Человек с острова Льюис
Шрифт:
— Черт! — Тэм дышал мне в лицо. — Да он его толкнул!
— Нет! — я и сам понимал, как это выглядит. Но я без тени сомнения знал: на такое Питер не способен.
Из патрульной машины выпрыгнули двое полицейских в форме и побежали к нам по мосту. Я кинулся назад, схватил брата и потащил его к южному концу моста, где ждали остальные. Питер хныкал и подвывал, лицо его было мокрым от слез.
— Он звал на помощь, — проговорил он, тяжело дыша. — Я пытался удержать его, Джонни. Честное слово!
— Эй! — в темноте раздался голос полицейского. —
Мы поняли: пора разбегаться. Не знаю, что делали братья Келли. Мы с Питером и Кэтрин врассыпную бросились по улице, спотыкаясь и скользя по булыжнику. Назад мы смотреть не решались. Нас надежно скрывали темнота, тени домов и деревьев. Без единого слова мы вскарабкались по холму к двойным башням Дина.
Не знаю как, но утром все в Дине уже знали о том, что Патрик Келли упал с моста. Потом кто-то из деревни позвонил в приют и сказал, что в школе сегодня занятий не будет. Тогда все поняли: случилось нечто ужасное. Стало известно: прошлой ночью мальчик упал с моста в реку и умер. Никто из работников не знал, кто это был. Но все дети в Дине знали.
Как ни странно, у нас никто ничего не спрашивал. Как будто мы были прокаженными, и другие дети боялись подхватить заразу. Все, как обычно, разбились на группы. И только Питера, Кэтрин и меня обходили стороной. Так что мы просто сидели в столовой и ждали неизбежного. И оно случилось незадолго до полудня. К приюту с ревом подъехала полицейская машина и остановилась у лестницы. Из нее вышли двое полицейских в форме, их сразу проводили в кабинет мистера Андерсона. Прошло минут десять, и за нами послали смотрителя.
— Что вы натворили? — спросил он с беспокойством.
Я был самым старшим, так что брат и Кэтрин предоставили отвечать мне. Я пожал плечами:
— Понятия не имею.
Смотритель вел нас по коридору первого этажа в кабинет мистера Андерсона, а все остальные обитатели Дина смотрели на нас. Они стояли, разбившись на группы, и казалось, наблюдали, как приговоренных ведут на казнь. И каждый благодарил бога, что это случилось не с ним.
Мистер Андерсон стоял за своим столом, застегнутый на все пуговицы. Лицо его было пепельным, как и волосы. По одну сторону от него стояли полицейские со шлемами в руках, по другую — кастелянша. Мы втроем выстроились перед столом. Управляющий уставился на нас:
— Я хочу, чтобы один из вас говорил за всех.
Кэтрин и Питер посмотрели на меня.
— Ладно, Макбрайд, — это был первый и последний раз, когда мистер Андерсон назвал меня по имени. Затем он посмотрел на остальных:
— Если кто-то из вас не согласен с тем, что он скажет — можете говорить. Ваше молчание будет расценено как согласие.
Он глубоко вздохнул, затем оперся кончиками пальцев на стол, слегка наклонился вперед.
— Вас вызвали сюда, потому что ночью с моста упал мальчик и умер. Некий Патрик Келли. Вы его знали?
— Да, сэр.
— Говорят, около полуночи на мосту видели каких-то
— Не знаю, сэр.
Я знал, что доказать ничего нельзя, если у полиции нет свидетелей. А если бы они были, их привезли бы сюда, и они уже указали бы на нас. Так что я все отрицал. Нет, мы не покидали приют. Всю ночь мы спокойно проспали. До утра мы ничего не слышали о смерти Патрика Келли. И мы не знаем, что он или кто-то другой мог делать ночью на мосту.
Конечно, все понимали, что я вру. Видимо, кто-то что-то рассказал. Или братья Келли, или их друзья.
Мистер Андерсон оперся на столешницу костяшками пальцев, и они побелели — как в день нашего прихода в Дин, почти год назад. Глядя на полицейских, он произнес:
— Возможно, мальчик упал не сам. Его могли толкнуть. Будет проведено расследование. Тому, кто толкнул мальчика, будет предъявлено обвинение в убийстве. Как минимум — в непредумышленном убийстве. Это очень, очень серьезно! Если выяснится, что кто-то из воспитанников Дина виновен, это будет ужасное пятно на репутации приюта. Вам понятно?
— Да, сэр.
Ни Питер, ни Кэтрин не раскрыли рта за все время разговора. Мистер Андерсон вперил в них взгляд:
— А вам есть что добавить?
— Нет, сэр.
Полиция уехала только через полчаса после того, как нас выпроводили из кабинета. Голос мистера Андерсона было отлично слышно в коридоре:
— Проклятые католики! Хочу, чтобы их здесь не было.
И наконец предсказание Кэтрин сбылось. На следующий же день за нами приехал священник.
Глава семнадцатая
Фин внимательно наблюдал за стариком. Серебристая щетина на его лице и шее ярко выделялась в солнечном свете. Глаза, напротив, казались матовыми — их туманили воспоминания, которыми Тормод не мог или не хотел поделиться. Он долго сидел молча, и его слезы высохли, оставив соленые дорожки на щеках. Подтянув колени к груди и обхватив их руками, он глядел на море. Казалось, он видит что-то, недоступное Фину. Фотографию он давно уронил на коврик. Фин поднял ее и убрал в сумку. Потом взял Тормода за локоть и осторожно потянул.
— Давайте пройдемся вдоль воды, мистер Макдональд.
Его голос пробудил старика от задумчивости. Тот в удивлении поднял глаза, словно увидел Фина в первый раз.
— Он этого не делал, — произнес Тормод, отказываясь встать.
— Кто не делал чего, мистер Макдональд?
Но тот лишь покачал головой:
— Может, он и был не в себе, но гэльский выучил гораздо быстрее меня.
Фин нахмурился, удивленный таким поворотом мысли. На островах все знали гэльский с младенчества. Во времена Тормода английский начинали учить только в школе.