Человек, которому всегда везло
Шрифт:
Так и есть, разве, что ошибся Александр в мелочах, Ванька-рекрут пострадал не за невесту, а за сестру, и такое бывает хоть и реже. Так во второй роте один мужик пытался уберечь от "любви" помещика малолетнюю дочь, не вышло у него, и теперь вместе с остальными "православными воинами" защищает интересы отечества здесь, в Восточной Пруссии.
– Я приметил, что барин наш на ее глаз положил, и до ево шасть... Мол оставь, не доводи до греха, порешу ведь, ты мя вашмилость знашь! У ей жених уже есть - люю он ей, все сговорено...
– Прямо так и сказал? Да ты брат крут однако... и не запороли тебя за такое намерение?
– А хто будет драть-то? У нас сельцо в пять дворов, мужики хлипкие, чай забоятся, я ить потом припомню имя, коли до смерти не прибьют.
– Так ведь и убили бы?
– усомнился было Сашка.
–
– продолжил Иван свое повествование, -Ежели меня порешить - прямой убыток, да ен и так приживалом у богатого соседа слывет. За шута, грят, нашенского барина при столе держат.
Потом молодой солдат добавил, что "обмишулился" тогда, надо просто убить "благодетеля", а не лезть к нему с угрозами, и свалить на разбойников, пошаливали лихие люди у них в уезде. Может статься, власти "копать глубоко" и поленились бы, не бог весть какой ведь "знатный человек" их помещик, прибили и прибили - не первый и не последний случай. Ах, ах как можно, руку поднять, да еще на "цвет нации"? Можно, и пожалуй даже нужно, у нормального крестьянина, у мужика никогда проблема "убить гада" не стояла, просто возможности, как правило, не было. Все же терзания типа "Тварь я дрожащая или право имею?" - удел исключительно интеллигенции. Барин "русский", православный и так далее - даже не смешно, потомков татар и иностранных наемников деревня никогда "своими" не считала, да и вели себя эти "варяги" сплошь и рядом как иноземные оккупанты. Вот поэтому Александр нисколько не удивился, что рекрут сразу же собрался столь кардинально решать проблему с помещиком. Не он первый, не он и последний - таких тысячи, так уж "любит" их, бар простой народ. Как только у властей проблемы с карательными отрядами возникают, и крестьяне об этом узнают, так сразу же начинается "иллюминация" - горят родовые гнезда сельских аристократов пачками и зачастую вместе с владельцами.
– Свои, поди-ка бы не выдали, родня все, а чужие и забоятся. А я дурень поверил барину, ен эдак спугался, аж деньги предлагал - три рубли, я не взял.
Финал деревенской драмы, парень успокоился, убедился что его "единоутробная сеструха" в полной безопасности от сексуальны посягательств "батюшки-барина" и вроде бы все порядке... Через неделю заявился к ним в село, вызванный помещиком тайком через соседей исправник с конвоем и наивного сельского силача повязали. Барину последовал профит в виде рекрутской квитанции - чистых 800 рублей серебром, а парню - "красная шапка" от казны, что уж там сталось с девицей Александр выяснять не стал и так ясно.
– Так вот Ваня... что я тебя расспрашиваю зря... кто у нас в России главный? Кто всему голова?
– Вестимо кто - царь!
– А опора у него какая, на ком он держится? Да на таких козлах, как твой помещик. Вот и думай сам долго ли император проживет, если вдруг решит мужиков освободить?
– Думашь прибьют, как сказывают прежнего?
Александр только кивнул головой, и в самом деле, пока офицерский корпус гвардии и армии сохраняет тесную связь с помещиками-рабовладельцами - "воли", пусть даже урезанной не будет... На этом они и закончили разговор, Ванька видимо понял и более ничего не спрашивал. Остается тольео надеятся, что и болтать лишнего он не будет. Впрочем, ничего "запретного" вроде бы Сашка ему и не сообщил, про дворцовый переворот и устранения Павла Первого в России прекрасно знали все вплоть до последнего, самого "темного" крестьянина.
....................................................................................
