Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь
Шрифт:
— Это не так, — шепчет Капитан, уверенно глядя в глаза. — Это не так, Баки, ты знаешь об этом.
— Я отвлеку его, а ты действуй, — решает он.
— Баки, стой!
Джеймс выбегает из укрытия, стреляет несколько раз в Рамлоу. Один из пистолетов ему удается выбить, дуло второго он зажимает металлической рукой, чуть морщится, когда пуля застревает в сочленениях неживой ладони. Стив обрушивается на Рамлоу всем телом, тому приходится отступить. Неожиданный взрыв в здании сбивает с ног всех троих, но Джеймс успевает встать и оттолкнуть Рамлоу к внешней стене, ближе к небольшому окну с разбитым стеклом. Второй взрыв происходит, кажется, под ними, пол проваливается, мёртвые
Толстый металлический прут прокатывает насквозь бедро Стива и тот повисает между этажами, крепко сжимая руку Джеймса. Щит лежит несколькими этажами ниже, заваленный камнями. Джеймс ориентируется и хватается за обломок стены, пробирается выше и осторожно снимает Роджерса с прута. Наушник Стива сломался, когда Брок ударил его по голове, и теперь они остались без связи с остальной командой.
— Я думаю, что нам нужно найти Наташу, — просипел Роджерс, отфыркиваясь от пыли.
Когда они, хромая, добираются по развалинам до лаборатории, то видят, что Нат там нет, но есть три наёмника с большими рваными ранами, и из головы одного их них торчит железная труба. Присмотревшись, Стив замечает обломок стрелы и длинно выдыхает. Здесь был Клинт, он помог Наташе выбраться, а если рядом с Наташей Клинт, значит, она в безопасности.
— Думаю, нам нужно выбраться на улицу, — тихо говорит Джеймс, удобнее перехватывая друга, который несколько минут назад отбил его у самой Г.И.Д.Ры.
— Да, здесь небезопасно, — соглашается Стив и указывает дорогу. Теперь пришел его черед.
Команда в полном составе стоит в ряд посреди разворошенной улицы, брошенной техники и вздыбившегося асфальта. В чём были, как есть, что успели взять. У Наташи руки в крови, он пытается оттереть её полами рубашки, но только сильнее размазывает. Она делает несколько шагов к нему, когда они с Джеймсом выходят из развороченных дверей, оглядывает, хмурится на его «пустяк». Брюс закутан в тяжелый плащ Тора, неловко переминает босыми ногами. У Бартона разбит нос, и левый глаз наливается превосходным фингалом, зато птички на футболке целы, как и он сам. Тони молчит, он тоже смотрит вверх, но пальцы автоматически стучат по плоскому экрану, возможно, ищет выход или запускает очередной твит. Башня изрешечена пулями, побита взрывами, снизу вверх украшена зияющими дырами.
— Могло быть и хуже, — говорит Тони, изучив отчет о состоянии здания. — Возвращаться сейчас опасно, но её можно починить. Всё равно хотел делать перепланировку. Так! — Он убирает телефон в задний карман джинсов и хлопает в ладоши. — Кто со мной в Майами?
Комментарий к Глава 45.
Уважаемые читатели!
Автор не стрелок и даже не военный. Автор – простой учитель истории, который интересуется современными реалиями раз год, когда по Первому каналу идёт итоговый выпуск новостей. Автор нахватался информации о современном стрелковом оружии в Сети и кинематографических боевиках, поэтому, пожалуйста, если вы видите море ошибок в описании – не ругайтесь сильно. Мир и любовь!
========== Глава 46. ==========
Аляска
Шутер держит на коленях шкатулку, постукивает несуразными пальцами по лакированным бокам. Френ смотрит на неё, не отрываясь, а потом садится рядом и накрывает её руку своей ладонью. Музыкальная шкатулка с нежной мелодией, Наставник рядом и вечная Фиора вокруг. Это то, что никогда не изменит ей, не примет никаких условностей и «если». Фиора знакома ей до последней еловой иголки, до последней снежинки, её прошлое и будущее, близкое настоящее
Сказка о драконе и фее — это история о подснежнике с каплей драконьей крови, о несовершенстве, родившемся среди красоты. Это история о мире, каким помнил его Френ, о мире, каким видела его Алиса. В сказке был принц-дракон и принцесса-фея. Что еще нужно маленькой девочке, чтобы уснуть, когда бушующий ветер засыпает их крохотный домик снегом. Смысл Ал поймёт гораздо позже, а сейчас перед глазами та ночь, когда ветки ближайших деревьев царапали в стекла, ветер бился в двери и бросался на стены.
— Тише, тише, — просит Френ, укрывая её еще одним одеялом и чуть приглушая свет в масляной лампе. Ей гореть всю ночь, Алисе страшно, девочка должна быть уверена, что когда она проснется от очередного горестного завывания, то увидит перед собой знакомый и крепкий дом, а не темноту. Сам он уже привык к таким буранам, после которых весь день уходит на расчистку дороги. У него есть сказка, которую он собрал по пыльным закоулкам памяти, и эту сказку он рассказывает, пока Капитан Америка на плакате выпячивает мощную грудь, сдерживая колючий сквозняк.
Теперь же призрак молчит, сказки закончились в страшный зимний день, когда белый снег окрасился его кровью, а белая кожа Алисы стала красно-коричневой от крови других людей.
— Я часто думала о том, зачем Колибри это сделала, зачем она уничтожила себя в их мире, — говорит Алиса. — Сначала, мне казалось, что она просто не вынесла того, как к ней относятся, не могла перенести, что её пара не любит её. Но после того, что случилось со мной, когда я почти повторила её историю… Думаю, что я могу немного её понять. И тебя.
Она начинает мерить быстрыми, неровными шагами тропинку, протаптывать её плотнее. В какой-то момент она цепляется ботинком за торчащий сучок и смешно прыгает, пытаясь удержать равновесие. Обувь в итоге спадает, открывая изогнутую лапу. Центр тяжести неожиданно смещается, Ал падает на спину и остается лежать, раскинув руки.
Шутер рассматривает планирующие мягкие снежинки, серое небо и верхушки деревьев. Ей на самом деле хорошо просто лежать в снегу, как холодному трупу. Смешно, она и без этого холоднокровная рептилия. Как фея из сказки, решившая, что никому не нужна, она превратила себя в урода. Френ рассказывал, что дракон страдал, когда искал свою возлюбленную. Френ говорил о каких-то сказочных парах и вечной любви. Не то, чтобы Алиса в это не верила. Только ей казалось, что это всё слишком гипертрофировано, и если бы Клинту без неё было так плохо, то он бы уже её нашёл. Не потому ли Френ здесь, что ты всё еще не можешь в это поверить? Со временем сказочные истории начинаешь ненавидеть за их лживость. Со временем вырастаешь, и слова, что призваны принести успокоение, проносят лишь боль.
Ал знает, что отравляет его. Знает, что их любовь не принесёт плода. Даже если рана на её животе — пустяк, и она может иметь детей, то кто получится с такой, как она? Наследственная шизофрения, навязанная мутация… Клинт уже отец красивой и здоровой девочки Нэнси, что будет с ним, когда он поймёт, что променял полноценную семью на союз с уродом, из которого не получится ничего хорошего? Возможно, он уже счастлив, и уехал с Бобби в Миннеаполис, чтобы посмотреть на дочь, если не торопится с её поисками. Ал понимает, она… понимает.