Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь
Шрифт:
— Чудовище здесь только одно, а там — люди, которых насильно превратили в монстров, — зло отзывается Клинт.
Брюс выразительно смотрит на генерала, подчеркивая, кого его товарищ считает монстром.
— Когда им отдадут приказ, ты перестанешь верить в их человечность. Все они добровольцы.
Зарубки кончатся неожиданно, на дереве оставлены две перекрещивающиеся царапины и все. Значит, здесь их нашли дозорные и перенесли по воздуху. Хоукай находит в своём рюкзаке маленькие, не больше ладони, беспилотники. Он оставляет их на снегу и активирует при помощи планшета. Пять «крошек» с тихим жужжанием взлетают над верхушками деревьев и разлетаются в стороны.
— «Забыл вернуть» игрушки ФитцСиммонс? — уточняет Брюс,
— «Забыл вернуть», — соглашается Клинт. — Здесь есть вход в пещеру, и… да, третий беспилотник фиксирует сильные тепловые сигналы. Они поддерживают высокую температуру для снижения числа попыток к бегству. Пленники привыкают к комфорту и меньше стремятся в агрессивную среду.
— Только образцу 684 это не помешало, — сказал Росс.
Брюс знает, что Клинт не обратит внимания на этот выпад после террора Барбары, но все равно предупреждающе кладет руку на плечо стрелку. Генерал обвиняет Шутер в том, что она вытащила Бетти из проклятого «логова», хотя, должен винить себя в том, что она вообще туда попала.
Беспилотники возвращаются в рюкзак двумя нажатиями клавиш. Клинт задает более высокий темп, тот, который легко выдерживает Брюс, но не может долго поддерживать генерал, несмотря на всю прошлую армейскую подготовку. Им нужно незаметно подобраться как можно ближе к террасе, оценить ситуацию и наметить план действий. Он перебегает от дерева к дереву, длинным свистом привлекает внимание Тора, когда тот проносится над ними. Пролетающий с шумом реактивного самолета Бог Грома достаточно заметен, чтобы перестать скрываться, но Клинту удалось подойти достаточно близко к нужной точке, между их укрытием из плотно стоящих густых деревьев и входом на высоте была лишь снежная равнина.
— Уверен, они уже выпустили группу приветствия, — кивнул Бартон.
Тишину потряс громкий рык, Клинт ухмыльнулся и кивнул, посмотрев наверх. На террасе появилось огромное нечто, напоминающее рептилию. Брюс резко выдохнул сквозь зубы. Эмиль Блонский собственной персоной. Длинным прыжком он оказался внизу, выпрямился, разминая мышцы после группировки, и осмотрелся. Брюс скинул рюкзак Тору и начал расстегивать куртку.
— Я задержу его, — сказал Беннер. — Пробирайтесь в логово, я догоню позднее.
На грани превращения спорить с ним бесполезно. С Халком, впрочем, спорить бесполезнее вдвойне. Мерзость скалится в подобии улыбки, когда слышит звуки ломающихся деревьев и возвращения его вечного противника.
Последняя битва Халка и Мерзости происходила на развалинах суда. Клинт помнил, как шел репортаж по телевизору, а он бродил по дому после душа. Одной рукой он придерживал полотенце на голове, в другой нес кофейник и умудрялся приподнимать ногой разбросанную на пути одежду, выискивая что-то более-менее чистое. Он еще тогда подумал, что, как Цезарь, делает три дела одновременно. И вдруг на экране появились греческие колонны, руины и два титана, бьющиеся друг с другом. Возможно, греки представляли бой полубогов именно так. А перед этим Тони Старк во всеуслышание объявил себя «Железным Человеком». Клинт помнил, как проскочила в тяжелой после ночи голове мысль: «что-то закончилось и что-то началось». И, правда, знакомый мир со знакомыми бандитами, головорезами и пивом закончился, началась Эра Чудес с монстрами, инопланетянами, Богами, размороженными суперсолдатами, а чуть позже и путешествиями во времени. В данный момент Клинт Бартон вел Бога Грома и безумного Генерала в логово ящероподобных существ, чтобы спасти свою безумную девушку и девушку Халка. К такому его жизнь точно не готовила.
