Человек, которому всегда везло
Шрифт:
– Ой, ой, не нать!
– опять началось, когда Сашка аккуратно раздвинув ей ягодицы, вошел в девчонку сзади, но вскоре Нюрка притихла, только сопела носом точно паровоз. И вдруг он ушам своим не поверил, она оказывается, тихонько смеется! Что за черт, ведь только что ревела?
– Ох умора! Я видывала намедни у нас под окном кобель сучку эдак жарил, ровно как ты мя счас!
– не очень приятное получилось сравнение, однако Александр не обиделся. Он обихаживал ее почти добрый час, а может и больше, время в таких случая течет незаметно, но результаты получились весьма скромные, первый блин всегда комом. Когда закончили, то обратно на место встречи Сашка доставил девчонку на руках, чем немало удивил уже поджидавший ее там подруг.
– Почто так? Нежели ноги отнялись? Долго мы тебя ждали, нешто парень такой сильный попался?
– но Нюра
Последнюю неделю проведенную в лагере они в Яму уже не ходили, каждый вечер встречались со своими "смолянками". Нюра появилась еще раз, а затем девушки стали приводить других молоденьких учениц, желающих приобщится к серьезной "взрослой" жизни. Объяснили, что хозяйка их не всегда отпускает после работы, нагружая попутно домашними делами, только старшие мастерицы могут вечером отлучаться по своему усмотрению. Новые девицы оказались на проверку, старше и опытнее Нюрки с ними проблем уже не было, разве что кроме самой последней.
– Вера зачем вы ее притащили? Она же поди еще в куклы играет? Сколько тебе лет красавица? Десять?
– он почти угадал, в этом году только одиннадцать будет.
– Анфиска глупая, сама за нами увязалась, ей богу Саш! Гнали не уходит, говорит хочу мол как все девки.
Понятное дело с такой чересчур юной подругой сношения у него не было, так лишь поговорили чуток, да пощипал немного в шутку, пока ребята Верку с Катькой обрабатывали, старался по возможности не обидеть и не напугать ребенка. Можно сказать, что просто поиграл с девочкой, пусть подождет рано ей еще любовью заниматся. Приключения начались позднее, стоило ему на минуту отвернуться, как девки угостили свою мелкую приятельницу водкой, ничего пусть привыкает. Сперва действительно было "ничего", а затем малолетняя любительница приключений сомлела и пришлось Александру тащить ее домой на руках. Заодно и посмотрел, в каких бытовых условиях его новые знакомые обитают и работают. Тесновато конечно, но чистенько, уютно и отнюдь не полено под головой как у чеховского подмастерья Ваньки Жукова, немного напоминает комнату в женском студенческом общежитии. А тут как назло еще и на хозяйку ихнюю он неожиданно нарвался, эдакая шустрая бабенка лет 35, за версту видно - бой-баба, привыкла всеми заправлять.
– Это что еще за содом! Я вас гулен таких в участок под розги отправлю!
– началось по началу. Но ушлые Верка с Катькой так и вертятся вокруг начальницы, только и слышно: "ш-ш-ш... как у коня!". Надо полагать, Нюра рекламу Александру сделала, ей вероятно с непривычки почудилось невесть что, теперь придется держать марку поскольку отступать уже поздно.
– А по виду не скажешь, паренек ить молодой!
– с сомнением разглядывает "грозная начальница" Сашку, и тут у него чисто случайно вылетело...
– Ничего что молодой, зато у меня хрен с бородой!
– ответил Сашка и сам удивился, откуда столько наглости взялось, удивленная тетка аж дернулась от неожиданности.
– Коли так пошли, помочь требуется, комод тягать надо, дворник седни болен, а мне одной не поднять, -и когда поднимались наверх добавила в спину, -Я те бороденку то парень, мотри выщипаю...
Мастерская и квартира девушек размещались на первом, хозяйка жила этажом выше. Любопытные девчонки не мешали и пришлось ему и мебель двигать и хозяйке потом задвигать по полной, к счастью до ненасытной Лизы-монашки этой было далеко... На обратном пути чуть не поставил синяк на лоб своей старой знакомой Нюрке. Оказывается, у двери собрались почти все девчонки-ученицы и по очереди подслушивали, как там Александр усердно "работает" над хозяйкой, шуганул он их напоследок и весело смеясь разбежались прелестницы, кто куда по углам. Одна только Нюра с ним и осталась...
