знать, почему я об этом спрашиваю,— возразил Джеймсон.— Вряд ли я смогу изложить ему ваши соображения.
— Только в том случае, если никакой экспедиции нет,— заверил Харпер.— Но на самом деле она есть, и притом совершенно секретная. От вашего вопроса у него усы отвалятся, если он носит усы. Он сразу захочет выяснить, каким образом просочилась информация. Попробуйте, и послушаем, что он скажет.
С некоторым сомнением Джеймсон снял трубку и покорно сказал:
— Соедините меня с Особым отделом, с мистером Брокманом.
Когда их наконец соединили, Джеймсон заговорил с такой неохотой, как будто вынужден был объявить об аресте Белоснежки и всех семи гномов.
— Тут у нас весьма странное дело. Не стану отнимать у вас время и излагать подробности, но был бы крайне признателен, если бы вы сказали, не была ли в тайне от всех отправлена в космос новая экспедиция.
По мере того как он слушал, лицо его все больше вытягивалось.
— Да, нам крайне важно это знать. Хорошо. Большое вам спасибо.
Он положил трубку.
— Он не знает? — спросил Харпер.
— Верно.
— А должен знать?
— Я полагал, что да. Хотя мог и ошибаться. Чем выше секретность, тем меньше людей посвящено в дело и тем дольше нам придется искать ответ, если он вообще существует.
Достав из нагрудного кармана большой синий платок, Джеймсон вытер лоб, хотя на нем не было видно пота.
— Брокман перезвонит, как только что-нибудь узнает.
— Можно было бы сэкономить ценное время, позвонив в Белый дом и спросив у президента. Только не говорите, что и он ничего не знает.
— Слушайте, дайте мне все-таки поступать так, как я считаю нужным! — возмутился Джеймсон.
— Само собой. Но чем больше времени мы потратим, тем раньше вы начнете вести себя не по-человечески,— мрачно усмехнулся Харпер.— И тогда, не имея пистолета, я буду вынужден задушить вас голыми руками — если успею до того, как вы завладеете моим разумом.