Чай, чапати, чили, чилим…
Шрифт:
– Так, – сказала Жанна, – негр внизу с любопытством сюда посмотрел. Наверное, мы его знаем.
– Их уже двое, – добавила она через некоторое время, допивая вторую кружку чая, – теперь они дефилируют туда-сюда по улице вблизи отеля. Мы будем пить чай, пока они не устанут ждать и не исчезнут. Еще один пришел!
Мы заказывали чайник за чайником, а неутомимые африканские друзья караулили нас. Иногда они пропадали, но ненадолго.
Значит, просто подпирали стену где-нибудь неподалеку.
– Пей медленнее, – шипели мы друг на друга. В ресторане "Вивек" мы просидели два с половиной часа. Потом
– Так! Что это за дела? – начал он к нам придираться. – Я сегодня не выходил из дома до пяти вечера, все ждал вашего звонка.
Мы пожаловались на занятость. Официанты, увидев негра, заявили, что ресторан закрывается. Пришлось идти на улицу, ругая себя за легкомыслие, и оправдываться перед десятком случайных людей. Мы ведь нарушили обещание и не позвонили. Они шли за нами вплоть до гостиницы Вишал, оттуда их прогнал прочь суровый хозяин.
– Почему эти люди с вами? – отчитал он нас позже. – Вы что знакомы?
Мы все отрицали. У нас много темнокожих приятелей в Бангалоре, они компанейские и веселые. Эти негры из Пахарганджа были слишком уж настырные. На следующее утро мы уехали в Нанитал.
Глава 9
Нанитал – это известный в Индии горный курорт. Он был основан англичанами, как и многие другие. Сейчас он больше популярен у индийских туристов. В жаркие месяцы, когда в Дели душно, и многие люди гибнут от перегрева, индийцы спешат в Нанитал, чтобы провести там каникулы или хотя бы выходные. Нанитал – подножие
Гималаев, горы здесь небольшие, зеленые, с плавными контурами.
Множество живописных озер привлекает туристов красотой и прохладой. Озеро, вдоль которого идет главная улица города, Мол, тоже называется Нанитал. О нем сложена трогательная легенда, немного странноватая для европейского понимания. Жена Шивы,
Сати, услышав, что Шива умер и никогда больше не оживет, кинулась, как положено, в погребальный костер. Но муж ее все-таки ожил и успел спасти некоторые останки супруги.
Ослепленный горем он метался по Индии и кое-что растерял. Так вот, озеро Нанитал – это один из зеленых глаз красавицы Сати.
Рядом построен посвященный ей храм. По главной улице ездят велорикши, а в горы можно карабкаться пешком или верхом на лошади.
Местные жители в Нанитале совсем не похожи на людей из дола.
Между собой мы называли их горцами. Они спокойны, бесстрастны и лишены любопытства, которое так раздражает в жителях Индии. У многих горцев голубые или серые глаза. И торгуют они иначе, чем остальные индийцы.
– Сколько стоят эти тапочки? – интересуемся мы, к примеру.
– Восемьдесят.
– А если со скидочкой?
– Восемьдесят – это со скидочкой. Без скидочки сто пятьдесят.
Повсеместно горцы тверды насчет своих цен. И так все дешево, считают они, не хочешь, не бери. Уставшие от манго и ананасов мы мечтали о сливах и абрикосах. Торговец сидел спиной к своему товару и что-то увлеченно подсчитывал, наверное, убытки, так как половина фруктов в его ящиках уже сгнила. К нему подошел покупатель и робко спросил:
– Сколько стоят эти бананы?
– Двадцать рупий, – буркнул горец, не отрываясь от своего занятия.
– Отдай
– По семнадцать другие, зеленые, – уточнил горец.
– Да, нет же, ты мне хорошие отдай по семнадцать! – просил покупатель.
– Хорошие по двадцать, не хочешь покупать, ешь зеленые, – отрезал горец и снова сосредоточился на своих подсчетах.
Самый популярный сувенир в Нанитале – свечи. Есть свечи-апсары, свечи-Будды, свечи – кони. Они похожи на расписные статуэтки, и жечь их жалко. Свеча горит, к примеру, и в голове Будды образуется выемка, все больше и больше. Уличные торговцы предлагают купить у них спальные мешки и кнуты. Последние предназначаются для лошадей, которых здесь много. Почти все индийцы уверенно держатся в седле. Они очень бояться спускаться с гор пешком, создают заторы на крутых улицах города. Но если под индийцем – лошадь, ему все нипочем. Я поднялась на лошади в гору только раз, и натерпелась страху. По той же дороге снуют машины, все гудят, шум стоит невероятный. Похоже, что дикие трели гудков больше действовали на нервы мне, чем привычной ко всему лошади. Лошадки в Нанитале гладенькие и чистенькие, мы с ними с удовольствием фотографировались.
В нашем нанитальском лагере было тридцать три человека: семь китайцев, три вьетнамки, три афганца, три маврикийца, одна фиджийка, одна девушка с Карибских островов, бангладешцы, непальцы и три негра из Кении. Были еще две девушки из России, которые изучали технику индийских танцев в Мадрасе, и казашка
Айман, которая училась танцевать в Дели.
Руководитель лагеря получил прозвище мистер Кушан за выдающийся живот, размером с хорошую подушку. Но особенно запомнился всем водитель. Его мы прозвали Парикмахером за роскошную черную бороду и пышную шевелюру. Он поминутно смотрелся в зеркало и причесывался. Горы в Нанитале не высокие, дороги нормальные, сюда едут все, кто умеет мало-мальски водить машину, может быть, поэтому аварий в Нанитале больше, чем в Манали, где действительно высоко. Наш водитель, занятый своей особой, не вписывался в повороты, сшибал столбы по краю дороги и доставил нам много мучительных мгновений, когда мы дрожали за свои жизни.
Жанна несколько раз выпрыгивала из автобуса, когда он зависал над пропастью, настолько ей было страшно. Парикмахер зловеще усмехался в бороду.
Организован лагерь был ужасно. Развлекательную программу составляли экскурсии туда, где ничего нет. Каждый вечер мистер
Кушан сообщал нам, что завтра мы едем куда-нибудь в Раникихет или Алмору, куда три-четыре часа езды на автобусе с
Парикмахером, а о том, что мы там увидим, не говорилось ни слова. Мы с Жанной съездили на такую экскурсию лишь однажды. В
Раникихете нам показали два маленьких храма, подобные которым, можно было найти и поближе к Наниталу. Больше на провокации
Кушана мы не поддавались и сверялись со справочником насчет местных достопримечательностей. На следующий день группу повезли в Национальный парк имени Джима Корбетта. Джим Корбетт родился и жил в Индии, охотился на тигров-людоедов и написал много историй о своих подвигах. Англичане не считали его благородным сахибом
(потому что он не был рожден в Англии) и даже не разрешили ему вступить в эксклюзивный яхт-клуб в Нанитале. Сейчас в этом клубе одни индийцы.