– Прощай милая, завтра мы уходим в дальний поход... Больше не увидимся.
– Ой, давай я тя провожу напоследок! Хозяйка теперя отпустит, эдак ты ее ублажил!
– и проводы немного затянулись, так что он едва успел к проверке, встал в строй уже под грохот барабана. Пока шли до лагеря, пять раз заходили в кусты "прилечь и отдохнуть", Нюрка под самый конец заохала и застонала совсем по бабьи, обманывает, надо думать, и притворяется - научили ее более опытные старшие девушки.
.........................................................
Дороги, дороги, кто же вас распроклятые придумал, руки-ноги
Вторая половина пути уже пошла легче, спала жара - лето кончается. Полковник настойчиво торопит и подгоняет, надо успеть встать на назначенные зимние квартиры до распутицы, а топать до них еще далеко. После Смоленска уже появились признаки, что где-то там, на западе идет война. Пока еще слабые, но чем дальше, тем сильнее... Вот их на марше обогнал казачий полк, а вот они сами догнали медленно ползущий обоз с провиантом для армии. Один раз попался казенный транспорт с ранеными и калеками, впечатление тягостное - кто без ноги, кто без руки. Егеря обступили их, насильно в руки страдальцам суют продукты и табак, расспрашивая: "Как там братцы?"... Зачем - и так по одному виду понятно, что хреново приходится, наши доблестные интенданты лютуют страшнее неприятеля, заморили почем зря массу народу. Остались в прошлом все пьянки, приключения с девками, на марше у служивых просто недостает сил, сроки поджимают, и темп движения постоянно нарастает, скорее вперед, надо обязательно успеть. Надо закончить поход пока осень окончательно не превратит дороги в непроходимое болото, где можно запросто оставить как лошадь, так и сапоги. На этом этапе никаких серьезных приключений на долю Сашки не выпало, если не считать удачно подстреленную "дикую" барскую свинью и пару гусей, на которых пули тратить не стали, свернули шеи горластым и так.
Встать на зимние квартиры в этом году им пришлось на самом стыке Виленской и Курляндской губерний. В ближайшем провинциальном городе подходящей казармы для полка не нашлось, поэтому разбросали их по-ротно и по-батальонно по многочисленным деревням, фольваркам и местечкам. Сашка долго не мог понять, куда собственно они забрели, куда зашли - что это такое Польша, Литва или может быть все таки Белоруссия? Одно было несомненно, население встречало их - солдат российской императорской армии враждебно. Не понятно как в нашем времени, но сейчас это жалкий огрызок некогда великой и могучей "Ржечи Посполитной", успешно "профуканной" полвека назад вельможными панами. На лицо все основные классические признаки: огромные покосившиеся от времени черные кресты у перекрестков дорог, католические костелы, жирные бритые ксендзы, наглые и спесивые "гонористые" паны-помещики, и для полного комплекта - имеются в наличии забитые покорные хлопы. И самое главное, здесь все от мала до велика ненавидят "москалей", видно память о кровавых восстаниях, полыхавших в прошлом веке, еще не изгладилась окончательно и памяти местного народа.
.........................................................
Солдатская шинель на морозе оказывается ни черта не греет и от холода не защищает, сказки все это для самых маленьких и глупых деток, тут нужен мех или на худой конец толстый слой ваты. В одном лишь теперь спасение, надо безостановочно двигаться вперед, за тем холмом должно быть местечко, где расквартированы первый батальон и штаб "родного" 13-го егерского полка. Одинокий солдат упорно ползет по полузасыпанной снегом лыжне, волоча за собой узкие санки, оставляющие на белоснежном покрове кроваво-красный след, цепочку или россыпь мелких точек. Путь кажется бесконечным, а груз неимоверно тяжелым, заиндевевшая винтовка оттягивает усталое плечо, такое впечатление, что она прибавила за время пути в весе по крайней мере вдвое.