Человеческое
Шрифт:
Один рыбак захотел стать спасителем и пройти океан в одиночку по битому льду, но не успел он дойти до середины, как он треснул под ним и сбросил его в пучину. Что он мог в одиночку сделать, только обрек себя на бессмысленные страдания и нарек себя жертвой. Когда его тело прибило к берегу, то его объявили вечным героем. И все в конец потеряли
Все кто были сильнее самого сильного человека, погибли давно от холода. Потому что красота и гордость их не грела совсем. Динозавры и мамонты то же не привыкли ходить за руку, и греться друг об друга, когда их кожа покрывалась мурашками. Наши предки ютились и спали в пещерах, прижимаясь все ближе друг к другу, пока эгоизм и злость уничтожали их врагов по одиночке.
Зерна ярких звезд на холодном небе больше не грели их как прежде. Лишь только глаза тех, кто был близок друг к другу горели тем самым огнем, и это пламя разжигало из них дружбу и любовь. Как мотыльки во тьме они слетались на невидимое тепло тел. Все влюбленные бежали навстречу друг к другу через материки, океаны и горы. Они перестали отличать цвета, но стали видеть тепло.
И однажды мы все взялись за руки, и пошли длинной цепочкой по огромным льдинам, которые не могли переворачиваться, потому что на них наступали с обеих сторон одновременно. Облака над нами восхищенно кивали, а волны под нами рукоплескали. Небеса восхищались нашим поступком, только ветер пытался столкнуть нас в океан. Но такую массу тел не так-то легко было сбить с ног.
И когда мы наконец добрались до того берега, лед за нашей спиной растаял от прикосновения ног, и противоположный берег стал недоступным. А на том месте, где горел раньше костер предков, лежал только пепел, который летел нам в лицо. Сначала нам показалось, что поход был бесполезным, но вдруг держась за руки, мы почувствовали огонь, что был прежде в наших предках.
И когда один из нас увидел на земле маленький уголек, он тут же уткнулся в него
Запах живого горящего тела, которое было сожжено для сохранения остальных, разлетался над землею и заполнял наши носы. Все восхищались им, но никто из нас не смог бы повторить этого снова. Мы лишь протягивали руки к кричащему в пламени человеку, но не для того чтобы помочь ему чем-то, а чтобы согреться самим в этом пламени. Так из искры разгорелось целое поколение.
Он же продолжал кричать от боли, а мы продолжали плакать. Он понимал, что все мы теперь выживем, а мы знали, что он уже нет, из-за огромного количества ожогов. Так даже самые черствые стали внутри трескаться, пропуская внутрь себя все, что горит, но не светит. Но никто из нас не догадался, что согревал их не тот огонь, что трещал под его ногами, а тот, что он пробудил внутри.
Чувственность растекалась в нас как огненная лава с высокой горы, заполняя трещины и ямы своим теплом. Она разгонялась с высоты как шумная бурлящая река, сметающая все на своем пути, чтобы впасть сначала в тихие озера, а потом в бескрайние океаны, которые до сих пор отражаются в наших глазах. И тогда ваши предки поняли, что у них на всех всего одна, но бессмертная душа».
Когда старейшина закончил свой рассказ, слушающие стали смотреть друг на друга с удивлением, и услышали где-то далеко волны бескрайнего океана. И что-то едва уловимое стало мелькать в их глазах, – это был тот самый огонь, что когда-то чуть не потеряли их предки. И вот теперь он снова передал его им, напомнив о том, что единственный способ их выжить – это объединиться вместе.
Конец ознакомительного фрагмента.