Чайная роза
Шрифт:
Уилла разозлило, что его имя склоняют в колонке светских сплетен, да еще так беспардонно, но у Фионы не было времени обижаться; ее осаждали посетители. Модная молодежь, восхищаясь собственной смелостью, приезжала в личных каретах посмотреть на вестсайдские трущобы. Светские дамы отправляли в Челси своих экономок и горничных. А рестораны, отели и склады присылали заказы. Фиона ударилась в панику и побежала в типографию заказывать новую партию коробок, а потом к Стюарту, чтобы договориться о поставках. Пришлось нанять двух кассирш на полный рабочий день, чтобы выбивать чеки, и еще одну девушку для упаковки
Сегодня днем Уилл должен был сопровождать ее, но застрял на деловой встрече. Макклейн послал к Фионе своего кучера с запиской, объяснявшей причину его отсутствия, и велел ехать без него. Ехать Фиона не хотела; день предстоял трудный. Но когда вчера вечером Уилл заскочил на минутку пожелать ей спокойной ночи и увидел, что Фиона прячет в кувшин кредитки, которые не поместились в ящике тумбочки, его шок было невозможно описать словами.
— К моему маклеру. Завтра же. Без всяких возражений, — приказал он.
Она поднялась по лестнице, открыла дверь и вошла в помещение, напоминавшее ад в час пик. В передней части комнаты находился большой деревянный письменный стол. Его владелец стоял на стуле, повернувшись к Фионе спиной, и кричал. Деревянный барьер отделял приемную от клерков. За столами сидели мужчины без сюртуков, с защитными козырьками на лбах, вытирали с лиц пот, макали перья в чернильницы и что-то лихорадочно строчили. Маклеры бегали взад и вперед и кричали на клерков. Их крики, к которым добавлялся шум телеграфных аппаратов и тикеров[52], создавали настоящую какофонию. Она слышала выражения, более уместные в порту, чем в конторе.
Один из клерков, сытый по горло, кричал:
— Я же только что написал этому болвану, чтобы он покупал по десять!
— А теперь он хочет продать, пока курс не упал до пяти! Скорее!
— Барнс! — крикнул человек из задней части комнаты. — Хобсон на проводе. Требует твою голову за то, что ты посоветовал ему купить акции Салливанов. Говорит, что ты его разорил.
— Да? Откуда я знал, что так случится? Пошли его к чертовой матери!
Фиона подошла к деревянному барьеру и подумала, что он очень похож на ограду, а сидящие за ним мужчины — на диких быков, храпящих, фыркающих, набрасывающихся друг на друга и помещенных туда для безопасности людей. Она обратилась к человеку, стоявшему на стуле:
— Извините, сэр…
Но человек не обратил на нее внимания. Он слушал запыхавшегося парнишку, окруженного толпой людей.
— Я только что с биржи, — говорил парнишка. — Там творится черт знает что! Люди кричат и ругаются. Я сам видел три драки…
— Что с братьями Салливан? — спросил кто-то.
— Один в больнице. Сердечный приступ. Второй умер. Застрелился.
Эта новость вызвала повторный взрыв злобных криков.
Фиона сделала еще одну попытку:
— Прошу прощения, мистер Херст у себя? — Складывалось впечатление, что она была в шапке-невидимке. Мужчины ее не замечали. Фиона начала терять надежду на то, что ее выслушают, как вдруг почувствовала, что кто-то коснулся ее плеча.
— Уилл! — радостно воскликнула она. — Я думала, ты не
— Сумел вырваться. Я ненадолго, — сказал он. — Секретарша составила на сегодня такое расписание, что палец вставить некуда. Народ валом валит… — Крики заставили его поморщиться. — Что тут происходит, черт возьми? Где Херст?
— Не знаю. Я пыталась привлечь к себе внимание, но ничего не вышло.
— Мистер Мартин! — крикнул Уилл человеку, стоявшему на стуле. Человек обернулся. — Здесь дама! Так что ведите себя прилично!
— Извините, мистер Макклейн. Я вас не видел, мисс. — Он отвернулся, сунул пальцы в рот и издал пронзительный свист.
Наконец-то на нее обратили внимание. Правда, только после вмешательства Уилла.
— Джентльмены, на борту леди! — крикнул Мартин. Клерки и брокеры выгнули шеи, увидели Фиону и Уилла и тут же утихли. Мистер Мартин снял трубку и сообщил мистеру Херсту, что к нему пришел Уильям Макклейн. Через полсекунды по лестнице скатился коротконогий пузатый человечек и протянул руку. Он приветствовал их, а потом велел какому-то мальчишке принести кофе мистеру Макклейну и его гостье.
Фиона уже успела привыкнуть к тому, что перед Уиллом расступаются стены. За три недели, прошедшие после посещения «Дельмонико», он возил ее и Сими на пикник в скалы Нью-Джерси, водил в ресторан «Ректор» и в оперу. Дядя разрешил ей отправиться на пикник без дуэньи, понимая, что Сими не спустит с них глаз, но настоял на том, чтобы в оперу Фиону сопровождал Ник, который к тому времени начал вставать. Майклу доводилось слышать, что происходит в закрытых ложах. А в «Ректор» отправилась Мэри, поскольку Майкл проведал, что это всего-навсего модный рыбный ресторан, где при тебе варят омаров. Куда бы они ни пошли, люди были готовы ради Уилла расшибиться в лепешку. Фионе приходилось напоминать себе, что в его присутствии нельзя подавать официанту свою тарелку, самой снимать накидку и наливать вино. Стремительный спуск Питера Херста лишний раз напомнил Фионе о могуществе Уилла.
— Питер, чем вызван этот бедлам? — спросил Макклейн.
— Банкротством.
— Какой компании?
— Бруклинской судостроительной. Братьев Салливан. Похоже, три главных держателя акций купили контрольный пакет. Сегодня они объединились и выжили хозяев. Никто ничего не замечал. Жуткое дело.
— Как это им удалось? — спросила Фиона, идя за мужчинами в кабинет Херста. — Значит, кто-то может отобрать компанию у ее владельца?
— Боюсь, что так, — ответил Херст. — Конечно, джентльмены так себя не ведут, но все это абсолютно законно… — Его прервал телефонный звонок. Он извинился, снял трубку и тут же передал ее Уиллу. — Это вас.
— Что там, Жанна? Прямо сейчас? — Он вздохнул. — Да, ладно. Передай ему, что скоро буду. — Уилл вернул трубку Питеру и сказал Фионе: — Мне очень жаль, но я должен уйти. Мэр. Подземка. Как обычно. Я возьму кеб, а карету оставлю тебе.
— Мы прекрасно позаботимся о ней, мистер Макклейн, — сказал Херст.
— Хорошо. Увидимся вечером, дорогая. — Уилл поднялся.
Фиона вышла с ним в коридор:
— Уилл, у тебя усталый вид. Все в порядке?
— Да. Просто этот тип меня достал. Хочется, чтобы вопрос поскорее решился. — Он улыбнулся. — Естественно, в мою пользу.