Чем пахнет Амортенция

LenaV19

– Ты думаешь, что я каким-то образом мешала вам?

В отличие от меня она выглядела очень спокойно и даже мило улыбалась, а мои удивленные брови поползли вверх.

– Я уверена, Лили, - тихо ответила она, после чего я замерла на месте. Подобные слова просто выбили меня из колеи. Я не собиралась оправдываться. С самого начала их со Скорпиусом отношений я не сделала ни одного поступка, который бы чем-то помешал их развитию. Все было наоборот: в те моменты, когда между ними возникали какие-то конфликты, я делала все от меня возможное, чтоб сгладить их. Увидев всю многогранность моих эмоций, Мэри еще шире мне улыбнулась.
– Ты меня не поняла, - она по-прежнему улыбалась, а я уже совсем потеряла во всем происходящем здравый

смысл. Ведь если она винит меня за то, что я помешала ей быть счастливой, то почему она так довольна? – Я думаю, что ты ему нравишься Лили. Я точно этого не знаю, но точно знаю то, что он тобой очень дорожит. Мне кажется, что ты тоже к нему не равнодушна, - спокойно пояснила она. Бэддок буквально благословляла меня на отношения со своим молодым человеком.

Я сто раз отрицала подобные предположения и мне уже порядком надоело это делать. Немного собравшись с мыслями, я заговорила:

– И я им очень дорожу, Мэри. В этом ты права, но я в тысячный раз говорю о том, что он – мой лучший друг, и между нами никогда ничего не может быть.

Договорила я эти слова очень твердо и убедительно, но мысли сразу же отправились совсем в другое русло. Я на секунду вспомнила о его губах, и по телу пробежал уже знакомая мне дрожь. Она начиналась с кончиков пальцев, а дойдя до живота, превратилась в сплошной сгусток волнения. Не в силах терпеть это ощущение, я вернулась к волнующей меня теме.

– Мэри, это не просто, но ты должна ему признаться. Ты должна сказать, что тебе нравится Эван. Если ты не сделаешь этого в ближайшее время, я сама этим займусь, - спокойно и серьезно сказала я, делая шаг в сторону Большой лестницы.

– Я скажу ему, но когда посчитаю нужным, и ты не посмеешь ему первая об этом сказать, - снова посерьезнела Мэри, а я снова ощутила тремор.

– Но…

– Иначе о секрете Аби узнает большая половина замка, а я постараюсь сделать так, что все будут думать, будто это ты не умеешь хранить тайны, - холодно сказала Мэри, развернулась, и ровными шагами направилась к лестнице, оставив меня на съедение собственной беспомощности. Еще около минуты я не могла восстановить дыхание и собраться с мыслями. Меня шантажировали. Чувство было весьма и весьма отвратительным. Не зная как дальше быть, я буквально летела в свою гостиную. Сказав Полной Даме пароль, я вихрем пронеслась по комнате, взлетела по каменной винтовой лестнице и громко хлопнула входной дверью. Я первый раз в жизни не знала, что мне дальше делать…

***

Последнее в этом месяце субботнее утро оказалось довольно мрачным и пасмурным. Впопыхах натягивая на себя светло - серый спортивный костюм, поправляю манжеты штанов, капюшон кофты, и со всех ног спешу на завтрак, поскольку я сегодня сильно проспала. Я более чем уверенна, что вся школа уже в Большом зале, а я как всегда в своем репертуаре. Это была бы не я, если бы опять не отличилась своей пунктуальностью. Быстро, но почти бесшумно спускаюсь по каменной винтовой лестнице и, к своей радости, слышу чьи-то голоса. Кто-то очень тихо беседует, но на фоне абсолютной тишины, царившей здесь, их было не возможно не услышать.

«Значит я не единственная такая», - радостно думаю я, но веселье сразу же сменяется растерянностью, поскольку голоса в пустой гостиной принадлежат Эви и Хьюго. До конца лестницы остается всего несколько ступеней. Я невольно замираю, слыша их разговор. Это скорее было похоже не на беседу, а на воркование влюбленной парочки. Что-то последнее время мне везет на подобные моменты. Я больше всего не хочу быть свидетелем этого разговора, поэтому очень тихо возвращаюсь на несколько ступеней вверх, громко притворно чихаю, медленно спускаюсь и захожу в гостиную. Эви сидит на краю дивана и сжимает в руках открытую книгу, даже не замечая, что она повернута вверх ногами, а Хьюго, как будто только спустившись, направляется в сторону портрета и покидает просторную бордово-золотистую

комнату.

