Человека преследует тень
Шрифт:
Вот он нагнулся среди густого кустарника и быстро положил что-то в сумку.
— Наконец-то!.. — облегченно вздохнул Ильичев и перевел бинокль на Лопаева. Инженер, казалось, совершенно забыл о Серегине. Он шел по направлению к аэропорту, шел торопливо, не оборачиваясь...
У километрового столба, где узенькая аэродромная дорога вливалась в широкую трассу, Серегин остановился. Здесь обычно ожидали попутные машины горняки, возвращавшиеся из района в приисковые поселки.
Кроме Серегина, тут уже была краснощекая
— Не успела позавтракать, — смущенно сказала девушка, поймав косой серегинский взгляд.
— Далеко едете? — спросил Серегин.
— На «Вьюжный», — ответила она. — Работать там буду... А вон и машина...
Девушка торопливо засунула остатки хлеба и колбасы в карманы пыльника и подхватила сундучок. Серегин тоже поднял сумку и шагнул к машине, но выпрыгнувшие из кузова трехтонки парни, к великому удивлению девушки, вежливо предложили ему поставить сумку на землю и поднять руки.
Серегин сразу обмяк и чуть было не плюхнулся на землю.
— А теперь можете садиться в машину! — тоном приказа сказал Романов и передал Ильичеву тяжелую сумку.
— Ого! — взвесил капитан милиции в руке кошелку. — Вот так накупили!..
В райотделе сумку опорожнили. Из нее извлекли пакет, судя по упаковке, подготовленный к пересылке на большое расстояние. В пакете среди бумаг и тряпок насчитали одиннадцать маленьких узелков с россыпным золотом и несколько самородков. Тут же лежало никому конкретно не адресованное письмо, в котором автор сообщал о посылке золота, хвалил добычливое лето и сетовал на недостаток денег.
— «...Остальные пришлешь «артисту». Еще заход, и я сматываюсь...» — прочитал вслух Ильичев и, обращаясь к задержанному, спросил:
— Писали вы?
— Нет.
— А золото ваше?
— Нет, ничего не знаю...
Постепенно приходя в себя от неожиданности, Серегин начал рассказывать про какого-то Николая, который попросил его подержать у себя посылку до приезда инженера.
— Почему же Лопаев не взял у вас пакет? И зачем было прятать его в яме? Вы же приехали с пустой сумкой, а посылку подобрали в укромном месте недалеко от дороги.
— Так инженер велел.
— Почему Лопаев не взял пакет?
— Не знаю.
— Кому принадлежит это золото?
У Серегина снова потухли глаза. Облокотясь на стол, он упрямо повторил:
— Не знаю...
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Дальше все пошло своим чередом. Через полчаса милицейский «газик» подкатил к дверям аэропортовской гостиницы. Расталкивая ожидающих вылета пассажиров, Романов разглядел в толпе своих оперативников. Все были на местах: двое весело спорили о чем-то у входа в гостиницу,
«Отлично! — с удовлетворением отметил про себя начальник ОБХСС. — Значит, Лопаев находится в номере».
— Внимание! Берем... — тихо обронил Романов, проходя мимо споривших. Они двинулись за ним по небольшому коридору. Не стучась, Романов рванул дверь люкса.
— Руки вверх!
Геолог смертельно побледнел, выронил газету и встал с вытянутыми руками.
Пока его обыскивали, он молчал, но затем начал бурно протестовать:
— Я так не оставлю! Сейчас не двадцатый год! В Москву напишу, всюду! Нападать с оружием на порядочного человека!
Из шкафа извлекли широкий пояс, сделанный специально для транспортировки золота, а на столе появилась записная книжка Полева с множеством адресов и телефонов...
На допросе Лопаев вел себя нервозно, обвинял милицию в терроризме, обещал жаловаться.
— Где золото?
— Какое золото? За кого вы меня принимаете? — шумел Лопаев.
— Где ваши сообщники? С кем вы работаете?
— Как вам не стыдно! Я здесь никого не знаю...
Когда ввели Серегина, Лопаев разом осекся и замолчал.
— Знаете этого человека? — спросил Серегина Ильичев.
— Знаю.
— Посылку должны были отдать ему?
— Ему.
— Он лжет! — не выдержал Лопаев. — Я его впервые вижу. Это провокация!
Вошел эксперт научно-технического отдела. Он положил перед Романовым фотографию, изображающую Лопаева и Серегина во время беседы на дороге к аэропорту. Была отчетливо видна даже лежащая на земле плетеная хозяйственная сумка. Их сняли из кабины проходившей мимо машины.
— Вы? — спросил Романов, протянув снимок инженеру.
— Я...
Он вдруг спохватился, запротестовал:
— Вы не имеете права сравнивать меня с ним! Я инженер, приехал оформлять пенсию, а это случайное знакомство...
— Золото, изъятое у Серегина, ваше?
— Ложь! Я не видел никакого золота!
— Может, и о переводе на тридцать тысяч вам ничего не известно. Почему же отправителем значится Лопаев Григорий Николаевич?
Этого геолог никак не ожидал. Не имело смысла все отрицать. Лопаев смахнул платком с лица крупные капли пота и заискивающе заговорил:
— Не мое золото. И деньги не мои... Меня просили привезти посылку... Мне только за проезд... Пенсия...
— Сколько вам дал Полев?
— Пятнадцать тысяч. — Он заговорил быстро, бессвязно:
— Все, все скажу... Только пожалейте... Помогу найти Полева и всех... Сын у меня в академии...
Романов с отвращением смотрел на этого жалкого, плачущего мужчину.
— Почему золото у Серегина не взяли?
— Боялся. Мне сказали, что Огаркин исчез... Сына жалко, — снова захныкал он. — Один он у меня...