Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь
Шрифт:
— Вы мне угрожаете? — спокойно произнесла Маккини.
— Клинт, прекрати! — прикрикнула Романофф. — Мэри, я понимаю, что вы заботитесь о своей репутации и своём пациенте. Но Ал в опасности. Я не знаю где она, я не знаю что с ней. Если я подведу её, если я не смогу её спасти, то, как я посмотрю в глаза ему, — женщина положила ладони на выпирающий живот. — Алиса… Она замечательная, очень добрая, мне кажется, что она не подходит для нашей работы.
Мэри вздыхает, думает пару минут, и встает, направляясь к большому ящику.
— Не думайте, что это меня разжалобило, — говорит она, перебирая тонкие папки. — Я знаю, что мисс Шутер не такая, как кажется на первый взгляд, и что-то в ней такое есть, что не соответствует возрасту. Я уверена, что
— Какие у неё были проблемы? — Клинт, наконец, сел на своё место.
— Проблемы, мистер, у вас! — нахмурилась доктор. — Тревожность и повышенная агрессивность. В детстве…
— Прошу, простите его, — вновь вмешалась Нат, сильно сжав ладонь Бартона. — Мэри, расскажите нам об Ал то, что мы пропустили, — ласково попросила она.
— Алиса Шутер пришла с бредом преследования, — Маккини открыла папку, пролистнула несколько страниц. — Удивительно то, что она прекрасно осознавала свою «болезнь», что большая редкость. Меня удивило еще и то, что она пришла одна.
— «Бред преследования»? — переспросила Романофф. — Она думала, что за ней следят?
— В этом и дело. Обычно такие пациенты уверены, что за ними следят. Алиса была уверена, что у неё это в голове. Я выписала ей направления на обследования, чтобы отмести нарушения ЦНС и прочие поражения мозга. Обследования нарушений не выявили.
— Но что-то пошло не так, верно? — уже спокойнее произнес Клинт. — Вы не смогли ей помочь.
— Потому что всё стало хуже, — кивнула она. — После второго сеанса Алиса рассказала мне о приступах, когда неожиданно начинались фантомные боли, носовые кровотечения, удушье. Мы говорили о её прошлом, пытались найти причину в нерешенных проблемах, но всё вышло из-под контроля. В какой-то момент мисс Шутер пропала, не пришла на очередной прием, перестала звонить. Я позвонила ей сама, и она рассказала мне, что немного заболела, хотя по её голосу я бы сказала, что ей очень тяжело. Еще она сказала, что начались галлюцинации. Я дала ей телефон одного моего знакомого, работающего в психиатрической клинике.
— Джейкоб? — спросил Клинт, дождался утвердительного кивка, напрягся, чуть выдвинулся вперед.
– Что она видела?
— Мертвого. Она сказала, что этот человек умер несколько лет назад, она рассказывала мне о многих мертвецах и не уточнила, кого именно видит. Сказала только, что он помогает ей, направляет… Но она сама сказала, что видеть его не нормально. Для человека её возраста, с её жизненной ситуацией, с её умом, понимать, что ты ненормальная, что ты бредишь, что ты шизофреник… Я ни разу с таким не сталкивалась. Может, поэтому она и поняла, что мыслит не так.
— Как она мыслит? По-другому, не как мы? — задала вопрос Наташа.
— Нет, дело не в этом. Я заметила, что она действует другими путями, находит нестандартные решения, смотрит на вещи под другим углом, не выбирает из предложенного. Её мышление оригинально. Это трудно объяснить, но однажды я дала ей тест на уровень интеллекта, замаскированный под психологическое исследование. Результат перешел границы допустимого тестом. Следующие исследования давали один результат. Алиса Шутер стоит близко к гениальности, она могла бы совершить революцию в науке, могла бы перевернуть мир. В критические моменты её мозг начинает работать в усиленном темпе, как у других людей, можно сравнить это с выплеском адреналина. Только у других всё идет на спад, когда ситуация выравнивается, а она продолжает мыслить, продолжает искать пути, обрабатывать мегатонны информации. Мы или видим картину целиком, или дробим её на части, а она делает всё одновременно. Но её мозг, как бы это не звучало, всё еще мозг обычного человека, с обычными человеческими возможностями. Мне казалось, что причина её проблем в этом. Её мозг просто не справлялся с нагрузкой, которую получал, поэтому появилось что-то, что он не смог обработать. И ей бы успокоиться, съездить куда-нибудь, где нет людей, нет такого потока
— Нет, — ответил Бартон. — У неё были немного другие функции в команде, мы не сразу заметили, что она специалист широкого профиля. Она объясняла это тем, что много читала, когда была ребенком, любые книги, лишь бы буквы были, лишь бы занять время, она и сейчас постоянно в книгах. Книги и тренировки.