– Лили, привет. А я как раз тебя жду, - весело говорит Эви, но не полностью совладав с дрожью в своем голосе. Еще какое-то мгновение я размышляю о том, что мне делать, но решение приходит в мою голову чрезвычайно быстро.

– Привет, - мягко говорю я, садясь на диван возле нее и переворачивая книгу в ее руках. Она лишь улыбается, закрывает ее и начинает нервно водить пальцами по корешку. Эви прекрасно поняла, что я уже обо всем догадалась.

– Лили, я… – Эвелин явно боится моей реакции и не знает с чего начать.

– Эви, что происходит? – Веселым и бодрым тоном спрашиваю я. – Ты не хочешь мне ничего рассказать? – От собственного вопроса я ощущаю неловкость. Фоссет нервно закусывает губу и делает глубокий вдох:

– Лили, мне нравится… очень нравится Хьюго, - признается она, а я не могу не отметить для себя искренность ее намерений.

– Это замечательно, Эви, - мягко говорю я, и подруга расплывается в улыбке. – Только пообещай мне, что это не станет для тебя очередным временным увлечением.

– Нет, не временное, Лили, я… - она заливается краской и мне больше ничего не остается, как широко улыбнуться ей и крепко сжать в своих объятьях. – Я никогда такого не чувствовала, - заканчивает свою фразу блондинка, краснея до корней волос.

– Пойдем, мы и так порядком задержались, – говорю я и Эви робко кивает. Судя по ее растерянности, она все еще не до конца верит в происходящее.

Спускаясь на завтрак, я мысленно ругала себя за то, что заставляю уже трех подруг признаться в своих чувствах тогда, когда у меня не хватает смелости признать самой себе, что я понемногу начинаю чувствовать к Скорпиусу нечто большее, чем когда либо. Теперь я начинаю сомневаться в своем праве относиться к факультету храброго Годрика Гриффиндора.

Сидя в Большем зале вся наша компания бурно обсуждала неуклюжесть старушки Трелони, а я была полностью погружена в мысли о признании Мэри. Скорпиус сидел рядом со мной и добрых полчаса пытался меня развеселить, совсем не понимая причину моего плохого настроения. Я всегда могла доверить ему содержание любой своей мысли, но эти свои переживания я озвучить не смела. Это должна была сделать та, которая тогда сидела напротив него. За прошедшие с момента разговора дни Скорпиус и Мэри еще больше охладели друг к другу. Они встречались только в нашей компании и изредка перекидывались несколькими фразами, а о поцелуях уже и речи не было, но точки над «и» не были расставлены. Вчера я задала Мэри вопрос о ее объяснении со Скорпиусом, но она лишь ответила, что еще ничего ему не сказала. Она, очевидно, надеялась на то, что их отношения, двигающиеся по спадающей траектории, просто закончат свое существование, но я была с этим не согласна. Я твердо стояла на том, что разговора не избежать, поскольку считала, что мой лучший друг достоин именно такого разрешения этой проблемы, а не простого безразличия с ее стороны. Была бы моя воля, я бы сразу устроила ей интервенцию, но не могла себе этого позволить - на кону было слишком многое. Аби до сих пор получалось скрывать свои чувства к Альбусу. И делала она это очень хорошо, поскольку у Скорпиуса больше не появилось никаких догадок. Но я точно знала, что происходит внутри нее. Я уже давно знала, что проиграла спор.

Груз всех этих мыслей не давал мне покоя. В конечном итоге Скорпиусу только и оставалось смириться с моим плохим настроением, влепить мне в щеку свой теплый поцелуй и крепко прижать к себе. Как только я почувствовала от него родной запах цитруса и шоколада - сразу же расслабилась и обмякла в его объятьях. Это продлилось всего несколько секунд, поскольку я словила на себе взор Мэри. Вид у нее был весьма довольный. Я могла поклясться, что видела, как по ее лицу промелькнула тень улыбки, а во взгляде прочиталось что-то вроде «я же говорила…»