Человек, который не знал страха
Шрифт:
Кузнецов весь обратился в слух. Почему отделение перемещено? Реорганизация аппарата? Сокращение численности сотрудников? Отправка части работников на фронт? Интересно!
– Ничего страшного, видимо, это временная мера, – безразличным голосом высказал Кузнецов свое мнение.
– Ты прав, – согласно кивнул старший лейтенант Карло, – пока гостей не проводим.
Это уже совсем интересно! Но этого человека больше не надо спрашивать ни о чем. Кузнецов переводит разговор на другую тему, будто его не очень интересуют беды и печали его товарищей из комендатуры города. Рассказав пикантный анекдот, Кузнецов вскоре простился с ними.
Ранним
– Я здорово заработался последнее время. Как ты считаешь, не провести ли нам вечерок с моими знакомыми? Меня познакомили с одной девушкой, студенткой из Львова. Она приехала к тетке. Ее родители погибли под бомбежкой. Очень интересная девушка…
– У меня тоже дел выше головы, – признался Нецер. – Гауляйтер готовит доклад для гостей, и мы пятый день заняты едва ли не круглые сутки.
Вечером, около половины девятого, Кузнецов встретился в «Дойчегофф» с гестаповцем фон Дипеном и доверительно шепнул ему на ухо:
– Вы, конечно, знаете, что некто прибывает в Ровно, а я должен уже сегодня отбыть в свою часть. Я просто в отчаянии!
– Почему? – недоуменно спросил фон Дипен.
– Я давно мечтаю встретиться с ним, чтобы лично передать ему привет от моего отца, – они когда-то были знакомы.
– О, рехсмаршал пробудет здесь очень недолго и, вероятно, никого не будет принимать. Видимо, он спешит в Харьков. Вероятно, инспектирует авиационные части.
– Да, наверно, вы правы, – вздохнув, согласился Кузнецов.
Информация Кузнецова о предполагаемом прибытии Геринга в Ровно была передана в отряд, а оттуда – в Москву. Но Геринг почему-то изменил свои планы и в Ровно не появился.
Двумя днями позднее Приходько доставил на «зеленый маяк» подробный доклад Кузнецова о последних событиях в Ровно. Он пробыл здесь недолго и снова отправился в город с инструкциями для своего шефа. Но Кузнецов больше никогда не видел Приходько. Прошло несколько дней. О Приходько по-прежнему не было ни слуху ни духу. Исчезновение связного породило беспокойство у командования отряда. Последовало распоряжение всем разведчикам в Ровно прибыть на базу во избежание провала.
Неясность обстановки вынудила Кузнецова, Гнидюка, Шевчука и Николая Струтинского идти через Здолбунов. Но возникло новое препятствие. Из-за теплого южного ветра лед на реке Горыни необычно рано растаял. Единственный сохранившийся мост немцы охраняли зорко, а обходный путь составлял бы целых десять километров.
Разведчики разместились в квартире сестры Приходько – Анастасии Шмерег, муж которой – Михаил работал в железнодорожном депо. Петр Бойко, действовавший в Здолбунове, предложил рискованный вариант: нанять военнопленного Леонтия Клименко (жившего на свободе под наблюдением и работавшего шофером у оккупационных властей), чтобы он перевез всю группу через мост на грузовике.
Клименко принял предложение и сразу после выполнения своей задачи получил от Шевчука обусловленную сумму денег. Как только путники, которых он благополучно перевез через мост, скрылись в придорожном лесу, Клименко понял, что это партизаны. Ему стало так стыдно за свой поступок, что он немедленно отыскал Бойко и вернул ему деньги. С этого времени Клименко стал активным членом подполья в Здолбунове.
Когда разведчики прибыли в отряд, в штабной землянке им показали радиограмму, которая была
Николай Кузнецов был потрясен до глубины души вестью о гибели своего боевого друга. Под влиянием охвативших его чувств Кузнецов написал небольшую статью, точнее говоря, листовку о героической смерти Николая Приходько. Листовка называется «Подвиг» Ее оригинал хранится в Украинском государственном музее истории Великой Отечественной войны в Киеве она заканчивается словами: «Многие фашисты поплатятся своей головой за его смерть!»
26 декабря 1943 года Николаю Приходько посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
Прибытие «невесты» Зиберта
В один из пасмурных мартовских вечеров в отряд пришла худенькая бледнолицая девушка. Ее звали Валентина Константиновна Довгер. От роду ей было 17 лет. На голове у нее была серая шаль, длинные концы которой охватывали грудь и завязывались за спиной, на ногах – валенки с галошами, через плечо девушки свисала котомка, а в правой руке она несла какой-то сверток. Все это заметно ее старило. Девушка была взволнованна.
– Пришлось привести ее сюда, – сказал сильным голосом разведчик Кочетков, поправляя свалявшиеся потные волосы на лбу. – Она мне заявила, что все равно пойдет в Цуманский лес.
Отца девушки, старого белорусского революционера Константина Довгера, боевого разведчика отряда «Победители», немцы схватили в начале марта 1943 года и жестоко казнили: бросили нагого в прорубь.
Валя объяснила, что оставила свой город Клесов и пришла к партизанам, чтобы заменить погибшего отца. В первый же день она настойчиво просила Медведева дать ей оружие. «В глазах ее была ненависть к врагу», – говорил позднее комиссар отряда Сергей Стехов.
В это же время в отряде оказался Николай Кузнецов. Готовясь к возвращению в Ровно, он попросил Медведева выделить ему помощника. Действительно, ему было нелегко жить в одиночестве среди врагов и на протяжении недель не иметь возможности произнести ни одного русского слова. Контакты с другими советскими разведчиками в последнее время пришлось прекратить во избежание провала.
Обсудив создавшуюся ситуацию, Медведев и Лукин с согласия Центра решили послать в Ровно Валю Довгер, исходя из того, что она безусловно заслуживала доверия, свободно владела немецким, польским и украинским языками. Тогда же было решено переселить и ее мать, Евдокию Андреевну Довгер, у которой в городе имелись дальние родственники и немало знакомых.
Размышляя над легендой для Вали, Медведев пришел к мысли послать ее в Ровно под видом «невесты» Пауля Зиберта. Этот вариант был бы хорошим прикрытием для обоих. Но Кузнецову он вначале показался неприемлемым.