— И при этом бессонница, — устало констатировала доктор. — Когда мы спим, идет очистка так называемого «хард-диска». Информация от органов чувств поступает в наш мозг, но мы запоминаем только небольшую часть. Большую часть мозг признает ненужной и во время сна стирает. У мисс Шутер почти вся информация усваивается. При этом она очень эмоциональный и чувствительный человек. И представьте, что творится в её голове? Вы слова спутали, вложили в них другой смысл, например, сказали: «Она не так загружена работой». Вы могли произнести это, чтобы показать, что человек справляется со своим обязанностями, и ему можно дать еще нагрузку. Вы могли вложить в эту фразу вашу уверенность в ней и доверие, но она услышала: «Она вообще ничего не делает, зачем мы вообще её держим». Вы скажете: «Ты не нужна нам здесь», имея в виду, что её помощь не нужна в данной конкретной ситуации, что она может быть полезна в другом месте. А она услышит: «Мы в тебе вообще не нуждаемся, лучше бы тебя здесь не было, зачем ты вообще здесь». Она сложит все ваши прошлые поступки, слова, взаимоотношения, не сомневайтесь, она вспомнит всё, даже то, что не касается её.
— Нет, она так не может, — пытается возразить Наташа.
— Вы просто этого не заметите, мэм, — снисходительно улыбнулась Мэри. — Она будет вести себя, как обычно, но где-то внутри все равно будет гнездиться это чувство ненужности. Сначала она попробует вернуть ваше расположение, пусть в ущерб себе, но когда поймет, что ничего не выходит, то самоликвидируется. Вы думаете, что это так просто можно исцелить? Все корни наших проблем в детстве, там, где мы только формировались. Успешные люди, добившиеся всего сами, рыдают на этой кушетке, как дети, рассказывая, как родители били их, как не любили.
Несколько секунд они молчат. Наташа вдруг вспоминает свою старую идею найти Ал друзей из ЩИТ, чтобы она не замыкалась только на них. И понимает, что это и было той ошибкой, о которой говорит Мэри. Она будто сказала: «Ты надоедлива, перенеси все свои восторги на кого-нибудь еще». Ал ничего не сказала, она постаралась, но что-то сломалось. Потом начались эти приступы, вернулась Бобби, забрав всё внимание Клинта, забеременела сама Нат, пропала Бетти, Ал прописали больше тех страшных лекарств… Слишком много вещей отвлекали их, не давали времени просто сесть рядом с ней и посмотреть в глаза. А ведь Ал так и делала: садилась рядом и смотрела в глаза, будто показывала, что все хорошо, что она здесь. Она давала им всю свою защиту и поддержку, а когда с ней случилась беда — они были заняты. Для Алисы действительно нет ничего важнее «Мстителей», команды и работы, она посвятила этому всю жизнь, и когда начала терять силы, то решила, что это конец.
— Итак, Алиса Шутер очень самостоятельная и сильная, её мозг постоянно работает в критическом режиме, накапливая и перерабатывая море информации. Я считаю, что если она действительно попала в плен, то уже несколько раз из него выбралась, и идет пешком домой, или осталась на месте и ждет подмоги, потому что по каким-то причинам не может уйти. А если не выбралась, значит, у неё есть план, — заключила доктор.
Больше Мэри ничего сказать не может. Она могла бы рассуждать о проблемах и мыслях, которыми с ней делилась эта странная девушка, но она должна была оставить ей её тайны. Эти люди заботились о ней, пусть и проглядели, не заметили, но заботились, иначе не пришли бы сюда, и не сидели бы потерянные и пристыженные.