Человек отменяется
Шрифт:
Чудецкая растерялась, не зная, что ответить. Наступила пауза.
— До свиданья, — наконец произнесла молодая женщина. — Если возникнут трудности, звоните. Через пару дней я уезжаю. На прощанье хочу сказать вам о правиле, которому я следую: сдержанность, даже заторможенность, часто воспринимается как глупость, а куда лучше воспринимать это как скромность и стеснительность.
— Спасибо. Пока. Буду рад с вами встретиться в мире новых существ. — «Должна же, наконец, состояться премьера, знаменующая мою абсолютную ненависть к человечеству, — мелькнуло у него в голове. — Должна! Ох, как чувствую, что должна. Этакая оплеуха всему злосчастному виду гомо сапиенс! Я ее сам устрою! Как драматург, режиссер и исполнитель главной роли. Надо только как следует подготовиться, накопить отрицательную энергию, и тогда уже никто не помешает мне устроить эту грандиозный спектакль: поставить мир с ног на
Какое-то странное чувство осталось в душе Чудецкой. Разговор с Дыгало произвел на нее смутное впечатление. Продолжая лежать в кровати, она впала в задумчивость. «Он не прожектер, ухвативший чью-то чужую идею, которого легко сбить с главной темы, заставить плясать под свою дудку. Нет, этот парень очень оригинальный тип. Амор Деи интеллектуалис — что тут скажешь? Это не броская фраза лощенного ухажера, не бравада уличного цеплялы, это какое-то болезненное чувство, наваждение воспаленного разума. Но внутренняя чистота в этих, с точки зрения медицины, подозрительных помыслах несомненно есть. Чему поклоняются сегодня массы? Башмаку теннисистки, удаленному зубу голливудского актера, пропотевшему лифчику певички, окурку рок-музыканта… На этом фоне Дыгало — просто чудо! Уверена, что во всей России не найдешь второго мужчину, влюбленного в собственное мировоззрение. Я сама слышала какое-то божественное объяснение в любви к собственной мысли, выводящее его, по словам Тейяра де Шардена, „на самые передовые круги ноосферы“! Эти чувства вызывают у меня симпатии. Но все остальное! Кажется, что общаешься с больным человеком или монстром, угрожающим миру. Людей с такой манией легко завербовать в террористы».
До прихода подруги оставалось меньше часа. Настя встала с постели и устроилась на стуле перед зеркалом. Какая-то внутренняя тревога не отпускала ее. Даже не тревога, а странная усталось усталость от непростого общения с молодым человеком. Расчесывая волосы, легкими штрихами подводя глаза, она видела перед собой лицо Дыгало, его напряженный профиль, чувствовала его безысходную страсть. «Ему надо перечитать Библию, — подумала она. — И не отдельного человека разглядывать, радуясь его изъянам, и недоделкам, а рассмотреть все человечество, со всеми его страстями, мудростью, творческим потенциалом, — не во множественном лице, а в единственном. Мы все, миллионы, миллиарды людей, — это один человек! Вот где истина! Он вбирает в себя всех без исключения. А каждый из нас — это лишь микроскопическая частичка Великого Человека, который под водой — водолаз, на кухне — кулинар, в школе — учитель, в науке — ученый. А на панели — торговец совестью и телом. Мыслитель Федоров советовал человечеству устроиться по типу Троицы, а не по типу организма, как сейчас. Что такое Троица? Каковы ее основные характеристики? Прежде всего она нераздельна! Это коллективный суперорганизм планетарного масштаба! Основные качества Троицы — нераздельность и неслиянность! Будущий человек должен светиться самобытными личностями каждого. Я, к слову, Химушкиным, Виктор Дыгало — мною, мой отец — Машей, и так далее и так далее. Только у такого человека может быть вечное будущее. Троица бессмертна еще и потому, что ее соединяет безмерная любовь. А без этого великого чувства разум не способен развиваться. Развитие без любви никогда не состоится. Ведь что такое Интернет? Это прообраз коллективного человеческого разума. В нем пока не встретишь любовных чувств, но скоро и это придет. Люди с недостаточным интеллектом пользуются услугами людей с мощным разумом. Все цивилизации строились на этом принципе. И никого это не задевало. Но господина Дыгало это обстоятельство сильно мучает. Он, кажется, даже несколько приболел от своей озлобленности. Жаль, но, с другой стороны, во Вселенском Всеобщем Человеке вполне могут уживаться самые разные суждения.
Раздались два коротких звонка в дверь. «Ольга пришла, — вздохнула Настя. — Да-да, уже пятый час».
— Ох как ты вырядилась! Прямо конфетка! — воскликнула удивленно бросила Чудецкая. Грудь Ольги соблазнительно выглядывала из глубокого выреза, пояс подчеркивал тонкую талию, пленительный взгляд изобличал сумасбродную требовательность женщины, избалованной новыми русскими.
— Хорошо такое услышать от будущих любовников, а не от собственной подруги. А почему ты еще не готова? Давай-давай, пора. У нас столик заказан на полпятого.
