Чайная церемония. Часть 1

Балабан Екатерина

– Ника, Ника, Вероника! Вот ты где! – веселый оклик заставил меня прервать созерцание и отвлечься от мыслей про город и про Лекса.

По набережной быстро шла, почти бежала, девушка в распахнутом красном пальто, из-под которого разметались в разные стороны кружевные шарфы. Ветер, стелившийся за ее стремительным шагом, перемешал выбеленные волосы с кружевом.

– Аленка!

– Едва тебя отыскала!

Я проверила телефон. Куча пропущенных вызовов. Наверное, он вибрировал в кармане, но я совсем не слышала, занятая собственными мыслями и созерцанием, позабыв о запланированной встрече.

– Пойдем! Нас ждут!

Вечер расстилался разноцветными огнями по тротуарам, оглушал музыкой, грохочущей из окон, проносившихся мимо машин, дразнил пряными запахами из распахнутых

дверей кабаков, манил в бары, настоечные и в темные проулки между домами, на странные, но невероятно привлекательные, полуразрушенные лестницы, за потаенные двери. Везде ощущалось движение, смех, звон посуды, слышались приглушенные шепотки или громкие возгласы.

Улица, где рождались мечты, удивительные приключения и сюжеты затягивала, поглощала, никого не оставляя равнодушным. Только что я удивлялась трем невозможно далеким друг от друга мирам-берегам, а теперь понемножку погружалась в четвертый, самый завораживающий, совсем не похожий ни на один из тех трех. Здесь было место встреч художников, фотографов, видеографов, музыкантов, лингвистов, иногда певцов, совсем немножко программистов, помешанных на свободной непринужденности бытия. Здесь за парадным фасадом фешенебельных ресторанов, неожиданно открывались проходы в заведения с сомнительной репутацией, где угощали крепкими коктейлями и хорошим настроением, где, не стесняясь, разгуливали мальчики в женских юбках, а девушки вообще юбок не носили.

Обойдя какую-то особенно шумную компанию, и кажется еще драку, мы с Аленкой нырнули в черную арку и оказались в одном из таких чудесных мест, за высокой стойкой бара. Знакомый бритый бармен продал темного пива и кивнул в угол, откуда нам уже маячили три пьяных создания.

– Рассказывай! – потребовал один из них, рыжий и очень злой на вид, но абсолютно замечательный в реале, – Куда ты провалилась на целый месяц?

Восемь пар разноцветных глаз уставились на меня выжидательно.

Я бросила зеленую твидовую куртку на кожаный диванчик, по очереди обнялась со всеми. Боже! Какое наслаждение просто обнять кого-то! Как давно я обнимала только воздух, гладила чайный пар.

– Заказчики! – выдала я полуправду, села, уставилась в высокий стакан, чтобы не спалиться перед теми, кто знал меня лучше, чем я сама.

Сказать правду невозможно. Не только потому, что посчитают странной. Хотя… Что такое нормальность в наши дни? Вот Аленка, например, дизайнер интерьеров, вполне успешный, пожалуй, единственная из всей нашей компании. Казалось бы, зачем ей еще куда-то лезть? Тем не менее она помешана на таро, астрологии и белой магии. Она настоящая ведьма. От нее постоянно пахнет волшебством. От Рыжего Макса пахнет водкой. Рыжий Макс – алкоголик, такой очаровательный, что ни у кого никогда не вызывает желания переубеждать его в неправильности того образа жизни, который он избрал. А еще он копирайтер-фрилансер. Подвизается то здесь, то там, зарабатывая сущие слезы, но ему хватает. Его друг Сеня, простоватый лишь на первый взгляд, в некотором роде музыкант – звонарь в одной из церквей на Верхушке, неподалеку от того места, где я сейчас живу. Выводит фантастические рулады медными колоколами – заслушаешься. Сеня тоже не чужд выпить или покопаться в старых колдовских книгах и обрядах, что, казалось бы, совсем несовместимо с его профессией. Пятый в нашем маленьком сообществе чудесников – Толя-фотограф. У него своя крошечная студия. В свободное от клиентов время он гоняется за призраками по заброшенным местам, а потом пытается продавать чудесные снимки знакомым. У Толи волосы заплетены в длинные светлые косицы до бедер, он прекрасен как девушка, за что получил прозвище – Оленька. Это его невероятно бесит, но волос он не стрижет, бороды не отращивает и ему приходится мириться с общественным злословием.

