Часы пробили полночь
Шрифт:
— Она… убила дядю Джеймса?
— Я уже сказала вам, что не знаю. У мисс Парадайн наличествовал серьезный мотив. Брат знал, что она сделала, и ему ничего не стоило лишить ее доверия семьи. Вы прекрасно понимаете, что это значило для Грейс Парадайн.
— Господи, не говорите так. Какой ужас! Она ни за что бы не решилась…
Мисс Сильвер с сочувствием взглянула на Марка:
— Тогда давайте поищем мотив у кого-нибудь другого. Что сказал мистер Парадайн, когда вы вошли в кабинет в среду вечером?
Марк как будто удивился и испугался, но тут же овладел собой.
— Что вы имеете в виду?
— Я просто хочу знать, что он сказал, когда увидел вас.
Марк нахмурился, его щека дернулась, но во взгляде
— Как вы догадались?
Мисс Сильвер улыбнулась:
— Он сказал одно и то же трем посетителям, которые зашли к нему тем вечером. Мне захотелось узнать, сказал ли он то же самое и вам. Так что же вы услышали от мистера Джеймса Парадайна?
Марк отступил на шаг, ухватился за край стола возле лузы и крепко стиснул пальцы.
— Он спросил, не пришел ли я признаться.
Мисс Сильвер просияла:
— Так я и думала. Он обратился с теми же словами к мистеру Пирсону, а затем поочередно к мистеру и миссис Рэй.
— Но зачем?
Мисс Сильвер пояснила:
— По словам мистера Рэя, мистер Джеймс Парадайн наслаждался ситуацией, которую создал. Для человека с таким, как у него, ироническим складом ума было подлинным развлечением наблюдать за реакцией на подобный вопрос. Он только что напугал всех родственников, сказав, что кто-то предал семейные интересы. Мистер Парадайн имел в виду кражу чертежей, но это понял лишь один из присутствовавших. Полагаю, что мисс Парадайн. Остальные не знали, что он имел в виду, и могли лишь догадываться. К сожалению, большинству людей действительно есть что скрывать. Тайны сердца и ума. Дилеммы, ошибки, промахи, грехи, которые мы неохотно выставляем на всеобщее обозрение. Обвинение мистера Парадайна заставило не только виновного задуматься о своем поведении и совести. Интересно, сколько признаний было сделано вечером в среду? Ваше тоже вошло в их число, не так ли? И, полагаю, его выслушали благожелательно. Но предположите, господин Марк, что среди признаний, которые принял ваш дядя, одно оказалось такого рода, что непременно предполагало некоторый ущерб? Вот и второй мотив для убийства. Именно это я имела в виду, когда сказала, что нужно выяснить, нет ли другого человека с подходящим мотивом — то есть кроме мисс Парадайн. Мы знаем, что ею двигало. Если не она убила брата, значит, в доме должен быть кто-то, имеющий столь же серьезную причину совершить преступление. Чтобы найти убийцу, надо определить его мотив. Тот факт, что в доме хранились очень ценные бриллианты, — нешуточный повод. Поскольку надлежит рассмотреть все варианты, я считаю, что украшения должен изучить опытный специалист. Вы, случайно, не знаете, нет ли подробной описи драгоценностей и где она может лежать?
Марк с прежним равнодушием ответил:
— Список в сейфе. Сомневаюсь, что оттуда хоть что-нибудь пропало. Мой дядя часто доставал бриллианты, чтобы посмотреть, — он любил их перебирать. Мы пригласим оценщика, если угодно, но он не найдет никаких изъянов. Поищите другой мотив. Полиция не станет больше утруждаться. Держу пари, меня арестуют, как только Гаррисон скажет, сколько я унаследовал по завещанию. Я получаю примерно три четверти семейного состояния — дядя Джеймс считал, что нужно поддерживать династию. Такие мотивы нравятся полицейским — убийство ради крупной суммы денег. Как только они спросят Гаррисона об условиях завещания, моя песенка будет спета. Возможно, прежде чем надеть наручники, мне позволят открыть сейф, но не более того. Сейчас половина первого, Гаррисон приедет в половине третьего. То есть у меня примерно два часа. Не подскажете, чем лучше заняться?