— Минутку, у меня платьев с таким декольте нет. Я буду скромной и благопристойной. Но обещаю, что если на нас клюнут приличные мужички, сегодня я пойду до конца… Хочу
— Давно пора, недотрога… В этот раз хоть заставь себя! В сексе не просят милости, ему отдаются до конца. Им можно растопить льды Антарктики! Начинай! Жизнь коротка, а в гробу мерзко, и нас ждет вечное одиночество.
— Я же обещала! И хватит об этом. Теперь давай о другом. Скажи, пожалуйста, ты когда-нибудь задумывалась о будущем человечества? Каким образом должен развиваться род людской и что ему прежде всего необходимо изменить в самом себе?
— Что, опять этот придурок звонил? Как его? Дугалов…
— Понимаю, что ты не жалуешь беднягу Дыгало, хотя вы даже не знакомы. Да, мы тут с ним говорили часа полтора…
— С твоих слов я его достаточно знаю. Но меня ваши проблемы совершенно не интересуют. Они или заумные, или дурацкие. Слышала, говорят, опять возвращаются мини-юбки. У меня бедра несколько толстоваты для них, а тебе в самый раз. Купишь? Своими прекрасными ножками ты сможешь заработать кучу влиятельных друзей.
— Еще неделю буду гулять, может, и куплю. Но, честно сказать, носить мини-юбку младшему научному сотруднику академического института не совсем уместно. А что если седобородые коллеги возмутятся?
— Если такое произойдет, бога надо благодарить. Очень быстро диссертацию защитишь, степень и звание получишь. Торопись, девка! Сейчас твое время! Нынче без высоких связей в России сунуться некуда.
— Я уже напросилась в экспедицию. Здесь связи не понадобились. Ну вот, я уже готова. Как? Могу понравиться?
— Ты красотка, Настя. Я боюсь с тобой выходить в свет. Из двух кавалеров — оба твои. Рядом с тобой у меня пропадает мужество, но, чтобы защитить себя, я использую сарказм. Заранее хочу попросить прощения, если начну колоть тебя едкими замечаниями. Не обращай внимания. Это от ревности. Я уверена, что в ресторане «Пушкин» все мужики будут у твоих ног. А там собираются многие столичные тусовщики. Богачи! Только не робей, поняла?
— Пошли! Поглядим, у кого какие шансы! Чтобы снять с нас подозрение в лесбиянстве, я готова на многое! — Она вдруг подумала: «Не туда ли собрался пройти и Дыгало? Он ведь за богатыми хотел понаблюдать…»
Ресторан «Пушкин», излюбленное место москвской элиты, как обычно, был полон. На лучших местах восседали завсегдатаи кулинарного дома. Их отличали унылый вид, отсутствующие взгляды и высокомерные физиономии. Новички выделялись стреляющими по сторонам взорами, разутюженной одеждой и нескрываемым волнением. Казалось, они хотели убедить себя, что рядом с ними сидят национальные звезды — сцены, политики, бизнеса, криминала. Они так мечтали, так ждали этого случая, что, изучая публику, буквально вылезали из своих воротничков, авансом расточая любезности, мечтая окатить того самого восхищенным взглядом. «Так это же сам господин N…» или «Вот она…». На столах таких неофитов стояли бутылки известных марок: коньяки «Парадис» от «Хеннеси» и «Людовик Х111» от Реми Мартин, водка «Большой» и «Шеваль Нуар» от Капо, вино «Петрюс», «Шато де ла Фит», виски с черной этикеткой «Джонни Уокер» от Пино Рикар. Стремясь создать образ респектабельности, неуверенные посетители тщательно следили за деталями: рядом с напитками размещали аккуратные ломтики лимона, серебряные лоточки с черной икрой и огромные вазы, наполненные устрицами во льду.
Когда в зал вошли две юные женщины, новички не обратили на них должного внимания, зато завсегдатаи оживились. Глаза солидных гостей заблестели, за столиками начался заинтересованный обмен репликами. Кое-кто заказал красное вино и уселся таким образом, чтобы не терять дам из вида. Один господин с загорелым лицом, разглядывая перстень с крупным бриллиантом, сидевший на его среднем пальце, громко заметил: «Господа, наконец появились стоящие женщины. Рекомендую!» Его бесцеремонность свидетельствовала, что у этого человека в «Пушкине» какие-то особые права. Молодые дамы отметили данное обстоятельство.
Ольга Пурга звонко расхохоталась. Впрочем, непонятно, был ее чудесный смех реакцией на реплику господина с перстнем или поводом послужило что-то другое. Смех стал сигналом, который привлек к девушкам взоры всех посетителей ресторана без исключения. Настя Чудецкая с любовью посмотрела на свою подругу и еле слышно шепнула: «Ты пользуешься давними светскими приемчиками, вынуждая весь зал обратить на нас внимание. Браво!»
К ним подошел метрдотель.
— Думаю, — он взялся руками за голову, как математик перед сложнейшей теоремой, — где вас раз — ме — сти-ть? — последнее слово он протянул на кавказский манер. — Вам не будет мешать музыка, если вы займете столик у рояля? С пяти до шести вечера у нас час Шопена, а с шести до семи — Лист.