Я – художник. Также, как мое окружение, терпеть не могу ограничивать себя временными рамками, стенами и зарплатой, предпочитаю свободные часы и свободные гонорары. Я создаю магию на холстах и в компьютере. Рисую ночное небо, тающие за гранью человеческого понимания разноцветные галактики, фантазийные миры, населенные удивительными существами, стремящимися в неизведанное. Мое воображение

порой играет со мной в увлекательные игры. Бывает, я теряюсь между сном и явью, когда поглощена работой или задумываю что-то особенное, что только-только предстоит изобразить в красках. Скорее всего Лекс тоже одна из моих безумных фантазий. Он материализовался однажды из ниоткуда в золотом луче заката, заглянувшем в окно. Прорисовался в темноте, как подсвеченная голограмма – объемно, безосновательно; проявился, как фотография со старых пленочных фотоаппаратов проявляется на бумаге в контрастном растворе. Воздух задрожал, сгустился, заискрился, и перед моим затуманенным усталостью взором появился он. Я не испугалась. Мой мозг просто не способен был в тот момент пугаться. Только немного позднее, мне стало страшно, когда этот человек из ниоткуда стал появляться почти ежедневно. Я решила, что схожу с ума! А потом… Потом мне никто стал больше не нужен кроме него… Как ужасно! Как притягательно! Как печально!

Нет! Сказать правду невозможно. Никому! Сокровенная тайна моего сердца не может быть раскрыта даже моим своеобразным приятелям. Поэтому заказчики и только заказчики! Тем более, что последние дни я действительно была завалена работой и лишь вечера оставались свободными для встреч.

– Ты писала, что встречаешься с кем-то, – подсказала Аленка, хитро улыбнувшись, – Мне показалось, что у тебя наконец появился кто-то, а это были всего лишь заказчики? Погоди-ка… Она взмахнула длинным душистым кружевным рукавом, вытащила из шоппера толстую золотую колоду таро и бухнула на стол между стаканов, а я вспомнила, что на самом деле совсем немножко проговорилась ей, когда она стала в очередной раз настойчиво звать меня составить ей компанию в баре.

– Сейчас быстренько выясним, правду ли ты говоришь.

Аленка принялась тасовать карты, но я накрыла ее длинные артистические пальцы своими. Напугалась на самом деле.

– Не надо!

Мое будущее без Лекса вдруг показалось невозможно безрадостным. Что если Аленка скажет что-то такое? Ребята же обрадовались возможности развлечься, принялись подзуживать ее продолжать.

Аленкины гадания всегда сбывались. Она редко таскала с собой карты, однако, когда это случалось, можно было надеяться, что наша ведьма каждому в подробностях расскажет о его ближайших приключениях.

– Чего ты пугаешься? Кто он такой, что о нем даже на картах не позволено гадать? Может быть, ты встречаешься с инопланетянином?

Я побледнела, невольно отшатнулась. Если бы Аленка понимала, насколько недалека от истины. Все-таки – ведьма.

Карты ложились на стол одна за другой, вызывая недоумение на лице гадалки.

– Король и двойка кубков. Шестерка мечей, – проговорила она, – А ведь у тебя и в самом деле кто-то есть, и он не простой человек.

– Олигарх! – хихикнул Оленька, наваливаясь на стол и с интересом разглядывая грустного короля, восседающего посреди острова на троне, – С такими точно непросто! Надо соответствовать. Ты готова соответствовать, Ник? Готова сесть рядом на другом троне и состроить такую же кислую мину?

– Колесо фортуны, – продолжала меж тем Аленка, отпихивая Оленьку прочь, – Вот! Это уже неплохо. Скоро твой мир сдвинется с мертвой точки и покатится в неизвестность со скоростью света… О! Шестерка мечей… И… Башня! Кошмар! Трансформация, невероятная перемена в судьбе, которая если не убьет, то изменит тебя навсегда…

– Как многообещающе! – возмутился звонарь Сеня, – Не могла бы ты, Лёничка придумать что-то более радостное для нашей милой Ник. Например, расскажи ей про будущие богатства и процветание.

– Я не придумываю, преподобный Арсений! – сердито проговорила меж тем Аленка, – Я улавливаю суть из хаоса и выдаю информацию.

– А! вот так?

– Только так!

– Стало быть смерть или наслаждение! – не переставал издеваться Сеня.

– Стало быть переход в иное состояние, очень болезненное, связанное с какими-то сложностями! Возможно, переезд в другой город, как вариант. Он явно кто-то издалека. С ним сложно видеться.

Она помолчала, раздумывая, потом пронзила меня убийственным взглядом, от которого мне стало совсем нехорошо. Как будто сама судьба заглянула в глаза.