Че?рная смородина

Мирная Татьяна

Вспомнила про детей, уже будучи в эпицентре боя отступников с прибывшими магами из Департамента контроля империи. Черные мундиры мелькали рядом, занятые нападающими умертвиями. Я призвала рачетсов. Псы послушно замерли рядом, жадно зыркая по сторонам и желая вновь ринуться в гущу кровопролития.

— Волки уже здесь?

— Нет.

— Значит, бегом к волчатам и охранять до прихода стаи.

Призраки были недовольны, но ослушаться не посмели. Посмотрела им вслед — и чуть не осталась без головы. Резко отклонилась в сторону, падая на одно колено.

Женишок? Ах ты, гад!

Алоиз едва заметно споткнулся, когда я развернула гумхард — плеть силы, у которой от настоящей было только название да рукоять. Никаких веревок, никаких кожаных косичек — лишь чистая, извивающаяся змеей энергия. А еще это мое любимое

оружие! Некромант достал и развернул свою плеть. Золотые нити извивались, сплетались, соединялись и также легко расслаивались вновь. Воздух рядом зазвенел, когда мерцающая плеть пролетела в сантиметрах пяти от моей головы. Саламан хорошо владел гумхардами, как и я: у нас был один учитель. Несколько витков над головой, чтобы придать плети силу и скорость, — удар! Успела отпрыгнуть назад. Алоиз меня пожалел: бил по ногам, чтобы потом повалить на землю и обездвижить. А я не жалела… Некромант взвыл, хватаясь за лицо. Я целилась по глазам, я попала. Когда маг опустил окровавленные руки, на его лицо нельзя было смотреть без содрогания. Да и чего теперь смотреть?! Взмах гумхарда — и тело Саламана было обвито золотыми нитями. Мужчина взвыл от обжигающей боли. Рывок — и куски рваной плоти разлетелись по земле.

Гневный рев отца я услышала с другого конца поля. Клетис Кхана отошел далеко от нас, круша имперских контролеров, он был уверен, что Алоиз со мной справится. Недооценил! Я улыбнулась, поворачиваясь к взбешенному магу. Почувствовал смерть преемника? Неудивительно, учитывая количество своей крови, влитой в Саламана!

Я понимала, что прерванный ранее бой с отцом следует завершить, и направилась в его сторону. Вокруг летали заклинания, хрипели раненые, ползли полуистлевшие трупы. Поднятые отступниками умертвия бросались на бойцов Контроля. Слышались крики, проклятия, хруст костей. А я видела лишь одинокую фигуру в черном, с дымкой, скрывающей лицо (жуткое ощущение, словно человек без головы), и непроизвольно ускорила шаг. Клетис Кхана пошел мне навстречу, а вскоре мы уже бежали, подгоняемые адреналином и ненавистью.

Краем глаза заметила появившихся волков. Они ринулись в бой с ходу, опрокидывая умертвия навзничь и отрывая им головы. Ко мне наперерез несся черный волк с оскаленной пастью.

Куда ты лезешь, зверь?! Это не твой бой!..

Волк прыгнул. И я тоже. Взлетев на пару метров, пронеслась над оборотнем и побежала дальше. Злой рык вдогонку.

Скажи спасибо, пес: ведь могла не просто перепрыгнуть, а переломать тебе хребет!..

И вот, когда нас с отцом разделяло метров десять, он бросил «Молот Нокса». Проклятье! Я успела выставить щит, но он не помог. Невероятная сила отнесла меня метров на пятьдесят, прежде чем я успела выкрикнуть контрзаклинание:

— Gikan sa!

«Молот Нокса» развеялся в воздухе, и я смогла нормально вдохнуть. Торопливо отыскала глазами отца: Клетис ворожил. Когда я поняла, что он собирается сделать, — грубо выругалась. Из земли вылезал гоблин, вернее мертвый гоблин — умертвие высшего порядка. Без моей нежити тут не обойтись.

— Реранг! Тосанг!

Рачетсы предвкушающе взвизгнули, выныривая из подпространства.

— Развлекайтесь, девочки!

Пока мои псы отвлекали умертвие, я пошла дальше. Кто-то, вскинув руки, бросился ко мне. Гумхард был наготове, и едва я заметила дымку вместо лица, ударила. Оседающее тело с печатью смерти осталось за моей спиной. Спустя пару секунд уже другой отступник шагнул в нашу сторону, но и он не успел ничего сделать. Отец молча наблюдал за тем, как я сжала кулак, останавливая чужое сердце, равнодушно проследил за падающим трупом и перевел спокойный взгляд на меня. Между нами оставалось метров пять, не больше.

Клетис грустно улыбнулся:

— Зря ты это сделала.

Я пожала плечами:

— Возможно.

