Человек в лабиpинте
Шрифт:
– Что ты собираешься делать?
– Вернуться домой. Я же сказал, это мой дом.
– Лемнос?
– Лемнос.
– Дик, пусти меня на свой корабль. Я хочу поговорить с тобой минут десять... лично. Прошу тебя, не отказывай.
– Я не отказываю, - сказал Мюллер.
Минуту спустя от того звездолета отделилась ракета и поравнялась с его кораблем. Он вооружился терпением и впустил гостя. Раулинс вошел и скинул шлем скафандра. Он был бледный, похудевший и словно бы повзрослевший. И выражение его глаз было не тем, что раньше. Достаточно
– Я бы никогда не предположил, что снова встречусь с тобой, Дик, сказал он.– Я только хотел...– и он внезапно замолк.
– Ну?– спросил Мюллер.
– Я не чувствую его!– выкрикнул Раулинс.– Я не чувствую его!
– Чего?
– Тебя. Твоего поля. Смотри, я стою совсем рядом. И не чувствую. Этой обиды, этой боли, этого отчаяния... Это не излучает!
– То чужое существо все выпило, - спокойно сообщил Мюллер.– Я нисколько не удивлен, что ты ничего не чувствуешь. Моя душа меня покинула. И была возвращена мне не полностью.
– О чем ты говоришь?
– Я чувствовал, как то существо высасывает все, что было во мне. Я понимал, что оно меня изменяет. Не намеренно. Это было случайное изменение. Побочный продукт.
Раулинс медленно произнес:
– Значит, ты знал об этом. Еще до того как я появился.
– Ты только подтвердил это.
– И все-таки ты хочешь вернуться в лабиринт? Почему?
– Потому что там мой дом.
– Твой дом на Земле, Дик. Почему бы тебе не вернуться туда? Ведь ты излечился.
– Да, - согласился Мюллер.– Счастливое завершение моей несчастливой истории. Я снова годен для общения с человечеством. Вознаграждение за то, что я во второй раз соизволил рискнуть ради ее блага. Какая радость! Но годится ли человечество для общения со мной?
– Не надо садиться на Лемнос, Дик. Ты совершаешь глупость. Чарльз прислал меня за тобой. Он страшно переживает за тебя. Мы все за тебя переживаем. С твоей стороны было бы величайшей ошибкой вновь запереться в лабиринте.
– Возвращайся на свой корабль, Нед, - сказал Мюллер.
– Я вернусь с тобой в лабиринт, если ты решил туда вернуться.
– Если ты это сделаешь, я покончу с собой. Я хочу остаться один, как тебе этого не понять, Нед? Я выполнил задание. Последнее задание. И, освободившись от своих кошмаров, выхожу на пенсию.– Мюллер выдавил слабую улыбку.– Не надо навязываться мне в спутники, Нед. Я уважал тебя, а ты пытался меня предать. Все остальное было лишь случайностью. А теперь уходи с моего корабля. Мы уже вроде бы сказали друг другу все, что собирались, за исключением: "прощаю".
– Дик...
– Прощай, Нед. Привет от меня Чарльзу. И всем прочим.
– Не делай этого.
– Там, на Лемносе, есть что-то такое, чего я не хочу утратить, сказал Мюллер.– И у меня есть на это полное право. Так что держись подальше. Я знаю правду о людях Земли. Все вы держитесь подальше... Ну, так
Раулинс молча выслушал все это. Потом направился к люку. Когда он выходил, Мюллер сказал:
– Попрощайся с ними со всеми от меня, Нед. Я рад, что ты оказался последним человеком, которого я вижу. От этого мне легче.
Раулинс исчез в люке.
Вскоре после этого Мюллер запрограммировал корабль на гиперболическую орбиту с уничтожением через двадцать минут, забрался в посадочную капсулу и приготовился к высадке на Лемнос. Он спустился быстро, приземлился удачно. И направился прямо в нужное место, отстоящее на два километра от входа в лабиринт. Солнце, застывшее высоко на небе, ясно светило. Быстрыми шагами Мюллер приближался к лабиринту.
Он сделал то, о чем его попросили.
И теперь возвращался домой.
– Снова эта его поза, - заявил Бордман.– Он оттуда вылезет.
– Вряд ли, - сказал Раулинс.– Он говорил серьезно.
– Ты стоял рядом и ничего не чувствовал?
– Ничего. Он больше не излучает.
– Сам-то он это понимает?
– Да.
– В таком случае он выйдет, - сказал Бордман.– Мы будем за ним наблюдать, и когда он попросит, чтобы мы забрали его с Лемноса, мы за ним прилетим. Рано или поздно ему вновь захочется оказаться среди людей. О столько испытал за последнее время, что ему необходимо обдумать все это, и ему наверняка кажется, что лабиринт для этого самое подходящее место. Он еще не готов для того, чтобы вновь вернуться к нормальной жизни. Дадим ему два, три, четыре года. И он оттуда выйдет. Зло, которое ему причинил один вид чужих существ, другой исправил. Дик вновь может жить в обществе.
– Не думаю, - тихо произнес Раулинс.– Я не думаю, что это не оставило никаких следов, Чарльз, он вроде бы уже не человек, уже нет.
Бордман рассмеялся.
– Хочешь поспорить? Ставлю пять к одному, что Мюллер покинет лабиринт не позже, чем через пять лет. И по собственному желанию.
– Хм-м...
– Стоит рискнуть.
Раулинс вышел из бюро Бордмана. Начиналась ночь. Он поднялся на мост перед зданием. Через час у него был назначен ужин с ласковой, милой и желанной девушкой, самолюбию которой страшно льстило, что она - подружка знаменитого Неда Раулинса. Эта девушка умела слушать, любила, чтобы он рассказывал о своих работах, и очень серьезно кивал головой, когда он рассказывал о своих новых смелых планах. Не менее хороша она была и в постели.
Идя через мост, он остановился и посмотрел на звезды.
Миллиарды светящихся точек сияли на небе. Лемнос и Бета_Гидры-4, планеты, находящиеся под оккупацией радиосуществ, и все земные колонии, и даже невидимая, но реальная родная галактика этих существ. Где-то там раскинулся лабиринт на просторной равнине, где-то там была чаща грибообразных деревьев стометровой высоты, и где-то там же росли молодые города переселенцев с Земли, и кружились капсулы над покоренными мирами, и находился в капсуле некто незнакомый и чужой.