Человеческая оболочка. Погребальная песнь охотника

Котаев Алексей

А еще вонь. Вонь от красных берегов, которая раньше сковывалась вечным морозом. Вонь от сажи, что лежала на снегах вечным покрывалом. Мирный и такой теплый дом исчез в одночасье. Просто однажды башня, веками нависавшая над городом, загорелась. И сожгла все. Вообще все. Осло знал, что так произошло везде, но что такое «везде», парень не знал.

Рядовой краем глаза посмотрел на красавицу Ханну и улыбнулся. Забыл, что едет с кровожадным убийцей по поручению тирана куда-то вдаль. Будто и не важно это все было. Ханна тоже ехала, а рядом с ней не пропадешь.

По собачьи, Осло потряс башкой. Совсем он расслабился. Ханна –

красивая и сильная, но а на что тогда ей он? Хотелось стать сильнее, чтобы стыдно за себя не было. Хотелось думать и видеть так же, как она. Хотелось стать хоть кем-то. Особенно для нее. Чтобы эта девушка смотрела на Осло не как на обузу, а как на достойного спутника. Или хотя бы как на друга. А еще лучше…

– Че грустишь? – не отрывая взгляда от дороги начала беседу Ханна.

– Не грущу, – растеряно ответил Осло.

– Да нет же, грустишь. Че у вас в головах творится… Один сорвался хрен пойми куда…

– А другой?

– Другой… забей, Осло. Это трудно.

– Марк – это ваш бывший?

– Нет.

– Муж?

– Что ты?! Нет!

– Тогда друг?

– Бывший друг. Мы немного разошлись с ним во мнениях. И хватит называть его Марком! Его зовут Айзек!

– Кстати… А сколько ему лет? – покосился назад Осло. Посмотрел на коротко стриженый затылок, на шрам.

– Щас, погоди… – Ханна вспомнила, как Айзек растопыривал пальцы, чтобы рассказать детям про свой возраст. – Двадцать четыре.

– Чего?! – мальчишка округлил глаза. Оказалось, что Айзек точно такой же пацан. Разница была всего в пару лет. Мальчишка мальчишкой, совсем еще зеленый и глупый. Юнец, одним словом. Вот, как Осло называют «пацаном», так и Айзека можно называть! – Так… Мы с ним почти одногодки…

– Ну… Да.

– Да нет! Чушь! Он-то?! – рядовой усмехнулся. Ну точно шутит же. Ханна хоть и была сейчас серьезной, но до этого момента часто позволяла себе шутить и смеяться. Может обстановку разрядить решила? – Я в жизни не поверю, что ему столько же, сколько и мне.

– Да нет. Мне двадцать восемь. Он на четыре года меня младше. Тебе двадцать. У нас тут три ступеньки по четыре года. Не запутаешься.

– Так… Тогда я могу обращаться к нему на «ты»?

– Ну у него и спроси. Да и… сам же начал с этим «Вы»… Щас как-то глупо будет…

– Угу…

Мир в глазах Осло только что сделал оборот. Ничего особо не изменилось, но вот уверенность в себе куда-то пропала. Вся и разом. За двадцать лет своей жизни мальчишка так и не стал серьезной опорой. Ни семье, ни городу. Ни тем более Ханне. Он все так же бесцельно слонялся по Ред Веотеру в свое свободное время и занимался ерундой. Пил, веселился, знакомился с девушками, иногда покупал услуги у дам специфической профессии. Да, служил. Да, с погонами. Вот только Айзек эти погоны заслужил кровью и потом, а еще быстро, но вот Осло так и бродил с самыми начальными. С самыми простыми и бесплатными.

– Ханна, а как он стал таким? Или он всегда был таким?

– Ищешь секрет успеха? – усмехнулась Ханна и начала забирать чуть правее, следуя за машиной впереди. Затопленный овраг промелькнул мимо, и колонна вернулась на изначальную траекторию.