И ударила плетью наотмашь…

Магический резерв стремительно пустел. Накатила дикая усталость. Раненый бок ныл все отчетливее. Проклятие, «пойманное» мною, уже начинало действовать: дышать становилось все труднее. Я слышала громкое дыхание отца: он был совсем рядом. Плети стали бесполезны. Появился тридент — оружие ближнего боя, похожее на согнутый трезубец, но куда опаснее. Помимо острых лезвий и зазубрин на зубцах, был еще магический заряд. Мы кружили по выжженной, черной земле и обменивались короткими ударами, словно примериваясь к силам

соперника. Потом одиночные удары заменили серии. Запел свою кровавую песню металл. Между сталкивающимися разрядами проскакивали небольшие молнии. Мои руки дрожали от напряжения. Это, пожалуй, самое трудное во владении тридентом: удержать оружие во время магического удара. Звон, треск и наше сбившееся дыхание. Металл начал нагреваться, реагируя на нежить. Да уж, чего-чего, а нежити этим вечером хватало: умертвия, не чувствуя боли, страха, подчиняясь только приказам своих хозяев-некромантов, безостановочно бросались на боевых магов из Департамента. Заклинания превращали их в пыль, мечи кромсали на части. Но иногда нежити удавалось прорваться. Я услышала предсмертный крик несчастного, разорванного заживо. А на меня вдруг бросился черный волк. Какого котса?! Ушла в сторону от оскаленной пасти и ударила зверя металлической рукоятью тридента. Болезненный визг в ответ. Я едва-едва успела поднырнуть под опасные зубцы отцовского оружия. Краем глаза заметила, как, встряхиваясь, поднимается оборотень. А потом увидела отца, приготовившегося к решающему удару. Сбоку угрожающе зарычал волк, тоже готовясь к броску… Я смогу отбиться только от одного: или зверя, или отца. Кто опаснее?! Кто страшнее?!. Предвечная Тьма!!! Да пошло оно все!!!

Я прицельно метнула тридент в Клетиса Кхану. Одновременно с броском острая боль обожгла шею и плечо. Громкий крик сменился стоном. Не сразу сообразила, что кричала я. Волк тут же отскочил, и за ним я увидела шатающегося некроманта. Значит, попала! Не удержалась от счастливой и, наверное, в этот момент ненормальной, глупой улыбки. Шансов у отца не было: мой тридент делался под заказ, и вдобавок ко всему зубцы были пропитаны ядом дагханы — самой ядовитой змеи в мире.

С разодранным горлом, захлебываясь собственной кровью, я вошла в Грани.

Глава 8

Грани — это Грани. Там нет времени. Там нет того, что кажется нам незыблемым и вечным: верх-низ, тепло-холодно, весело-грустно… Все эти понятия теряют смысл. Ходить вниз головой было даже интересно… Хотя может и не вниз головой, кто знает? Это же Грани. Я знала, что не одна здесь, и в тоже время никого не видела. На зов никто не отозвался, даже рачетсы. А ведь это их дом!

Вначале, когда сознание вернулось, я слышала невнятный шепот, но не разобрала чей. Грани слоились, шелестели, словно листы бумаги, когда их пропускаешь через пальцы, чтобы пересчитать.

Я не ощущала тела, наверное, потому что оно умерло. Но инстинкты сохранились: подошла к мутно-белой стене, неуверенно коснулась. Она была не твердой и не газообразной — что-то среднее. Одни стены пропускали в себя мои пальцы, другие — нет, я не чувствовала никакого сопротивления, но рука оставалась на прежнем месте.

Когда кто-то или что-то схватило мою ладонь и рвануло на себя, я даже испугаться не успела. Голова прошла сквозь туман — и я заорала как резаная. Жуткая окровавленная морда без кожи, с бешенно вращающимися глазными яблоками! Я вырвала руку из этого живого месива и отпрянула. С размаху грохнулась на пол. Боли не было. Да я, наверное, и не обратила бы на нее внимания, вытирая руку от красной слизи… Мои движения затормозились, пока мозг пытался найти объяснение происходящему. Я стирала слизь кусками того самого тумана, из которого здесь состояло все. Грязно-розовые сгустки падали вниз и тут же впитывались в пол со странным чавкающим звуком. Как-то стало не по себе, я медленно поднялась с колен и, пятясь, пошла прочь. Оказалась в очередной ячейке Граней. Никого. И кто-то рядом. Кто? Кто-то, как и я, потерявший смертную оболочку?..

Я бродила по этим ячейкам, камерам, клеткам, капсулам — не знаю, как еще их можно назвать — уже больше недели. Я не встретила ни одной души. Я не хотела есть, я не хотела пить, не было никаких желаний. В один из дней просто пролежала на полу… или на потолке, тут же не разберешь. Ничего не изменилось. Это «ничего» стало давить. Поднявшись на ноги, упрямо пошла вперед. Я шла, шла, шла… и снова шла, шла… Переходила из клетки в клетку. Даже появились мысли, что я хожу по кругу. Ноги гудели. Иногда мне казалось, что за полупрозрачными стенами кто-то стоит и смотрит на меня. Я подбегала — никого. И снова шла, шла… Одни ячейки меня пропускали, другие — нет. Интересно почему? В конце концов, мне стало казаться, что я брожу здесь уже месяцами.