Титаны не размениваются на приветственные поклоны и мысли. Их мощные тела сталкиваются в схватке, боевой рык заглушает грохот сошедшей неподалеку лавины. Халк хватает противника за хвост и отшвыривает его в сторону от людей. Даже если Блонского послали охранять вход — ему
========== Глава 54. ==========
Бетти следит за Алисой, пока хватает глаз. Сколько же должно быть в человеке безрассудства, маскируемого храбростью, чтобы не бояться идти прямо в неизвестность. Юла кивком отсылает второго, складывает руки на груди, всем своим видом показывая, что не оставит мисс Росс. Значит, и ей теперь выделили надсмотрщика.
– Я иду в лабораторию, - говорит Бетти. Юла кивает.
Капелька крови расплывается по стеклу, зеленый свет сканера скользит по поверхности. Ряды цифр и букв быстро мелькают на черном экране. Сравнительный анализ показывает высокий процент совпадения, есть изменения только из-за образа жизни и смены питания, но волнующие показатели остаются прежними – Бетти стабильна. Бетти стабильна, а значит, шанс на удачный исход есть. Она ни словом не солгала Ал, обещая все исправить, план обратного превращения она начала прорабатывать в тот момент, как получила полный доступ к информации. Она была уверена, что Брюс не попадет в ловушку, “Мстители” его защитят, и им понадобится её помощь, чтобы спасти тех, кто останется в живых к тому моменту. Бетти оценивала последствия, изучала мутации, следила за состоянием и каждую свободную минуту складывала по крупице информацию. Есть плюсы в жизни под надзором безжалостных воспитательниц в интернате и отца, помешанного на контроле, – быстро создаешь систему из тысячи и одного тайника.
– Мы скучали, доктор, - неожиданно говорит Юла. Она в своём человеческом облике, босая, только в комбинезоне, сидит около входа и смотрит, следит за каждым движением. – Эта девка… мне нужно было сразу догадаться, что она не такая, как остальные. Она не причинила вам вреда?
Бетти отвлекается от отчета, смотрит удивленно на Юлу. Они не были подругами, они никогда не общались, канимам было запрещено говорить с доктором на отвлеченные темы. Что же теперь случилось?
– Она убийца, - продолжила Юла. – Я сбилась со счета, сколько моих братьев не вернулось с поисков, скольких нашли замерзшими или даже растерзанными.
– Алиса…
– Так её имя Алиса, - теперь в голосе обычно бесстрастной Юлы появились какие-то новые нотки: обида и раздражение. – Никакого “Образец под номером…”, вы знаете её имя, надо же. Вы даже моё не знали, пока я вам его не назвала. Кем я была для вас? Просто образцом? Экспериментом?
Бетти развернулась и присмотрелась к Юле внимательнее. Что она знала об этой девушке? Знала, что “Юла” это прозвище, а не имя. Знала, что та из семьи иммигрантов: ни гроша за душой, ни будущего, вытащили из трущоб, из притона, и предложили стать подопытной.
– Смахивает на Стокгольмский синдром, доктор, - ухмыльнулась Юла. Она уже успела встать и подойти ближе, почти прижав Бетти к столу.
– “Стокгольмский синдром”, Юла, - выдохнула Бетти, - означает симпатию между захватчиком и заложником, благодаря которой снижается риск летального исхода одной из двух сторон.
– Так значит, у вас с ней было что-то большее, чем стокгольмский синдром?
И тут Элизабет понимает. В голосе и поведении Юлы, в этом разговоре, сквозит ревность и обида. Только в какую сторону качается маятник - не разобрать, да и как, если сама Юла не знает. Бетти готовится оттолкнуть и поставить на место, но дальнейшее становится неожиданностью. Юла резко делает шаг назад, хватается за голову. Её лицо искажается болью, тело ломает в страшной судороге, потом резко выпрямляет, как куклу на шарнирах, она падает в изломанной позе. По коридорам проносится страшный, единый в своём порыве нечеловеческий крик, будто все обитатели “гнезда” взбунтовались. Она тоже кричит, превращаясь, покрываясь чешуей и наростами, и затихает совсем, остается лежать без движения, закутавшись в крылья.