Через двадцать лет
Шрифт:
– Ну уж нет.
– Так я и думал. Скромность не к лицу ни мне, ни вам, а проект привлекателен для обоих. Я прежде не работал с авторами-кулинарами.
– А я – с режиссёрами-мотоциклистами, - в той же манере заметила девушка, - да-да, ознакомилась немного с вашими увлечениями.
– О, теперь и мне приятно. Что ж, - не задерживаясь на любезностях и раскланиваниях, Александр повернулся к залу и поискал глазами официанта, - как насчёт нового кофе? Мне предстоит ответный монолог…
* * *
–
Эрика, запланировавшая сперва исключительно десерты, после дневной речи о секретах готовки передумала и предложила куриные ножки в сладком соусе. И теперь расписывала Мелли, как вещала в кафе про цыплят и пьесу, и какое мнение сложилось об Александре Гаррете. Кухня, напоминая недавнее приключение с авокадо, снова подверглась ароматической атаке – на сей раз в воздухе пахло цитрусовыми. Возле мойки уже скопилась горка очищенных мандаринов с крепкими симметричными дольками. Предоставив соседке салатные работы, мисс Рубинштейн занималась горячим и попытками внятно изложить события.
– Он не похож на театральных режиссёров, какими я их представляла. Может, мне не хватило опыта сотрудничества с Бродвеем… Или здесь по-другому. Ну, в любом случае, у него слегка простуженный голос и добрые глаза.
– Только глаза? А характер, поведение?
– Мелс, я его совсем не знаю, при чём тут характер? У нас было этакое импровизированное собеседование.
– Временами для хорошего знакомства импровизации достаточно, - назидательно сказала массажистка, измельчая яблоки, - а с отдельными личностями хватает и быстрой оценки их Твиттера.
– Ладно-ладно, признаю, в Твиттере забавно вышло. Это мы ещё позавчера уяснили.
– А дальше?
– Дальше? – Эрика пожала плечами.
– Паника тает понемножку. Он производит впечатление делового авантюриста, если ты сможешь такое вообразить. Очень серьёзный и отстранённый, а глаза всё равно улыбаются. Ясно, что я для него – неожиданность, однако мистер Гаррет, похоже, умеет рисковать и твёрдо знает, что и как должно быть. Он сказал, что позвонит, и мы встретимся в более официальной обстановке. А сегодня говорили о роялти и рекламной кампании, вот так сразу, представляешь?
– Ну здорово!
– Угу. Почему-то тянет сравнить этого человека с твоими любимыми мандаринами. В обоих случаях самое интересное и значимое – под шкуркой.
– Символично, - улыбнулась Мелани, - пускай ваше сотрудничество будет столь же интересным и значимым. Теперь, надеюсь, ты действительно рада?
Эрика оглядела противень, над которым колдовала, украшая птичку фруктами. Эмоции тоже кое-как раскладывались и упорядочивались.
– Пожалуй, рада. Одно дело делается, другое – сделано, хотя оправдало ожидания лишь частично…, - склонившись над блюдом, она вдохнула пряно-сладкий запах куриного мяса, - и, наверное, довольно оттягивать. Позвоню-ка я маме прямо сейчас.
* * *
– И как всё прошло? Надеюсь, вы с ним поладили?
–
Александр, чей вынужденный, в связи с болезнью, отгул, стремительно заканчивался, просматривал накопившуюся в электронном ящике почту: пересланные Джей-Джеем планы, старые пригласительные и ссылки на мероприятия и – самые частые – письма от «Тартюфных» Робинсонов. Дэн, с которым беседа велась по телефону, тоже наводил порядок – только не в почте, а дома. Судя по шуму, это были разборки с напольной подставкой для дисков – высокой и не слишком удобной, на взгляд режиссёра.
Последняя фраза, однако, шум сразу оборвала.
– Не понял…
– А что непонятного? – будничным тоном спросил Алекс.
– Мы думали, драматург – мужчина-дебютант, ничего в нашем деле не смыслящий. Насчёт дебютанта – правда, но это оказался не мистер, а мисс Рубинштейн. Молодая девушка.
– Шутишь? – притихшая, было, возня внезапно сменилась грохотом и воплями.
– Проклятье, мои диски!
Режиссёр, успевший вовремя убрать трубку подальше от уха, с трудом сохранил серьёзное выражение лица, даром, что никто не мог его видеть. Собственная энергичность порой доставляла Дэну много неприятностей. Особенно, когда дело касалось неосторожных взмахов руками вблизи предметов.
– Надеюсь, чашек рядом не было, как в прошлый раз? – выждав несколько мгновений, поинтересовался Алекс.
– Говорили тебе, с напольных надо переходить на настольные подставки. И вообще, я не шутил, на встречу действительно приехала девушка.
– Чашки я уже давно сюда не ставлю, - возмутились на другом конце, - а настольную, если куплю, начну сшибать в два раза чаще… Хорошенькая была?
– Подставка?
– Да нет же, девушка!
Алекс фыркнул, представив неизменно любопытного Дэна и груду пластиковых боксов по соседству.
– Довольно интересная, блондинка с карими глазами. Умная и бойкая, журналист-кулинар. Минут двадцать я тут пытался найти в Интернете белый суп, про который она рассказывала.
– Что-что найти?
– Белый суп из романов Джейн Остин. Слышал о таком?
Молчание.
– Я Остин только в детстве читал и вообще смутно помню…
– Я помню не лучше, но эта Эрика говорила именно о тех романах.
Возню в телефоне сопроводило ответное фырканье.
– Вы саму пьесу вообще обсуждали?
– Как ни странно, - кивнул пустому кабинету режиссёр, поворачиваясь в кресле, - и пьесу, и персонажей, и кое-что о сюжете. У меня из головы не шли возможная реклама и этот Бэзил Батлер с его драматическим аристократизмом. Ничего ещё не начато, но заранее предвижу, что, в связи с нераскрученностью автора, на роль нужна суперзвезда.