Часовые Вселенной
Шрифт:
— Хорошо.
Норрис кивнул остальным. Те подняли Райли, который все еще был без сознания, скованный наручниками по рукам и ногам, и унесли.
В очередной раз промокнув губы, Харпер уныло уставился на руины своего кабинета, пытаясь оправиться от физического и душевного пофясения. Безумные обстоятельства вывернули наизнанку старый закон, сделав непреложным обратное: «Нет больше той любви, аще кто положит души друзей своих за себя» [4] .
Ужасно, ужасно!
4
Перефразированное:
Вошла Мойра со словами:
— Я забыла все свои деньги, поэтому не смогла...
Она остановилась, широко распахнула глаза и судорожно вздохнула.
— Ради всего святого, мистер Харпер, что случилось?
— Я слишком сильно чихнул.
Перевернув стол и поставив кресло на ножки, он сел и погрузился в размышления, пока Мойра собирала с пола бумаги. Неожиданно Харпер хлопнул себя рукой по лбу и воскликнул:
— Чем старше я становлюсь, тем делаюсь глупее!
Он выскочил на улицу. Мойра стояла на коленях посреди кабинета, уставившись ему вслед.
На тротуаре стояли Норрис и Рауш, сунув руки в карманы и глядя вслед двум быстро удаляющимся полицейским автомобилям.
— Его увезли,— сообщил Норрис.— Передадут Лимингу с рук на руки.
С некоторым сомнением он добавил:
— Надеюсь, вы знаете, что делаете. Если мы и на этот раз ошиблись, проблем не оберешься.
— Вы еще не имели дела даже с половиной проблем, — поспешно сказал Харпер,— У него дома скрывается целая компания таких же. Более того, у меня есть все основания считать: они поняли, что Райли схватили, как только его оглушили дубинкой. Десять шансов к одному, что они намерены бежать. Вам придется действовать очень быстро, чтобы задержать их.
— Мы не можем прыгнуть выше головы, — с безразличным видом ответил Норрис, не двигаясь с места.
— Там Макдональд и еще несколько,— настаивал Харпер. Он раздраженно посмотрел на Норриса,— Так вы собираетесь что-нибудь сделать или я должен заняться этим сам?
— Спокойнее,— с легкой улыбкой посоветовал Норрис.— Мы прекрасно знаем, где живет Райли. За ним время от времени следили.
— И что?
— Когда его забрали, следующим логичным шагом стала облава у него дома. Туда отправились двадцать человек на пяти машинах. Они схватят любого, до кого сумеют добраться. Потом, если потребуется, мы прибегнем к вашим услугам, чтобы узнать, кто есть кто.
— Значит, вы меня опередили?
— Порой бывает и такое,— снова улыбнулся Норрис.— Не можете же вы всегда и везде быть первым. Никто на такое не способен, будь он хоть семи пядей во лбу.
— Спасибо за напоминание. Пошлите кого-нибудь, пусть поищет вокруг мусорных баков немного пепла, ладно? Хочу посыпать им голову.
Харпер вернулся в контору. Мойра уже успела навести некое подобие порядка.
— Спасибо, ангел мой. Иди пообедай.
Подождав, пока она уйдет, Харпер снял трубку телефона и позвонил по межгороду Лимингу.
— К вам сейчас везут живой экземпляр, и, если повезет, скоро будет еще несколько. Только не говорите мне, что вы собираетесь сделать с первым. Не хочу этого знать.
— Почему? — полюбопытствовал Лиминг.— Это кто-то из ваших близких?
— Да. Большой неуклюжий добродушный полицейский, которого я знал много лет. Мне страшно подумать о том, что вы будете его резать.
— Его никто не будет резать. Все, что нам было нужно, мы уже проделали на трупах. Живые жертвы будут использованы в качестве подопытных для испытаний возможной вакцины.
— Каков шанс, что удастся создать подходящее лекарство?— спросил Харпер.
— Есть другая, куда более серьезная проблема,— ответил Лиминг.— А именно — сумеем ли мы найти лекарство вовремя. Мы можем добиться успеха и вместе с тем потерпеть неудачу, если успех придет слишком поздно.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— На данном этапе я не готов брать на себя какие-либо обязательства. Мы не единственные, кто этим занимается. В подобной критической ситуации правительство обращается ко всем, кто может оказать помощь, включая частные лаборатории. Кому-то другому может повезти больше, и он найдет решение раньше нас. Все, что мы можем,— работать не щадя сил и молиться.
— Если действенную вакцину удастся создать, она будет безопасной? — продолжал расспрашивать Харпер.
— В каком смысле?
— Не окажется ли лекарство немногим лучше, чем болезнь?
— К чему, черт побери, вы клоните?
— Я хочу вам кое-что сказать,— поколебавшись, продолжал Харпер.— Этот вирус не в состоянии самостоятельно мыслить, точно также, как вы не в состоянии управлять несуществующим автомобилем. Но он может мыслить, когда в его распоряжении есть чей-то мозг. И я знаю, о чем он, в числе прочего, думает. Он смертельно боится менингококка.
— Что? — ошеломленно воскликнул Лиминг.
— Я сообщаю вам совершенно реальный факт. У этого внеземного кошмара есть собственный кошмар. Ни одно живое существо не может одновременно быть им заражено и болеть спинномозговым менингитом. Что-то должно уступить, и уступает именно вирус.
— Откуда вы об этом узнали?
— От одной из жертв. Той самой, которую сейчас везут к вам.
— Каким образом?
— Он сообщил мне об этом, сам того не сознавая. Он назвал источник своего навязчивого страха, а теперь я говорю об этом вам.
Лиминг глубоко вздохнул, глаза его возбужденно вспыхнули.
— Вполне возможно. В самом деле, может быть и так. Область местной инфекции одна и та же. Головной и спинной мозг. Вы ведь понимаете, что это значит — борьба за жизненное пространство.