Человек рождается дважды. Книга 3
Шрифт:
Сашка посмотрел на свои голые руки.
— Да ты не бойся, забросаю сам, поможешь перетащить короб, и то хорошо. Не начальству, себе делаем. — Краснов взял лопату, добавил Ещё снега и взялся за мастерок. Раствор ложился точно в пазы и сразу же застывал.
— Ловок, чёрт, — одобрительно заметил Сашка, ёжась в бушлате.
— А ты как думал? Не начальником управления родился. А ну, тащи корыто, — уже приказал он, — а то заледенеет!
Сашка подхватил корыто, передвинул.
— Снег, снег давайте! — покрикивал Краснов. —
— Дай-кось рукавички! — Сашка метнулся к толпе и взялся за лопату. Кто-то загремел вёдрами, и пошло дело. Краснов не оглядывался. Скоро включились в работу и другие. За каких-то полчаса все стены белели застывшим в пазах снегом. Краснов забросал и косяки, и коробки окон, и под карнизами, и наличники дверей.
— Ну вот и всё, — расправил он спину, — А теперь идите кто-нибудь в барак и проверьте все пазы руками. Где Ещё тянет, поправим.
В бараке сразу стало теплей. Иней потемнел, и на стенах показались капли. Краснов сел за стол, достал из сумки кусок сала, кем-то присланного на пересылку, нарезал маленькими кусочками и подвинул на середину стола.
— А ну, братва! Все сюда! Позавтракаем — и за уборку.
— Медвежье?
— Парни поймали в петлю.
— Врёшь! Парни поймали, а ты Ешь. Теперь так не бывает. — Гиреев положил кусочек на хлеб, посыпая солью. — Вещь.
— Почему не бывает? Неужели бы ты не дал?
— Нет. Ну их всех…
Вскоре Краснов был назначен бригадиром штрафной бригады. Бригада работала в самом конце разреза. Дальше шли нетронутые площади. Там бурильщики готовили новые контуры для взрыва. К вечеру дым костров и туман заволакивали распадок, людей, отвалы, и только вспыхивающие огни костров/ как бы подсвечивали матовую завесу.
Краснов надвинул плотней шапку, подтянул ремень и снова взялся за кувалду. Гиреев и Сашка-бог работали на откатке. Отвал вырос, и теперь трудно было выкатывать по тропам гружёные тачки. Где-то над головами промелькнула тень глухаря, и Его характерное «ф-р-рр» пронеслось над забоем и стихло. Но тут же совсем близко послышалась тихая возня, шорох веток, взмахи крыльев.
— Рядом сел, тварина? — осклабился Гиреев.
На отвале маячил конвоир. У зарядной камеры раздались голоса, торопливые шаги, скрип упряжки.
— Но, милаха! Трогай!
Заскрежетали полозья саней. Раздался выстрел, в снова «ф-р-рр» протарахтело в небе.
— Не попал! — обрадовался Краснов, но тут же Его внимание привлёк крик человека:
— Тпр-р-рру! Стой, стой! Эй там, в забое! Держите коня! Там заря-ды-ыы!
Краснов не сразу понял, в чём дело, Но вот из тумана выскочила запрЯжённая в сани лошадь. Напуганная выстрелом конвоира, она рванулась и сломала оглоблю. Один конец попал между ног, второй скоблил накат дороги. Лошадь совсем обезумела.
— Братва, спасайся, взорвётся! — заорал Гиреев, когда подвода повернула в забой, и бросился в сторону. Туда же шарахнулись и остальные,
Испугаешься, когда в санях заряды для взрыва. На прииске «Нечаянный» только недавно взлетела на воздух зарядная камера вместе с подрывниками. Об этом зачитывали приказ на разводе. Даже конвоир подхватил винтовку и спрятался за отвалом. Забой опустел, один Краснов продолжал стоять на дороге. Он ждал, ведь дальше по разрезу сотни людей, костры, канавы.
— Бригадир, сюда! Подорвёшься!
Краснов бросился навстречу лошади, схватил Её под уздцы, свалившись на бок, повернул прочь от забоя, в снег. Подскочили Гиреев и Сашка-бог. Краснов отдал поводья и снова взялся за работу.
Прибежал перепуганный взрывник. Из-за отвала выглянул конвоир. Почти сразу же появился начальник буровзрывных работ и напустился на взрывника. Парень виновато топтался и шмыгал носом. Оглоблю кое-как скрепили, и подвода ушла. В конце смены снова пришёл взрывник и сообщил, что пропало десять зарядов. Если не найдутся, придётся заявить уполномоченному.
Краснов собрал бригаду и сказал о пропаже. Он хотел уладить всё без лишнего шума.
— Чужих не было, не найдём — спросят с бригады. Будут неприятности для всех. Вы понимаете это?
Кто-то заметил — Пусть скажет Сашка. Он видел, как Гиреев шарил в санях.
— Кто шарил? — выскочил Гиреев. — Вот, тварь, куда косит! Ты видел, что я не брал? — повернулся он к Сашке. — Подтверди! Кому нужна эта чалка!
Сашка что-то невнятно сказал.
— Тогда кто же? — спокойно спросил Краснов.
Гиреев почувствовал недоверие, раскричался. Конвоир услышал скандал и направился к ним.
— Будем считать, никто не брал. Значит, чужой. Пока нет основания обвинять вас, Гиреев, но Если подозрение подтвердится… — Краснов не договорил: подошёл конвоир.
На следующий день, как всегда, бригада пришла в забой, когда Ещё не серел рассвет. Конвой разжигал костры, рабочие разбирали инструменты. Краснов ходил по выработке с рулеткой, замеряя объемы, приглядываясь ко всем уголкам. Гиреев сразу же взял лопату и занялся планировкой отвала и перекладкой трапов. Он старательно засыпал выглядывающий из земли угол старой, выброшенной тачки. Краснов заметил это, подбежал к тачке, заглянул в неё и ушёл. По растерянному виду Гиреева нетрудно было всё понять. Он забеспокоился, пошептался с Сашкой, а потом спустился к бригаде.
— Пошёл стучать, тварь. Да разве бы нашли? Вот они, бывшие начальнички! — жаловался он.
В бригаде шушукались. Не одобряли Гиреева и осуждали Краснова. Молчал бы, и всё, раз уж так получилось.
Краснов вернулся с оперативником, прорабом и взрывником.
— Да, нашёл Ещё вчера, вон там в снегу, вывалились, видно. Было поздно, и пришлось спрятать, — Передав заряды, Краснов ушёл.
Заключённые повеселели. Бригадиру, как видно, удалось всё уладить. Теперь уже косо поглядывали на Гиреева.