Чайки садятся на воду
Шрифт:
Вот показались и медленно поплыли к борту тяжелые, кованые железом траловые доски. Приготовившись закрепить их, два матроса стали у борта рядом с толстыми, гудящими от напряжения ваерами — стальными канатами, тянущими трал.
Удар волны был не сильнее прежних, это Венцель хорошо помнит. Правда, слишком уж много попало на палубу воды, но ведь это случалось и раньше. А тут только прокатилась волна, как внизу на палубе дико заорал тралмейстер Бауэр:
— Фишера смыло! Человек за бортом!
В ту же секунду Венцель увидел,
Венцель метнулся из рубки на крыло мостика, схватил спасательный круг и сильным махом бросил его в воду. С палубы полетело вслед еще несколько кругов. Фишер успел поймать один из них и поднял кверху белое, искаженное ужасом лицо. Длинные льняные волосы закрывали его глаза, и с мостика был виден лишь широко раскрытый в смертельном страхе рот.
— А-о-о! — чуть слышно донеслось сквозь рев ветра.
Сейчас спасти матроса можно было, лишь обрубив ваера и пустив трал на дно. Шлюпки спускать в такую волну бесполезно.
Венцель срывающимся голосом крикнул на палубу:
— Рубить ваера!
Сильный рывок отбросил его назад, и капитан, схватив Венцеля за плечи, злобно прошипел:
— Вы с ума сошли! Вам потом всей вашей жизни не хватит, чтобы расплатиться за этот трал!
Он оттолкнул Венцеля и зычно скомандовал:
— Отставить рубить ваера! Вира трал! Не зевать на лебедках!
Венцель ошеломленно смотрел на капитана.
— Ведь он утонет!
Капитан повернулся и отчеканил:
— Не будьте слюнтяем, Венцель. Матросу ничего не сделается, если он полчаса поболтается в воде. Установите за ним наблюдение. Как только выберем трал — сразу и подберем его. Действуйте!
— Есть, — подавленно ответил Венцель.
На палубе бешено грохотали лебедки, и из мешка трала живой струей текла на палубу рыба. Какая это была рыба! Двухметровые пятнистые зубатки змеями крутились среди пудовых туш трески, оранжевые окуни выпученными глазами ошалело смотрели в небо, там и тут мелькали плоские круглые палтусы… Да, это был прекрасный улов, редкий улов.
— Что я вам говорил, Венцель? — раздался бодрый голос капитана. — Верных пятнадцать тонн взяли, а? — Он повернулся и крикнул на палубу: — Шевелитесь, шевелитесь, ребятки, Фишер ждет нас. Как бы он не обиделся на вашу медлительность, — и Штиммель деланно захохотал.
Но матросов нечего было подгонять. Балансируя среди потоков скользкой рыбы, они выжимали из машин и из себя все, на что были способны. А сверху все рокотал бас Штиммеля:
— Быстрее, быстрее! Черт возьми, из-за вашей нерасторопности мы можем опоздать к Фишеру!
Венцель стоял на крыле мостика и до боли в глазах всматривался в даль — туда, где затерялся в волнах Фишер, Он смотрел, и горькое чувство жалости к упавшему за борт матросу, горькое сознание своего бессилия охватили его.
Через полчаса трал выбрали из воды. Штиммель развернул траулер и направил его на поиски матроса. Палубная
Штиммель скомандовал рулевому новый курс. Подойдя к Венцелю, он бодро похлопал его по плечу.
— Ну-ну, старина, выше голову. Таких уловов у нас еще не было. Мы хорошо заработаем на этот раз, а? Жаль матроса, но вы же видели, его и нельзя было спасти.
Венцель, не понимая, взглянул на капитана.
— Как… нельзя было?
Холодные глаза Штиммеля не мигая смотрели на Венцеля.
— А так, что он камнем пошел на дно, прежде чем мы успели развернуться. Видно, совсем не умел плавать. Надо разъяснить это людям, чтобы не было лишних разговоров. Идемте к ним.
Венцель молча повиновался.
Они подошли к угрюмо сидевшим матросам. Штиммель снял фуражку, поднял глаза к небу и старательно перекрестился.
— Да упокоит господь душу моряка. Он был хорошим матросом. Но видит бог, мы сделали все, что могли, и не наша вина, если не удалось спасти Фишера. На море бывает всякое. Помянем его душу. — Он повернулся к Венцелю: — Чиф, выдайте сегодня к ужину по доброй чарке виски каждому за мой счет. Они заслужили это сегодня. Если бы Фишер умел плавать хоть немного, мы спасли бы его.
Зычный голос Штиммеля назойливо бился в ушах Венцеля. Он слушал, и в груди его вскипал гнев. Гнев на Штиммеля, нагло внушающего всем нужную ему версию, гнев на себя, на свою беспомощность.
Матросы недобрым взглядом смотрели на Штиммеля и молчали.
Венцелю стало жутко.
А Штиммель как ни в чем не бывало кивнул старпому и направился обратно на мостик.
Венцель явственно слышал, как вслед им кто-то злобно крикнул: «Собаки! Фишера на трал променяли!»
Он вздрогнул. Несомненно, Штиммель тоже слышал. Но даже не оглянулся.
Венцель плелся за ним, и горькие мысли роились в его усталой голове. «Боже, но я-то при чем здесь? Я же не хозяин». Он с ненавистью смотрел на затылок капитана, а в голове настойчиво сверлила мысль: «Трус, ты просто трус, Венцель, ты боишься потерять место…»
На мостике капитан вытер мокрое лицо и с кривой усмешкой сказал Венцелю:
— Знаете, я все ждал, что они чем-нибудь запустят в нас. От этого сброда можно всего ожидать. Но, кажется, все обошлось. А теперь берите перо и записывайте в вахтенном журнале. — Он подумал немного и стал диктовать: — «В четыре часа пополудни, после того, как трал был полностью выбран на палубу, волной смыло за борт матроса Фишера. Немедленно приняли меры к его спасению. Однако обнаружить Фишера не удалось. Как выяснилось, Фишер не умел плавать». Записали? Давайте посмотрим, что получилось.