Неожиданно командование резко поменяло планы, по долетевшим до полка отрывочным сведениям и слухам, местность за Пассаргой российские полководцы сочли совершенно непригодной для задуманного ими генерального сражения. Хотели как лучше, а вышло как всегда, на практике оказалось, что противник, имея подавляющее преимущество в тяжелой кавалерии, с которой так неожиданно познакомился недавно 13-егерский полк, обладает полной свободой действий, а вот российские войска - нет. Теперь же в штабе Беннигсена намеревались окончательно разбить Великую Армию Наполеона где-то на подступах к Гуттшадту. Сразу же начался поспешный отход войск на правый берег, иногда до неприличия смахивающий на обычное бегство. Находившийся
К переправе полк, совершив длительный марш в бешеном темпе, успел подойти в самый последний момент, когда понтонный мост наполовину развели и собирались уже свернуть. Для каких-то вшивых егерей, господа понтонеры восстанавливать переправу конечно же отказались, но их убедили это сделать добрым матерным словом, попутно ласково подкалывая в задницы штыками, чтоб шевелились быстрее. Опасность велика, и если промедлить, то вражеские уланы, что рыскают совсем рядом и не упустят подходящего случая добить обоз 13-го и присоединовшиеся к нему разные мелкие части. Ввязываться же в бой нельзя, полк будет окончательно отрезан от остальных сил и скорее всего - окружен и полностью уничтожен. В другое время, подобное вопиющее самоуправство по отношению к понтонерам может быть и вышло бы полковнику боком, но к 13-му егерскому в процессе отхода прибились две отставшие артиллерийские роты, а пушки в российской армии в ту пору считались чуть ли не главной военной драгоценностью в отличие от людей. Вероятно, благодаря этому обстоятельству, а может и по причине невероятного хаоса, которым по традиции всегда сопровождается быстрое перемещение войск, никаких ужасных карательных санкций с 'верхов' на егерей не обрушилось. О таких удивительных 'подвигах' в полковых историях упоминать обычно не принято, там все больше про захват вражеских знамен и пушек пишут, но что поделать, это жизнь, а она обычно некрасивая и нескладная. 13-егерский полк до сих пор своего штатного историографа не имеет. Штабс-капитан Денисов хотел было начать это благое дело - 'Летопись боевого пути 13-го егерского полка' но не осилил и отложил на отдаленное будущее, которое так никогда и не наступит.
– Напишешь честно - будут плеваться! Напишешь красиво и складно - будут смеяться!
– так он объяснил Александру свое упорное нежелание заниматься историей подразделения, хотя по совести говоря давно уже пора, за последний год они много чего натворили.
.........................................................
Шел третий день второго, а может быть уже и четвертого сражения за Гуттштадт, сколько их было Сашка не помнит, но точно не менее четырех. Российские войска отошли в те места, откуда собственно и начали воевать в этом году. Опять точно феникс из пепла воскрес маршал Ней со своим корпусом, победу над которым поспешили преждевременно отпраздновать в Санкт-Петербурге, опять солдаты противоборствующих сторон ползают по лесам и оврагам вокруг этого мелкого немецкого городка, словно там медом намазано. Битва идет не столько с противником, сколько с окружающей природой, последняя явно не любит поклонников традиционной линейной тактики и не идет им навстречу.
В этот день с утра все пошло наперекосяк, впрочем, не в первый раз случается такое. 13-й егерский полк получил приказ занять и удерживать лес в районе небольшой деревни, которую однако, казаки сожгли еще на прошлой неделе. Наученным горьким опытом командир полка отправил туда, еще ночью ближе к рассвету, отдельную группу застрельщиков с обер-офицером во главе, своего рода прообраз разведроты будущего. В великую мудрость штабов уже давно никто в полку вплоть до последнего солдата не верил: "Гладко у их на бумаге, а тут брат одне овраги!". Такова была в те дни любимая поговорка тех, кому выпало вынести тяжесть войны в полевых условиях, а не в уютном главном штабе.
Александр не участвовал в этой ночной разведке, штабс-капитан Денисов утащил его с собой в другую рекогносцировку, предпринятую на сей раз вполне официально, по приказу штаба корпуса с целью уточнения карты местности и расположения частей пртивника. Можно было бы и совсем не ходить конечно, за них эту работу выполнил накануне французский штаб-офицер, весьма опрометчиво подъехавший, на "безопасное", по его мнению, расстояние к пикету 13-го егерского полка. Сашка еще раз наглядно продемонстрировал народу преимущество нарезного оружия над гладкоствольным, а Денисов получил в свое распоряжение для изучения великолепные карты и еще массу интересных документов, у противника это дело было поставлено на должный уровень.