– Я серьезно. Он… Я точно его помню. Марк… Айзек… он всегда был при капитане. Всегда при деле. Никогда не жаловался и не болтал. Он сразу ведь таким был… Когда вы познакомились, он уже служил?

– Осло… Есть вещи, которые тебе лучше спросить у него. Да и…

Я немного не в настроении, чтобы это обсуждать. Поболтай с ним, как будет время.

– С ним? – парень снова оглянулся назад и сглотнул густую слюну. – Ну… Я попробую.

– Если ищешь хороший пример для подражания… Ну, короче, это не он. Не во всем, это точно. Но если что, совет даст. Мне никогда не отказывал.

– А! Точно, это же он вас научил охотиться…

– Да, я вроде говорила…

– Да, говорили… Черт! Ханна, а можно к вам на «ты»?

– Хммм… – девушка покосилась на мальчишку. – Ну даже не знаю. Подбросим монетку?

Ханна достала из кармана монетку Востока и сунула ее парню. – Выпадет цифра – ты победил.

– Ладно… – Осло бросил монетку, но цифра не выпала. Выпала пустая сторона монеты. – Черт…

– Повезет в другой раз.

– Обидно…

Ханна лишь покачала головой. Этот дурак давно уже мог бросить все эти формальности и общаться нормально. Остается только ждать, пока ему не надоест, или на монетке не выпадет цифра. Не привычно было, что кому-то для такого нужно разрешение. Странный он, этот Осло. Учтивый, добрый, наивный. Будто в теплице выращенный.

Девушка поморщилась и вспомнила себя много лет назад. Стало понятно, откуда это. Расслабленные люди, что живут и не знают бед, все такие. Вальяжные, неспешные. Их жизнь просто идет своим чередом и никуда не движется, по сути. Просто день сменяет другой. Ночи проходят в теплой постели. И повода показывать зубы не находится. И вместе с этим оскал становится мрачным, клыки тупятся, и на выходе получается смешная беззубая пасть, что не способна оказать хоть какое-то сопротивление окружающему миру.

Глупо это все. Но это лишь мнение Ханны. Той, чьи глаза широко открыты. Чьи глаза видели обе стороны этого мира. Ту, где в теплой кровати по ночам лежит приятный молодой человек, который растворится под утро и все вернется в норму. Работа, дом, дети… И ту, в которой холодными ночами ты думаешь лишь о том, чтобы ветер не спалил все дрова слишком быстро. Ту, в которой люди заберут у тебя последнее, бросив на произвол судьбы, а надо это «последнее» им или нет – не важно. В настоящем мире побеждал сильнейший. И понятие сильнейшего очень размыто.

– Знаешь, Осло. Ты прав. Тебе бы поднатаскаться. В ту ночь многое поменялось и теперь…

– Да. Знаю.

– Знаешь…

Айзек тяжело вздохнул, с трудом улавливая суть разговора парочки в кабине. Осло не был ему врагом. Простой мальчишка, не хороший и не плохой. Просто поставил все на кон и сорвался в путь. От отчаяния. И да, не враг он только пока. Пока не узнал, что произошло в ту ночь.

Монотонная езда без остановки жутко утомляла. Раннее утро кончилось, солнце промелькнуло над головой, и уже приблизилось к горизонту, окрашивая все вокруг в рыжий. Окурки, что иногда не долетали до борта, копились в кузове, и Айзек следил за их размеренными покачиваниями. Ждал, когда ветер подхватит их и выкинет прочь. Голова начала побаливать от столь долгой фокусировки на деле, но это ничего. Это и не боль вовсе. Важно было то, что Уиллис, который раньше беспрестанно болтал бы рядом, вдруг куда-то исчез. Охотнику становилось не по себе, когда мысль цеплялась за какой ни будь очередной дурной план Хайле. Однако умом парень понимал, что это лишь иллюзия. Уилл больше не может строить козни. И планов у него больше нет. Потому, что он мертв.