Человек из прошлого
Шрифт:
— Где ему быть? — Хозяин пожимает плечами. — Тут, где-нибудь в Софии должен быть. Встречал я его…
— Недавно?
Собеседник отрицательно покачал головой.
— Давно уж его не видел.
— А не знаете, Медаров встречался с Таневым?
Снова отрицательное покачивание головой.
— И об этом ничего не знаю.
Наступает короткая пауза. Что касается меня, я привык к паузам. Хозяин, однако, чувствует известное неудобство.
— Может, выпьем все-таки чего-нибудь?.. — предлагает он, чтобы нарушить молчание.
— Оставьте
Лицо его выглядит спокойно, хотя и несколько сосредоточенно. Сосредоточенность, я думаю, вызвана тем, что его взгляд постоянно нацелен на шпиндель токарного станка. Отпечаток профессии. В остальном лицо добродушное, есть даже что-то детское в его выражении, несмотря на седые волосы и вертикальные складки между бровями.
— Вы, Илиев, — говорю, продолжая разглядывать хозяина, — насколько я понимаю, мастер на авторемонтном заводе?
Человек кивает утвердительно.
— К тому же отличный мастер… Впрочем, это видно и по вышим заработкам…
Бросаю беглый взгляд на обстановку холла и снова обращаюсь к хозяину:
— Такие, как вы, обычно являются и образцовыми свидетелями… Лучшими нашими помощниками.
Илиев смущенно улыбается.
— Поэтому, — продолжаю я, — должен вам сказать, что очень рассчитываю на вас…
— Я с удовольствием… — отвечает Илиев с той же улыбкой. — Все, что знаю…
— Речь шла о Таневе, — подсказываю я ему.
— О Таневе я ничего не слышал…
— Совсем ничего?
— Совсем ничего.
— А какие еще связи имел Медаров? Знакомые, родственники…
— Сестра у него есть, — вспоминает Илиев, довольный тем, что все же может дать мне хоть какие-то сведения. — Она у него, наверно, одна из родных… Он, как из тюрьмы вышел, у нее поселился. Только пробыл там недолго. Не поладили они между собой… Не с ней, а с мужем ее, Сираковым…
— А в чем не поладили?
— Да я его как-то не расспрашивал об этом… Сам он говорил, что не смог ужиться с Сираковым… Потому и пришел ко мне искать квартиру… Слышал, что сын мой в армии и у меня — свободная комната. Потому и пришел…
— Гм… — произношу я, что может означать самое разное.
Поскольку реплика моя исчерпывается этим междометием, Илиев продолжает:
— Ну, это верно, что комната свободная, временно, конечно, хотя приходят к тебе люди, сами понимаете… Но уж раз попросил — я согласился…
— Не понимаю все же, почему вы должны были согласиться.
— Да нет, я не потому, что был должен… — И лиев неловко оправдывается. — Сам не знаю как… Вроде он — старый знакомый и узнал, что у меня есть комната… Сам не знаю, как получилось…
— А на что он, между прочим, жил?
— Откуда ж мне знать? Были денежки. Может, у сестры что-нибудь припрятал.
— Деньги действительно нашли у него в комнате, — соглашаюсь я. — Хотя и не бог весть сколько. Ну а что вы можете рассазать о "Комете"? Что это за товарищество?
— Это
— Верно, — говорю. — Хотя, если исходить из награбленных сумм, он должен был бы отсидеть в тюрьме несколько столетий. Но, учитывая, что жизнь коротка, осудили его всего лишь на тридцать лет, а потом уменьшили срок до двадцати… Интересно, как Танев отделался условным осуждением?
— А потому, что нигде не фигурировало его имя. Все документы подписывали Костов и Медаров. Так что Танев прошел как подставное лицо…
— Хотя вряд ли он был подставным лицом, — говорю, рассеянно глядя на собеседника.
Илиев с некоторым усилием разводит руками:
— Может, и был… А может, и не был… Кто знает… Я ведь был простым шофером: "Отнеси это!", "Отвези туда!". Так вот…
— Верно, — киваю. — Хотя шоферы иной раз и слышат кое-что. Едут себе и слушают.
— Эти знали, что говорить, а что нет… Хитрые были… Ну, конечно, слышал я разные вещи, но обо всем этом я рассказал следователю еще тогда… Протоколы есть…
— Та-а-ак, — протягиваю я, как бы про себя.*— Значит, два компаньона исчезли, а третьего просто нет. Чистая работа. А куда, скажите, делся в то время Костов?
— Костов? — спросил хозяин, словно он удивлен, что я интересуюсь такими давно забытыми людьми. — Как я могу знать, куда он делся? Медаров и Танев думали, что он сбежал в ночь на восьмое на немецком самолете.
— А почему один? Почему не со всей "Кометой”?
— Чтобы умыкнуть денежки, — улыбается Илиев. — Говорили, что он взял все.
Ответ вроде бы исчерпывающий, но я продолжаю любопытствовать.
— А для чего ему, интересно, мешок банкнот, которые печатал Филов, премьер-министр царского правительства?
Илиев собирается отвечать, но в этот момент одна из боковых дверей открывается, и в холл входит мальчик лет пятнадцати. На нем новое пальто, в руках футляр от скрипки. Мальчик вежливо здоровается.
— Папа, я на урок, — сообщает он, видя что у нас серьезный разговор, и уходит.
— Да… Так что я хотел сказать?.. — Илиев проводит рукой по волосам.
— Речь шла о банкнотах… — напоминаю я.
— Банкноты их не интересовали… Не настолько они верили Филову. Все обращали в золотые монеты. Поэтому во время следствия почти не обнаружили вкладов "Кометы" в банк. А Костов, говорят, украл целый ящик золота.