Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь
Шрифт:
Когда лихорадка немного спадает, Алиса больше не может сопротивляться зову. Она осторожно спускает ноги с разогретой печи, осматривается. Джейн и Бетти сидят за столом, о чем-то в полголоса переговариваются среди раскиданных оберток и бутылочек от лекарств.
— Ты быстро… — с недоумением говорит Джейн.
— Тело разрушается, это агония, — отвечает ей Бетти. Она встает и обхватывает Ал за талию, выравнивая, легко подводит к стулу и помогает сесть.
— Ты уже говорила это утром, — почти смеется Алиса, но слова вызывают новый приступ дурноты. Голос в голове почти кричит, зовет в горы, в «гнездо», где помогут и защитят.
— Ничего, — включается в разговор Джейн. Ей страшно
Алиса усмехается. Этого мучительно много. В одном Джейн была права: если бы «Мстители» хотели найти её, то уже давно были бы здесь. Но, право слово, она сумасшедшая, и это не исправить, зачем команде супергероев подобный груз? Сейчас, когда мозг съедаем лихорадкой и бредом, ей кажется это единственным выходом. Она на Аляске, последнем своем приюте, единственном месте, которое было добро к ней. Не это ли лучшее место, чтобы наконец-то все закончить?
— Я вернусь в «гнездо», попытаюсь их отвлечь, чтобы команда успела эвакуировать вас, — говорит она, накрывая ладонь Джейн своей. — Это меньшее, что я могу сделать.
Алиса Шутер одевается, застегивается на все пуговицы и крючки быстро, чтобы не тянуть время. Так быстро, как может, она двигается к горам, ей даже не нужно идти прямо туда, достаточно подойти так близко, чтобы её заметили «братья». Бетти была права, вот они — триггеры, которые Стернс встраивает в сознание, вот как он подчиняет тех, кто пришел к нему не по своей воле. Надавишь на определённые точки в мозгу, пустишь током по нервам, и вот оно, подчинение. Как любовь.
Элизабет Росс догоняет её быстро. Алиса только фыркает, когда та сбавляет шаг, делая вид, что ей стоило больших трудов пробраться через снег.
— И для чего тебе это? — спрашивает Бетти. — Ты спасешь нас, а о себе ты не думаешь. Точнее, думая о себе, ты совершенно не думаешь о нас. Думаешь, что «Мстители» простят нам то, что мы погубили тебя?
— Я не хочу жить таким уродом.
— Если мистер Бартон действительно любит тебя, то примет даже драконом!
— Громкие слова, Бетти! — Ал опирается на дерево, устало смотрит на женщину. — Мне так много рассказывали здесь сказок о вечной любви, о чести и смелости. Так много сказок, и ни одна из них не была даже похожа на реальную правду. Иногда не понимаю, о чем именно мне говорит Вселенная. «Пиррова победа», знаешь ли… Я завоевала что-то ценное для себя с огромными потерями, которые этого не стоили. Я сломала жизнь любимому человеку вместо того, чтобы просто любить его.
— Сдаешься? Вот сейчас? В конце? — она пытается взять так, намеками на слабость, но получается даже смешно.
— Я давно сдалась, мисс Росс, когда позволила себе поверить, что смогу что-то изменить, трусливо спряталась от собственной судьбы, сбежав назад, — а это еще смешнее, потому что сделать серьезную мину при плохой игре она не умеет.
— Ты не можешь…
— А что они сделали с тобой? — вдруг спрашивает Алиса.
Бетти хочет ответить, превратить в шутку, но все понимает, смотрит удивленно и чуть затравленно.
— И давно?
— Когда ты сказала о лейкозе. Они делают монстров и лечат от рака — странное сочетание направлений. Эта технология не уничтожает раковые клетки, она изменяет сам геном, заставляя абсолютно все клетки перерождаться, адаптируя организм к болезни. Ты сильнее,
Бетти смотрит на снег под ногами, на свою изношенную обувь, на вытоптанную дорогу. Нужно что-то сказать, но слов нет. Никаких научных выкладок, никаких этических моментов или психологии. Просто ничего. Алиса считает себя уродом, Бетти знает, что она урод, обе они уродки.
— Какой у тебя план? — спрашивает она.
— Я уничтожу тех, кто ответственен за это, — Шутер показала на себя. — А ты защитишь Брюса. Он всего этого не заслужил.
Когда за ними приходят, то они без слов сдаются, только Ал (вот несносная девчонка!) фыркает, глядя на одного из каним: «Вам понравилось угощение, Гримли?», вспоминая ту банку с маринованным перцем давным-давно, в прошлой жизни. Земля резко уходит из-под ног, когда за плечи хватают сильные лапы.
Оставшийся до гор путь стирается из памяти, смазывается верхушками деревьев и колючим ветром в лицо. Алиса приходит в себя, когда её почти бросают на знакомую террасу, выдолбленную в горе. Бетти ставят на ноги, видимо, ни побег, ни убийства не отменяют того, что к ней приказано относиться, как к доктору, который может продлить вашу жалкую жизнь.
— Отведите меня к Стернсу, — требует Ал.
Канимы, одинаково огромные и мощные, с большим размахом крыльев, и так же одинаково уродливые, переглядываются. Гримли выступает вперед и жестом предлагает следовать за ним. Они идут только вдвоем, Бетти остается на террасе с другими канимами.
Тело отогревается, в пещерах высокая температура, как раз комфортная для подобных существ, по дороге им не встречается никто другой, хотя, странно, должно же быть любопытно, как выглядит та, кто бросила вызов этим стенам и тому, что за ними, и выжить. Но коридоры пусты и мертвы, даже за тонкими дверями не ощущается ничьего присутствия. Тяжелую верхнюю одежду Ал оставляет по дороге, отмечая свой путь, чтобы можно было выбраться. Захочет ли она? Только войдя в мрачную комнату с низким потолком, Алиса понимает, что никогда не видела тех, кто создал её. Обстановка комнаты её не интересует, больше интереса она проявляет к гуманоиду за старым металлическим столом перед ней. Дэвида Беннера она замечает по ощущениям тепла и шуму металлических предметов из темного угла.
— Так вот ты какая, Алиса Шутер, — тягуче проговаривает Стернс, пытаясь напугать её, пытаясь пролезть в голову, она даже ощущает это вторжение, как выпрямляются извилины и проскальзывают чужие мысли. Мерзко.
— Мой сын всегда отличался умением выбирать тех девушек, которые ради него пойдут на невозможное, — откликнулся Дэвид.
— Природа компенсирует неудачный выбор родителя, — усмехнулась Алиса, пожав плечами.
Дэвид кивает лохматой головой, выходя на свет. Сейчас он больше похож на человека с фотографии в базах данных ЩИТ, чем на Дэвида Смита, в чистом костюме и с аккуратной прической. Безумие не скрыть за тканью и лаком, оно все равно проявит себя.
— Я знаю, зачем ты здесь, — сказал Стернс, постукивая своими уродливыми пальцами по столу, как в старых фильмах о гангстерах. — Тебе, наконец, удалось связаться с командой, но ты не хочешь возвращаться тем, чем ты стала, хочешь вернуться в своё прежнее слабое и уродливое тело. Значит, тебе нужна информация о том, что с тобой делали. И пока ты здесь, мисс Росс ищет то, что тебе поможет. Но это не твой план — её. Ты же просто хочешь умереть, ты решила сделать это так, чтобы ни о чем не жалеть. Те, кто мнят себя героями, считают, что лучшая смерть та, которая даст потомкам считать тебя героем и после смерти.