Че?рная смородина
Шрифт:
— И теперь горит на краде. А у меня восточная часть стаи, та, которая ближе всех к империи, открыта. Я доверял Залескому. Он был хорошим волком. И я его убил!
Как и предыдущих. Семь сильнейших бойцов стаи. И все из-за одной лгуньи! — Герв выглянул в окно. — А ей похер, что ты своих волков бьешь. Вон по гилайону треплется, хохочет. Весело ей!.. — и бета не утерпел, высказался. — Ох, Стах! Добил бы ты ее сразу там, на поле, — и дело с концом.
Но альфа уже выскочил из комнаты
Звонок на гилайон оказался полной неожиданностью. Этот номер мало кто знал, только самые близкие. Сакит Халаси был из их числа.
— Сакит? — я присела на скамейку.
— Люц… тут все с ума посходили, — мужчина говорил тихо, волнуясь. — Я не верю ни единому слову!
А зря! Я зажмурилась и выпалила:
— Сакит, это правда.
— Бред! Я знаю тебя много лет. Это точно не твое!
— Так получилось.
— Тебя заставил отец? Или Алоиз? Это он всегда грезил о мировом господстве! Темный властелин, бл..!
— Нет, Кит. Я сама.
В трубке послышалась возня, и я услышала тонкий голосок Ирены:
— Включи изет-функцию (функция в аппарате, создающая иллюзию собеседника, — Прим. авт.) и скажи нам это в глаза. Скажи, что ты — погруженная во Тьму!
— Ирена, я…
И все. Больше я ничего не успела сказать, потому что у меня отобрали гилайон. Не обращая внимания на мои гневные окрики, Стах Карнеро сунул гаджет себе в карман:
— Я запрещаю тебе общаться с бывшими друзьями и знакомыми!
— Почему?
— Ответ не верный. Ты должна отвечать «да, альфа».
— Я отвечу, если ты объяснишь, почему нельзя.
Он шагнул ко мне. Я машинально отступила и, налетев на скамейку, упала на нее. Волк угрожающе навис надо мной.
— Твое дело выполнять то, что я тебе говорю. Поняла?
— Нет.
А потом дико заболела голова. Стах уже шипел:
— В последний раз повторяю: никаких контактов с некромантами. Полный запрет!
— Что ты сделал со мной?! — я вцепилась в виски от жуткой разрывающей боли.
— Это, Люська, сила альфы. Будешь дергаться — будешь мучиться.
Оборотень пошел к дому. Я хотела догнать его, но на меня накатил очередной приступ кашля. Снег окрасился красным. Мимо равнодушно прошел Санторо, следуя за своим лайдиром.
Я осталась на скамейке, борясь с накатившей слабостью, и, кажется, начала понимать, что так просто, как я думала, не будет. Что волки не сразу примут меня как волчицу, а возможно и вовсе не примут. Что со Стахом договориться тоже будет непросто, и мое возвращение на родину может остаться только моей мечтой. Что мои прежние отношения, знакомые, друзья — это все было у некромантки Люции Кханы, а у волчицы — вряд ли. В добром отношении Халаси и Фахр я не сомневалась, еще был Эрки Сетсоме, а остальные могут сделать вид, что никогда не знали меня раньше.
Количество проблем и вопросов росло в геометрической прогрессии. Моя помощь волчатам была маленьким снежным комочком, который бросили с горы, и он стремительно покатился вниз, увеличиваясь с каждой секундой. И горе тому, кто окажется на его пути. А скорее всего, окажусь именно Я.
Через
— Сакит? Ирена?
Мои друзья чуть не задушили меня в объятьях. Ирена, наша хрупкая тоненькая девочка, расплакалась от эмоций. Я чмокнула ее в щеку и усадила на диван.
— Как вам удалось попасть сюда, в волчье логово?
— Непросто, — признался Сакит. — Но ты не забывай, кто мои родители. Фамилия Халаси открывает многие двери не только в империи.
Я улыбнулась: приятель пользовался семейными связями крайне редко и чаще всего только ради друзей. С подросткового возраста доказывал всем и себе, что он может всего добиться сам. Учитывая аристократичную, немного женственную внешность, Сакиту приходилось вдвойне тяжелее. Это последние годы он возмужал и раздался в плечах. А я прекрасно помнила худого и до ужаса нескладного парня, нервно прохаживающегося перед аудиторией с экзаменационной комиссией. Все годы учебы Сакит не только постигал тайны некромантии, но и продолжал самоутверждаться как личность, как мужчина. И если какой-нибудь придурок с нетрадиционной ориентацией подкатывал к парню с тонкими чертами лица и модной прической, принимая за «своего», Халаси натурально зверел, после чего тех «счастливчиков» чаще всего забирали в лечебницу. В итоге к концу второго курса при Саките Халаси даже не шутили на эту тему.
— Ну, вы рисковые ребята! — я засмеялась, ощущая в душе волну теплоты и нежности к друзьям, не оставившим меня в беде.
— Правда, звери долго продержали нас в местном полицейском управлении. Даже обыск устроили, — усмехнулась некромантка.
Сакит скрипнул зубами от неприятных воспоминаний:
— Ладно бы только вещи перетрясли, так у меня на глазах Иренку лапать начали.
Я хмыкнула:
— Они хотели вас спровоцировать, чтобы был повод не пустить.
Девушка согласилась со мной:
— Я тоже так Киту сказала. А он надулся.
— Конечно, надулся, когда этот зверь тебя за грудь трогать начал, — фыркнул некромант.
Ирена покраснела и торопливо добавила:
— Хорошо, что вмешался другой оборотень. Он нас сюда привел. Маюров, кажется.
Я понятливо кивнула: Владек Маюров мог вмешаться. Насколько я успела узнать этого бету, у него было особое, очень бережное отношение к женщинам. А потом заметила колечко на пальчике подружки.
— Ирена?
В ту же секунду рядом присел Сакит и по тому, как он обнял девушку, все стало понятно.
— Я сделал Ирене предложение, и она согласилась стать моей женой.
Честно говоря, не ожидала. Нет, то, что Сакит влюблен в девушку, я знала. На моей памяти заносчивый, язвительный парень лишь раз выглядел растерянным, когда я познакомила его с Иреной Фахр, он не мог и двух слов связать, глядя на первокурсницу. Некромант долго не решался признаться Ирене в своих чувствах, только коршуном отгонял других поклонников. И лишь на летнем балу, когда девушку чуть не увел один ушлый боевик, сорвался. Сегодня я больше удивилась согласию его родителей, допустивших этот брак. Все-таки дочь обычного предпринимателя средней руки не пара наследнику древнейшего рода.