Человек с острова Льюис
Шрифт:
— Нам нужна дополнительная информация об отце, — говорила тем временем Маршели. — Попросили в доме престарелых, — они решили, что будет лучше пока не говорить старой леди правду. — И я бы хотела взять старые фотоальбомы, поразбирать их с отцом. Говорят, фотографии помогают стимулировать память.
Миссис Макдональд была просто счастлива достать старые фотографии. Она предложила посмотреть их прямо сейчас. Ведь у них так редко бывают гости! Она говорила во множественном числе, как будто не выгоняла мужа из дома. Возможно, так работал психологический
Альбомов оказалась почти дюжина. Самые новые — в ярких цветочных обложках, более давние — в строгих переплетах в зеленую клетку. Самые старые миссис Макдональд унаследовала от родителей. В них хранились поблекшие черно-белые снимки давно умерших людей, одетых по моде прошлого века.
— Это твой дедушка, — мать Маршели указала на выцветший, передержанный снимок с потрескавшимся глянцевым покрытием. На нем стоял высокий мужчина с копной кудрявых темных волос. — А вот твоя бабушка.
Это оказалась невысокая женщина с длинными светлыми волосами и слегка ироничной улыбкой.
— Что скажешь, Фин? Маршели — ее копия, правда?
Маршели и правда была так похожа на свою бабку, что жуть брала.
Затем миссис Макдональд перешла к своим свадебным фотографиям. Это уже были шестидесятые годы — яркие цвета, брюки-клеш, майки на бретельках и рубашки с цветочным рисунком, со слишком длинными воротниками. Длинные волосы, челки, бакенбарды. Фину было немного неловко смотреть на этих людей. Он задумался о том, как будут выглядеть фотографии его молодости с точки зрения грядущих поколений. Все, что сегодня в моде, при взгляде в прошлое кажется смешным.
Тормоду в то время было лет двадцать пять. Волосы, вьющиеся вокруг лица, очень шли ему. Фин мог бы и не связать этого юношу с тем человеком, чьи очки вылавливал из писсуара только вчера. Но у него сохранились воспоминания детства о высоком, сильном человеке в синем комбинезоне и кепке, постоянно сдвинутой на затылок.
— А у вас есть более ранние снимки Тормода? — спросил он.
Миссис Макдональд покачала головой.
— Нет, до свадьбы — ничего. Когда мы встречались, у нас не было камеры.
— А фотографии его семьи? Детские снимки?
— У него их не было. Или он не взял их с собой, когда покидал Харрис.
— А что случилось с его родителями?
Пожилая женщина налила себе еще чаю из чайника под вязаной грелкой. Предложила подлить Фину и Маршели.
— Нет, спасибо, миссис Макдональд.
— Мама, ты собиралась рассказать нам о папиных родителях.
Она выдохнула сквозь неплотно сжатые губы.
— Тут нечего рассказывать, дорогая. Они умерли до того, как мы познакомились.
— И на свадьбе не было никого из его родственников?
— Никого, — пожилая женщина снова покачала головой. — Он был единственным ребенком в семье. По-моему, его родичи почти в полном составе эмигрировали в Канаду в пятидесятых годах. Он о них почти не говорил.
Она помолчала, глубоко задумавшись. Гости ждали довольно долго, и, наконец, она промолвила:
— Как
А потом снова замолчала.
— Что странно, мама?
— Как ты знаешь, твой отец был очень религиозным человеком. Ходил в церковь каждое воскресенье, днем читал Библию, а перед каждой едой — благодарственные молитвы.
Маршели взглянула на Фина с грустной улыбкой.
— Как бы я могла забыть?
— Он был хорошим человеком. Честным и без всяких предрассудков. Кроме одного…
Ее дочь усмехнулась:
— Я помню. Он ненавидел католиков. Называл их «паписты и фении».
Мать покачала головой:
— Мне это не нравилось. Мой отец принадлежал к англиканской церкви, а она близка к католицизму. Только без Папы Римского. А твой отец ненавидел католиков безо всяких причин.
Маршели пожала плечами.
— Я не могла понять, серьезен он или шутит.
— Для него это было серьезно.
— Так что в этом странного, миссис Макдональд? — Фин попытался вернуть ее к мысли. Она непонимающе смотрела на него, пока не вспомнила, о чем шла речь.
— Ах да. Вчера вечером я разбирала вещи твоего отца. За эти годы он накопил много мусора. Не знаю, зачем ему все эти вещи. Он хранил их в старых коробках из-под обуви, в шкафах и комоде в гостевой комнате. Целыми часами рассматривал и перебирал все это. Не понимаю почему, — она отпила чаю. — Так вот, на дне одной из коробок я нашла вещь, которая… ну, не в его характере.
— Что это, мама? — Маршели была заинтригована.
— Я сейчас покажу, — пожилая женщина встала и вышла из комнаты. Вернулась она полминуты спустя и снова села между гостями на диване. Раскрыла правую ладонь над журнальным столиком, и на свадебные фотографии упал небольшой круглый потускневший медальон на серебряной цепочке.
Фин и Маршели наклонились, чтобы рассмотреть его. Женщина взяла медальон, перевернула.
— Святой Христофор, покровитель путешественников.
Фин наклонил голову набок и смог рассмотреть изображение святого с посохом, несущего маленького Христа через бурную реку. По краю медальон было выгравировано: «Святой Христофор, защити нас».
— Насколько я понимаю, — говорила миссис Макдональд, — католическая церковь лет сорок назад лишила его статуса святого. И все же он принадлежит к католической традиции. Не понимаю, откуда эта вещь у твоего отца.
Фин протянул руку и взял медальон у Маршели.
— Можно нам взять его, миссис Макдональд? Вдруг он поможет Тормоду вспомнить хоть что-нибудь.
— Конечно, — пожилая женщина взмахнула рукой. — Берите его, оставьте себе или выбросьте. Мне совершенно все равно.
Фин высадил недовольную Маршели возле бунгало. С трудом, но он смог убедить ее, что лучше ему вначале поговорить с Тормодом один на один. У старика так много воспоминаний связано с Маршели, что это может помешать пробуждению памяти о более дальнем прошлом. Фин не сказал только, что собирается по дороге сделать еще кое-что.