Мисс Сильвер предпочла отнестись к словам Марка как к формальности, хотя формальности обычно произносятся менее горьким тоном. Она улыбнулась:
— Думаю, вам не повредит пока побеседовать с мисс Пеннингтон.
Глава 39
Следующие
Марк, оставшись один в бильярдной, несколько секунд стоял, мрачно глядя в никуда. Если ему грозил арест, в следующие полчаса нужно было увидеться с Лидией. Потом помешают ленч и прочие домашние заботы, а затем вернутся полицейские — если они вообще намеревались уезжать. Приедет Гаррисон, и в любую минуту все завертится с немыслимой скоростью.
Лидия жила в Мидоукрофте. В обычное время Марк добирался туда за семь минут по тропке у реки и через мост. Впрочем, он мог бы дойти и за пять. Марк вышел и бегом спустился с крутого склона.
Мидоукрофт лежал среди полей по ту сторону реки — благоустроенный фермерский дом, красивый и уютный. Марк всегда считал, что Фрэнк и Ирен только портят его, набивая нелепой современной мебелью.
Впрочем, не это волновало Марка, когда он вошел. Если Лидии не окажется в гостиной, он позвонит и скажет, что хочет поговорить с ней. И пусть остальные думают что хотят. Он должен был увидеть ее еще раз, прежде чем утратит свободу и превратится в обвиняемого.
Марк прошел по коридору, не встретив никого, открыл дверь гостиной и увидел в дальнем углу Дики, который стоял, положив руку на плечо Лидии и наклонив голову для поцелуя. В любое другое время Марка бы это остановило. Но только не сейчас. Он затворил за собой дверь и подошел к камину, перед которым стояли они оба.
— Привет, Марк, — сказал Дики и добавил: — Думаю, мне пора.
Слова кузена и манера, в которой они были сказаны, остались Марком незамеченными. Они не проникли в сознание и вообще как будто не существовали. Лидия рассеянно посмотрела на вошедшего, улыбнулась, что-то невнятно пробормотала и замолчала. Дики удалился.
Как только дверь закрылась, Марк приблизился и облокотился на каминную полку, глядя в огонь. Он не смотрел на Лидию с той секунды, когда увидел ее лицо, склоненное для поцелуя. Он пришел, чтобы встретиться с ней, но, оказавшись здесь, не мог поднять глаза. Они должны были слишком многое сказать друг другу, но этим словам предстояло остаться несказанными. Она выйдет замуж за Дики и будет счастлива. В семье всегда надеялись, что так и случится.
Голос Лидии прервал «жизнерадостные» мысли Марка:
— В чем дело?
Он ответил, не поворачиваясь:
— Я хотел тебя повидать…
И безнадежно нахмурился — что было толку говорить теперь? Порыв, который привел Марка сюда, лишил его последних сил. Попытка провалилась, и он чувствовал полное изнеможение.
Лидия сказала:
— Дорогой, если ты хотел повидать меня, не надо так упорно смотреть на огонь. Ты ошибся направлением.
Он выпрямился, взглянул на нее и заметил, как она бледна. Запинаясь, Марк произнес:
— Ты странно выглядишь…
— Как?
— Ты очень бледна.
— Дорогой, мой цвет лица — это средство из косметички. Перед похоронами не красятся — по крайней мере насколько я знаю.
— Понятно… — рассеянно кивнул он.
— Марк, зачем ты пришел?
— Меня скоро арестуют. Я хотел увидеться еще разок.
— С какой стати полиции тебя арестовывать?
— Я же сказал, что вернулся в Ривер-Хаус. Я забыл на столе ежедневник, который подарила тетя Грейс. Об этом узнали. Я пробыл у дяди до половины двенадцатого. А сразу после полуночи он погиб. Я наследую большую часть того, что он оставил. Полицейские просто обязаны меня арестовать. А какие у них еще варианты?